По «русскому» бульвару в США

В Западном Голливуде Лос-Анджелеса есть так называемый «русский» бульвар, пройдясь по которому, вы точно не заскучаете. За несколько проведенных здесь часов мы умудрились встретить философствующего академика, директора цеха, играющего с самим собой в нарды, и просто Аркадия. Ну, хорошо, не просто Аркадий, а владелец известного в округе ресторана. «В чем секрет вашего успеха?, — спрашиваем мы его. — Цена, качество и личное обаяние», — следует ответ. Речь идет о бульваре Санта-Моника — эта улица является одной из главных улиц Лос-Анджелеса. Часть бульвара Санта-Моника, пересекающая Западный Голливуд, является центром русскоязычной общины Лос-Анджелеса — здесь располагаются, условно говоря, русские магазинчики, хотя в них есть и литовский сыр, и латвийский творог, и украинские консервы. «Теремок», «Матрешка», «Одесса» — мелькают полинявшие вывески магазинов. Их интерьеры напоминают провинциальные сельпо, в которых напомаженные продавщицы торговали спичками, хлебом и твердокаменными сушками. Но чувствовали они и вели себя так, будто владели ключами от неба. Нет, Лос-Анджелес, конечно, не советская глубинка, здесь и работницы попроще, хотя и не без загадки, но и здесь все та же картошка в коробках, вывески «Пиво», «Водка», статуэтки Путина с матрешками и опасливое отношение к журналистами. Но вот владельцы магазинов — это уже совсем другое дело. Они не без бравады водят нас по своим нехитрым владениям и говорят много, но в основном каламбурами и анекдотами — видимо, так, на всякий случай, чтобы не сболтнуть лишнего. Тут важно понимать, что «Русская Америка» — она же очень разная. Здесь масса ученых из бывшего СССР, есть даже свое русское дворянское общество. Жили в США великие писатели Иосиф Бродский и Владимир Набоков, сюда в 1919 году переехал авиаконструктор Игорь Сикорский и создал более 15 типов самолетов, в том числе «Американский клипер». Один из самых авторитетных дизайнеров Алексей Бродович в США стал арт-директором знаменитого модного журнала «Харпер'с баазар», в котором он сделал настоящую революцию в дизайне рекламы и глянцевых журналов. Но есть русская Америка, провинциальная, «одноэтажная», как на бульваре Санта-Моника, где бал правят захудалые магазинчики, аптеки и рестораны выпуска советских времен. Где вроде все свое и все свои, но и лишнего никто не скажет и даже, пожалуй, не подумает. На всякий случай. Итак, насмотревшись на бульвар и вывески, заходим в русский книжный магазин. Расположен он на втором этаже здания, по пути к нему — загадочная дверь. Хозяин, с которым потом идем покурить, заговорщически кивая на нее, шепчет что-то про кассеты и непотребное, которое за дверью то ли продают, то ли производят. Игорь, владелец этого книжного магазина, родом из Киева. Заправляет он этим бизнесом уже 23 года, хотя раньше никогда в торговле не работал. Да и интеллигентом не был: на родине работал начальником цеха на заводе. «23 года — это срок, — говорит он, вздыхая. — Приехал я сюда вслед за братом, переехали всей семьей и с мамой». «И как жизнь здесь?» — спрашиваем. — Говорят, что я поправился. — Это признак здоровья? — Это я в том плане, что не голодаю. Игорь начинает показывать свое хозяйство: «Здесь у меня веселые детективы, я их продаю по три доллара. Кроме этого, фантастика и фэнтези — тоже по три доллара. А здесь справочные энциклопедии, словари, книги по здоровью и кулинарии. Книги из серии «Жизнь замечательных людей». Поэзия, мемуары, искусство. Чем серьезнее литература, тем больше шансов, что у меня ее возьмут. Цены разные, но я вам гарантирую, что ценами вы будете довольны», — говорит он скороговоркой, отвечая