На Олимпе, рядом с вождем: как Комсомол стал кузницей кадров

— Мы люди, стоящие у власти, — гордо говорил в 1937 году генеральный секретарь ЦК ВЛКСМ Александр Косарев, — помогающие партии руководить. Сам Косарев точно достиг вершины власти. Член оргбюро ЦК партии, он сидел на заседаниях рядом со Сталиным. Косарев рос без отца и практически не учился: три класса церковно-приходской школы и три месяца политшколы. В девятнадцать лет возглавил Бауманский райком комсомола, в двадцать четыре — секретарь ЦК. С марта 1929 года Косарев руководил комсомолом. Его имя гремело по всей стране. На комсомольском съезде делегаты почтительно именовали его «талантливым учеником Сталина» и «боевым руководителем сталинской молодежи». Зал скандировал: «Ура товарищу Косареву!». Будущего чемпиона мира по шахматам Михаила Ботвинника пригласили на пленум ЦК ВЛКСМ, а затем и на банкет в ресторан «Метрополь». Пили за своего генсека. Один из секретарей превзошел соратников: — Всеми своими победами комсомол обязан нашему великому вождю и учителю… Все ждали, что он скажет «товарищу Сталину». А он, сделав паузу, закончил: — …товарищу Косареву! Все зааплодировали. Косареву понравилось. ПРОФЕССИОНАЛЬНЫЕ АВТОМАТЧИКИ Критики Косарев не принимал. Возмущался журналистами собственной газеты: — В «Комсомольской правде» создалась целая группа не юнкоров, а «гнойкоров», которых и хлебом не корми — дай гнойничок открыть, чтобы пальчики можно было обсосать. Чем характеризуется идеология «гнойкора»? Ему, по сути, глубоко безразлично существование гнойника. Ему важен только факт и смакование его. Не допускал сомнений в правоте власти: — Право на сомнение выгодно только тем элементам, которые оппозиционно настроены к партийной линии. На X съезде ВЛКСМ в 1936 году рабочие и крестьяне составили всего четверть делегатов — в два раза меньше, чем на предыдущем съезде. Две трети делегатов — штатные работники комсомольских органов. И другая характерная деталь: две трети делегатов съезда уже вышли из комсомольского возраста. Профессиональные аппаратчики. Комсомол именовали приводным ремнем партии и превратили в ведомство по делам молодежи. Никакой самостоятельности. Косарев на X съезде критиковал организации, которые пытались сами выбирать секретарей райкомов. Теперь устав требовал, чтобы секретари райкомов и горкомов утверждались обкомами, крайкомами, ЦК комсомола республик, а затем и Центральным комитетом ВЛКСМ. Во всех кампаниях его голос звучал резче других. Он вел борьбу против церкви и религии. «В новом клубе, — вспоминала современница, — Косарев «октябрил» моего сына, тогда вводили новый обряд вместо крещения. Это были первые октябрины. Сыну дали имя Спартак, и Саша сказал чудесную речь». Книга о знаменитом вожде римских гладиаторов произвела на него сильнейшее впечатление. Косарев создал спортивное общество и футбольную команду «Спартак». И ДОБРОВОЛЬНЫЕ АВТОМАТЧИКИ — В социализм в мягких туфельках, с чистыми руками, без выстрела, по тихой морской глади в ожидании попутного ветерка не придешь, — предупреждал Косарев. — Поднимем же Ленинский комсомол на эту огромную черновую, но необходимую работу по очищению нашей республики от вредных насекомых. Особенно резко генеральный секретарь Цекамола выступал против мнимых кулаков, то есть успешных и умелых крестьян: — Мы взаимоисключаем друг друга. Наше обоюдное существование есть явление временное, кто-то из нас должен погибнуть, кто-то должен быть стерт с лица земли. Произнося эти зловещие слова, призывая к уничтожению немалого числа людей, генсек