Если померкнет факел многосторонней политики
«Сильный делает, что хочет, слабый — что может», — так греческий историк Фукидид вспоминает трагический ультиматум, который Афины поставили перед островом Мелос — принять их требования или погибнуть от меча. История в течение тысячелетий применяла эту жестокую философию власти, до 1945 года, когда, устав от войны, президент Трумэн и дипломаты Гарриман, Болен, Кеннан, бывший генерал Маршалл и министры Эйксон и Ловетт изменили стратегию. Благодаря помощи поверженным европейцам и азиатам — мелосцам 20-го века — Америка предлагает мир и развитие в обмен на присоединение к мировому порядку под руководством Вашингтона и при гарантиях многосторонних институтов — ООН, Валютного фонда, Всемирного банка, ВТО, НАТО, Фулбрайтских стипендий. То равновесие завершилось вместе с холодной войной, и наступивший после 1989 года переходный период тоже, в свою очередь, подходит к концу. Президентство Дональда Трампа, построенное на лозунге «Америка первым делом», кренит атлантическую ось, вынуждая безутешную Ангелу Меркель (Angela Merkel) заявить: «Мы не можем больше рассчитывать на американцев в вопросах безопасности». Президент России Путин умело использует любые противоречия между США и ЕС, китайский президент Си Цзиньпин, занимающий сильные позиции в стране, как никто со времен Мао, оккупирующий морские пути в Тихом океане, торговые маршруты, где США господствовали со времен краха Японской империи, и вооружившийся планом развития инфраструктур «Пояс и путь», вытесняет Вашингтон, выполняя роль ломбарда для бедных. В Азии, в Африке, даже в Европе (достаточно вспомнить приобретение портов в Греции, Бельгии, Испании и Италии китайскими группами Cosco и CMPH) Китай покупает влияние, как Америка в 1945 году, отмечает в журнале Foreign Affairs философ Фрэнсис Фукуяма (Francis Fukuyama). Так, старая «Большая семерка», бывшая сверкающая витрина рыночной экономики и демократии, уверенная, как мечтал и сам Фукуяма, в том, что она поставила точку в истории, превратилась в клуб безоружных джентльменов, склочных, ни на что не способных и назойливых. Очередной хозяин саммита, радушный канадец Джастин Трюдо (Justin Trudeau) хотел посвятить встречу «Большой семерки» темам женщин и власти и защиты морей от загрязнения. Что-то вы, безусловно, прочтете в итоговых документах, да, но все темы связаны с торговлей, дуэлью Трампа с европейцами, китайцами, мексиканцами и японцами в связи с введением пошлин и вопросами взаимообмена. В жестком противостоянии с Трюдо Трамп предъявил ему — в качестве оправдания введения пошлин — поджог Белого дома, восходящий к 1814 году и войне 1812 года с англичанами: сила отдаленного прошедшего вновь доминирует над сотрудничеством недавнего прошедшего. И мы увидим, как в этой атмосфере нервного обострения будет принят новый итальянский премьер Конте (Conte), пугающий Меркель и Макрона стремлением к ослаблению антипутинских санкций и тирадами о евро и кредите, но к которому Трамп должен проявить симпатию из-за суверенных настроений итальянского политика. Из Канады Трамп проследует в Сингапур, где 12 июня встретится с северокорейским диктатором Ким Чен Ыном, уверенно заявляя, что он убедит его отказаться от ядерной программы. Это любимый вид дипломатии Трампа, один на один, напрямую, без посредников, компромиссов, бюрократических промедлений, необходимых для достижения соглашений между разными странами. Именно поэтому он и вышел из Парижского соглашения по климатическим изменениям, из торгового соглашения Транстихоокеанского партнерства в Азии (Китай и Япония быстро заполнили освободившееся место) и, наконец, из ядерного соглашения с Ираном. «Большая шестерка», появившаяся после нефтяного кризиса 1973 года для координации западной политики, превратилась впоследствии в «семерку» с вступлением в нее Канады, а потом и в «восьмерку» до того момента, пока Россию не исключили из нее после вторжения в 2014 году в Крым. Была еще и «Большая двадцатка» с развивающимися странами и ЕС. Однако «семерка» всегда была для Запада, именно поэтому Китай никогда в нее не входил. Теперь ученый Иан Бреммер (Ian Bremmer) говорит о «Большом нуле», где ни у кого нет полномочий координировать стратегии, а Китай бросает вызов США, стремясь стать будущей гегемонией. Грэм Эллисон (Graham Allison) из Гарвардского университета опасается «ловушки Фукидида», когда США и Китай, как Спарта и Афины, будут бороться за власть. От живописной местности Шарлевуа в Квебеке, где проходит злополучный 44-й саммит «Большой семерки», до неожиданной встречи Трампа и Кима один на один в Сингапуре на наш мир снизойдет мрачная мораль сильнейшего, которой так опасался Фукидид, или, в крайнем случае, нам удастся спасти дух сотрудничества, расцветший в послевоенный период?