на вопрос, сколько стоит его высокоинтеллектуальный товар. Есть в книжном и нарды, но нарды не продаются, так как хозяин играет, по его же словам, с очень серьезным противником. «Он сидит всегда напротив меня, и я ему всегда проигрываю». — А с кем играете? — Сам с собой. Когда мы вспоминаем, кто мы и откуда, и спрашиваем, не смущает ли его разговор с незнакомцами, он бодро отвечает: «С высоты своих лет я могу сказать, что давно ничего не боюсь». Узнав, что мы журналисты из Литвы, он еще больше смягчается: «Я прекрасно знаю Вильнюс, Каунас, Друскининкай и даже белорусский Гродно, в котором жила моя теща. Уже к сожалению покойная. Родилась она в довоенной Польше и прекрасно говорила по-польски». Выходим на улицу покурить, вернее, Игорь курит, а я его про жизнь в Америке спрашиваю. «Цены тут растут, везде цены растут, — констатирует он. — Вот тот дом на горе видите? Он стоит 10 миллионов долларов. Хотя есть, конечно, и намного дороже. А средняя цена в нормальной части Лос-Анджелеса меньше 1,5 миллиона быть не может. Здесь у нас вы не видите молодежь, она переехала отсюда в долину за горами. И там они купили дома, квартиры. Ведь Лос-Анджелес огромен, вы даже не представляете себе, насколько он огромен. До Сан-Диего — это почти все Лос-Анджелес». Мимо проходят давние знакомые Игоря, которые приветствиями прерывают наш разговор. — Оля, здравствуй! — Здравствуй, Игореша, твоя собачка еще у тебя? — Собаки нет шестой год. — О, май гад! Как время пролетело. Игорь на минуту замолкает, а потом возвращается к книгам. «Мои клиенты — солидные, работающие люди, кстати, много американцев. Они читают по-русски. Сегодня вот звонил профессор американский, он лингвист, работает на факультете славистики». И добавляет: «Книги я получаю из России, а вот редкие, старые, эмигрантские издания в основном в Америке достаю. Вот так». Рядом с книжным Игоря находится продуктовый магазин «Теремок». Здесь нас встречает шумная толпа покупателей. «Мы тут берем лекарства. Ретузя, как это лекарство называется? В общем, это мазь для суставов. Лекарства, те, что без рецептов, тут раз в 10 дешевле, чем в России. Хотя и тут цены завышают, но там их завышают будь здоров!» — рассказывает белокурая покупательница средних лет. Она с семьей приехала из Сан-Диего на концерт «Марша Турецкого». На концерт, понятно, с пустыми руками не пойдешь, вот семья и решила закупиться. «Да, цены в магазинах ого-го! — говорит ее спутник. — Вот сейчас мы купили российский чайный сервиз за 60 долларов. А если через интернет покупать, то каждая чашка 60 стоит». Компания подходит к кассе и расплачивается. Пожилой мужчина, узнав, что мы журналисты, подходит к нам. «Еда тут на вкус как еда, но что-то родное в этом есть. Я сам из Москвы. Мы переехали в Сан-Диего 5 лет тому назад. До этого была Флорида. Да, мы предпочитаем теплые места. В Сан-Диего 70 тысяч русских. И это прекрасное общение — высокоинтеллектуальное. Например, я ничего не хочу сказать плохого об Орландо, но там наши — это в основном обслуживающий персонал на аттракционах и в большей степени нелегалы, а здесь — совсем другое дело». Как оказалось, мужчина — физик и имеет степень академика, да и друзья у него все как на подбор: «Мои друзья — четыре доктора наук и один кандидат. И вот, когда мы все садимся в машину, то вы представляете, что это за компания…» Мы спрашиваем его, почему он уехал из России и следит ли за российскими новостями. «Надо было уезжать, вот и уехал. А тем, что происходит в России, не интересуюсь, не хочу ничего знать. Они сами себе выбрали свой путь и построили свое будущее. Я сейчас пенсионер. И мы отдыхаем, наслаждаемся