Система ОМС в Свердловской области отмечает 25-летие

ТАСС, 23 июля. В 2018 году российская система обязательного медицинского страхования, а вместе с ней - и система ОМС Свердловской области отмечают 25-летие. В рамках совместного проекта Свердловского ТФОМС и ТАСС "ОМС: ликбез" эксперты отвечают на самые частые вопросы, возникающие к системе обязательного медицинского страхования. До того, как стать основным источником финансирования больниц и главным гарантом безопасности пациента при получении им медпомощи, сситема ОМС прошла большой путь. Хотя полис ОМС есть практически у каждого россиянина, мало кто знает, какие права и гарантии дает сегодня обязательное медицинское страхование. Какая часть налогов работающего человека уходит в Фонд и кто оплачивает помощь тем, кто нигде не работает? Как формируется бюджет системы и каждой конкретной больницы? Как влиять на качество оказываемой помощи и к кому обращаться, если права нарушены? - Эксперты вспоминают, что в конце 90-х, спустя пять-семь лет с начала внедрения системы ОМС, денег едва хватало на несколько ключевых направлений медицинской помощи. Так ли это? - В 1998 году страна переживала один из самых тяжелых экономических кризисов. К середине года поступления в бюджет Фонда ОМС и от работодателей, и из областного бюджета сократились вдвое. Впервые за пять лет схема финансирования лечебных учреждений дала сбой: Фонд не смог, как раньше, перечислять деньги в медицинские учреждения в полном объеме и по установленным графикам. Приходилось работать "с колес". А поскольку реальные деньги в условиях кризиса практически вышли из оборота, пришлось прибегнуть к взаимозачетам. Это давало возможность плательщикам страховых взносов вовремя и в полном объеме перечислять "виртуальные" деньги в Фонд, не накапливая долгов, а медицинским учреждениям — оплачивать коммунальные услуги, продукты, медикаменты. Но, несмотря на такие "находки", денег не хватало катастрофически. И в конце 1990-х годов Фондом ОМС и органами управления здравоохранением было принято решение сосредоточить финансовые ресурсы на приоритетных, социально-значимых направлениях: родовспоможении, интенсивной помощи, амбулаторно-поликлиническом звене. - Почему именно эти направления? - Во-первых, именно они вносили максимальный вклад в демографию субъекта РФ, влияли на рождаемость и смертность. Во-вторых, в сфере материнства и детства, или, например, в сфере развития медицины на периферии Свердловской области к тому моменту удалось добиться больших успехов – и было важно не растерять кадры и технологии. Например, программа "Мать и дитя" проходила под личным контролем губернатора Эдуарда Росселя. Службу родовспоможения реформировали кардинально: в роддомах появились современные лекарства, расходные материалы и качественное питание: молочные продукты, фрукты, мясо: молодые мамы потом признавались, что дома такое разнообразие было не каждый день. Но главное достижение программы заключалось, конечно, не в качественном питании. Благодаря проекту (только за первый год на его реализацию было направлено несколько десятков миллионов рублей) в Свердловской области была выстроена трехуровневая модель оказания медицинской помощи беременным, построены первые перинатальные центры, куда направлялись самые сложные беременности. Родильные дома обновили оборудование, мебель, сделали ремонт, создали индивидуальные родовые палаты совместного пребывания матери и малыша. Все эти новации имели огромный эффект – не только медицинский, но и социальный. Беременные и роженицы теперь могли смело идти в роддом с пустыми руками - без медикаментов, систем, бинтов и пеленок, обезболивающих и антибиотиков. В начале двухтысячных это казалось настоящим прорывом! Впервые в истории здравоохранения области показатель материнской смертности в 2005 году снизился почти в два раза и достиг цифр, сопоставимых со среднеевропейским уровнем — 30 случаев на 100 тысяч живорожденных детей. Вслед за программой "Мать и дитя" в области были реализованы еще несколько уникальных и крайне важных для здравоохранения проектов – "Развитие амбулаторного звена", "Урологическое здоровье мужчин", "Интенсивная помощь". Последняя позволила больницам приобретать необходимое оборудование и лекарства для пациентов, находящихся в реанимации – с этого момента забота об обеспечении таких тяжелых пациентов ложилась не на плечи родственников, а на систему обязательного медицинского страхования. Этот метод точечного финансирования наиболее проблемных сфер получил название программно-целевого. Вспоминает Ольга Ковтун, ректор Уральского государственного медицинского университета, заместитель министра здравоохранения Свердловской области в 1999-2006 годах "… Рассуждая о программе "Мать и дитя", многие говорили – а что особенного? Вы просто увеличили тарифы. Нет! Мы изменили картину полностью, наполнили профиль технологиями, управленческими решениями и поставили амбициозную цель – создать стандарт перинатального центра и разработать систему перинатальной помощи…" Вспоминает Елена Лайковская, первый заместитель министра социальной политики Свердловской области в 2012–2017 годах "…Сегодня сложно представить, но в 1995–1997 гг. кризис в здравоохранении достиг таких масштабов, что не только роженицы должны были сами обеспечить себя расходными материалами, медикаментами, постельными принадлежностями, но и отделения реанимации и интенсивной терапии без материальной поддержки родственников пациентов оставались один на один с судьбой. Именно поэтому такой важной программой стала "Интенсивная помощь". Только на этапе пилотного проекта в 11 отделениях реанимации и интенсивной терапии была проанализирована фактическая потребность в лекарственных средствах, расходных материалах и оборудовании. Затем на основе современных достижений науки и с учетом лучших мировых практик уральские корифеи предложили проекты стандартов интенсивной терапии…" В следующей публикации мы расскажем о том, как менялась роль и функции страховщика и почему сегодняшняя модель здравоохранения невозможна без страховых компаний.