жизнью в прекрасном государстве», — говорит он, и вся компания, шумно прощаясь и передавая приветы Вильнюсу, исчезает в дверях. Мы остаемся один на один с владельцем магазина, который сам у кассы обслуживает клиентов. Представляется он Полом, родом из Казахстана, а «Теремок» купил совсем недавно, месяца два назад. «Я родом из Алма-Аты, живу в Лос-Анджелесе полгода, до этого полгода жил в Сан-Франциско», — рассказывает он. У Пола здесь двое детей, да и приехал он сюда только из-за семьи. «Мой английский никудышный, поэтому я купил русский магазин. Но английский хотел бы выучить, а уж как выучу, даже не знаю, чем буду заниматься», — говорит Пол. Прогуливаемся по его магазину. Курица тут стоит 1,79 доллара, четверть курицы —0,99 доллара, куриный или свиной фарш в упаковке — 1,99 доллара, яблоки — 0,49 доллара, арбуз — 2,49, кабачки — 59 центов, 0,6 кг латвийского творога — 6,99, 0,5 кг Рокишского творога — 4,99, килограмм помидоров — доллар, а вот ванильные сухарики — 3,99. «Незнание языка приводит ко многим трудностям, — продолжает Пол. — Русскоязычным тут, как правило, предлагают малооплачиваемую работу. Женщинам предлагают уход за пожилыми людьми, уборку, мужчины могут устроиться в хоспис. В общем, это тяжелая и малооплачиваемая работа. А что нравится в Америке? Чистота, безопасность. И радует то, что до тебя никому дела нет, работаем спокойно». Впрочем, Пол не в восторге, как идут дела с бизнесом, все по-прежнему дается с большим трудом. Продуктовый бизнес — не самый лучший, по его же словам. Товар скоропортящийся, сроки быстро проходят, многое приходится выбрасывать… Товар «Теремок» получает от поставщика, который обслуживает все русские магазины на улице. «Мы также торгуем лекарствами, на которые не требуется рецепта. А с теми, что по рецепту, мы не связываемся, за это тут большие штрафы. А вообще цены у нас небольшие, мы недавно открылись», — рассказал он. Пол предается воспоминаниям о жизни в Казахстане. Но обратно дороги нет, считает он, хотя бы потому, что в Казахстане средняя зарплата 300 долларов, а в Америке — 3 тысячи долларов «Наши оппозиционеры так говорят о Литве: у них нет нефти, у них ничего нет, но население живет богаче нас. А в Казахстане и нефть, и руда есть, но зарплаты у нас в 3-4 раза меньше, чем в Литве. Не говоря уже об Америке! Но в целом из среднеазиатских стран наша страна лучше выглядит, работа есть, но зарплаты все равно маленькие», — заключает свой рассказ Пол. Продолжаем свой путь. На этом же «русском» бульваре есть и снискавший некоторую известность ресторан «Каштан». Хозяина Аркадия мы застали в магазинчике, который находится рядом и принадлежит ему же. По его словам, свой бизнес он начал 27 лет назад именно с магазина, а потом уже на его почве вырос и «Каштан». По словам хозяина, West of LA в 2014 году признали его заведение лучшим русским бизнесом. — У нас побывали многие знаменитости, мы даже закрывали ресторан от посетителей по средам, чтобы не мешали. — А кто бывал, кем гордитесь — Собой. О себе Аркадий говорит, что вырос в Киеве и не очень-то любит журналистов и диктофоны. «Но я очень люблю Литву, я там часто бывал в Алитусе, там в свое время была очень хорошая гандбольная команда Granitas и мы ездили туда на соревнования. Я этим серьезно занимался», — вспоминает свою молодость Аркадий. «Но все-таки, в чем ваш секрет успеха?», — не унимаемся мы. «Цена, качество и личное обаяние, — говорит хозяин и уточняет: Надо быть самым дешевым, но с самым лучшим качеством». Аркадий с высоты прожитых лет считает, что занялся бизнесом в Лос-Анджелесе, не понимая, что его ждет. — Тогда у меня было 12 тысяч долларов на все. Но я походил по местным магазинам, посмотрел на эти лица и понял: если они смогли, то и я точно смогу. — А если сейчас хочешь открыть бизнес? — Лучше не открывать. Это очень тяжелый бизнес, надо опережать всех на шаг вперед. Тут к Аркадию заглядывает уже хорошо знакомая нам компания во главе с академиком. Перед концертом нужно не только покупки сделать, но и в ресторанчике посидеть. Заодно покупатели интересуются, есть ли у Аркадия рижский бальзам. Но его пока не завезли, и Аркадий советует поискать его в магазине за углом. «А вы закажите сначала блюда в ресторане, а потом, пока будут готовить, сходите в магазин», — советует он гостям из Сан-Диего и те, следуя его совету, снова исчезают в дверях. Помните фильм «Свадьба в малиновке», где Попандопуло попросил гармониста сыграть, чтобы душа сначала развернулась, а потом обратно свернулась. Мы с такой просьбой обращаемся к Аркадию, но не для того, чтобы спел, а чтобы порекомендовал свое фирменное блюдо. «Да уж, Буба Касторский, это мой любимый фильм юности. Мое фирменное блюдо? Чтоб душа развернулась? Нет, не пельмени, это примитивно, это уже было 20 или 30 лет назад. Наша специфика — морепродукты. Я, например, люблю осетрину на гриле или жаркое из телятины с варениками, с картошкой», — говорит он. «А что любят ваши клиенты?», — снова задаемся мы вопросом. Но и тут Аркадий каламбурит: «Клиенты любят все, что бесплатно. Хотя в Америке даже дрозды бесплатно не поют. А вот Литве и Украине поют — от голода». Кстати, на визитке Аркадия вы не найдете не только его имени и фамилии, но и адреса электронной почты: «Рокфеллер делал деньги на счетах, вот и я в жизни не держал компьютер в руках». На визитке — лишь большими буквами: Kashtan. «Каштан — это герб Киева, там в мае все расцветает. Вот потому и назвали ресторан «Каштан». Можно сказать, что это наш семейный бизнес. Ведь мои работники — моя семья, они от меня никуда не уйдут!», — звучит это почти как предупреждение. Снова предаваясь ностальгии, Аркадий рассказывает, что у него популярен литовский хлеб. «Очень хороший литовский сыр Svalia, молоко хорошее, все это я продаю. Селедочку, много довольно у меня литовского товара. Есть литовские сосиски, колбасы. А если у нас чего-то нет, значит людям этого не надо», — смеется он. Завидев, что в его магазине установлен американкский флаг с георгиевской ленточкой, мы заводим разговор о событиях в его родной Украине. «Что говорят русские, то же самое говорят украинцы, только в переводе на украинский язык. Что правда, понять не может никто. А так все зеркально или на русском языке, или на украинском. Вот армяне сейчас перессорились с азербайджанцами. А жили ведь все хорошо во всех республиках, всем было классно. Сейчас вот все говорят про «русскую руку», а тогда был Советский Союз, и все жили шикарно. Единственный был недостаток: нельзя было выезжать за границу, не могли ездить на иномарках. Но даже человек, работающий на заводе, мог на месяц поехать отдыхать с семьей. А сегодня не может. Я считаю, что то время было самое шикарное», — уверен Аркадий. Но добавляет, что литовцы — хорошие ребята, он с ними дружил в свое время «крепко». «Они правильно не любили Советский Союз в то время, но они замечательные. И вообще если бы я вырос в белогвардейские времена, то я был бы белогвардейцем. Мой дед все заработал, а эти голодранцы приходили и все забирали — то, что мы потом и кровью зарабатывали. Вот точно вам говорю — был бы белогвардейцем!» Когда-то классик писал, что умом Россию не понять, похоже, что и «русский бульвар» в Лос-Анджелесе не понять не только умом, но и аршином не измерить. А верить — это как кому нравится.