комсомола, конечно же, не предполагал, что и сам будет уничтожен. Целые поколения воспитывались в атмосфере разжигания ненависти и постоянного поиска врагов. Один будущий руководитель ЦК ВЛКСМ, а в ту пору секретарь институтского комитета комсомола, распекал студентку, потерявшую комсомольский билет: — Ты понимаешь, что ты сделала? Ты отдала свой билет врагу! Вот ты сидишь здесь, а враг — шпион, диверсант — проходит по твоему билету в здание ЦК комсомола. Там врагов и обнаружили. Весь 1937 год шли аресты руководителей комсомола. Прямо на пленуме Центрального комитета в «связях с врагами народа» обвиняли то одного, то другого секретаря ЦК. Как правило, его (или ее) тут же снимали с должности и исключали из комсомола. Затем появлялись чекисты… В ноябре 1938 года произошел полный разгром аппарата ЦК комсомола. Косарева сняли с должности, арестовали и расстреляли. Его вдову приговорили к десяти годам, дочь отправили в ссылку. ЗА ЧТО ЕГО РАССТРЕЛЯЛИ? После смерти Сталина, в декабре 1953 года, вдова Косарева попросила реабилитировать мужа. Рассказала, почему был арестован ее муж. В начале 1937 года у них на даче в Волынском гостил первый секретарь ЦК компартии Азербайджана Мир Джафар Багиров. Ужинали, Косарев предложил тост: — За настоящее большевистское руководство в Закавказье, которого сейчас там не имеется. Багиров пересказал слова комсомольского вождя Берии, первому секретарю Закавказского крайкома. Лаврентий Павлович на пленуме ЦК спросил Косарева: «Почему ты считаешь, что я не гожусь в руководители Закавказья?» Когда Берию перевели в Москву и назначили начальником главного управления госбезопасности, Косарев был очень встревожен и даже испуган. Через четыре месяца его арестовали… В реальности судьбу комсомольского вожака решал не Берия, а Сталин. Историки задаются вопросом: почему он переменился к Косареву? Сам вопрос свидетельствует о непонимании сталинского менталитета. Весь смысл репрессий, всесоюзной зачистки, говоря современным языком, заключался в тотальности. Дела сооружали на всех, даже на членов политбюро, в любой момент каждый из них мог быть арестован. В 1938 году бывшая учительница начальных классов Ольга Мишакова, назначенная инструктором ЦК ВЛКСМ, написала Сталину донос на своих начальников. Обращение к вождю использовали как повод. Созвали пленум ЦК. Секретари ЦК Александр Косарев, Серафим Богачев и Валентина Пикина были сняты со своих постов «за бездушно-бюрократическое и враждебное отношение к честным работникам комсомола, пытавшимся вскрыть недостатки в работе ЦК ВЛКСМ, и расправу с одним из лучших комсомольских работников (дело тов. Мишаковой)». Косарева и Богачева расстреляли, Пикина 13 лет отсидела в тюрьмах и лагерях, еще три года провела в ссылке. После смерти Сталина новый руководитель комсомола Александр Шелепин говорил о вине Маленкова, Молотова и других членов политбюро: — Из 73 членов ЦК ВЛКСМ, избранных Х съездом, были арестованы 48 членов ЦК, 19 кандидатов, пять членов ревизионной комиссии. Я принимал Пикину, бывшего секретаря ЦК. Она рассказала о том, как издевались и измывались над ней. А Уткин, бывший секретарь ленинградского обкома, отсидел 16 лет, пришел инвалидом, у него рука и нога отнялись. Вы должны за чудовищные зверства отвечать перед народом и партией!.. А тогда комсомольские газеты писали: «Тов. Мишакова, не побоявшаяся угроз и преследований бывших руководителей ЦК комсомола, доведшая до сведения ЦК ВКП(б) о вскрытых ею безобразиях, показала пример того, как надо отстаивать дело партии Ленина — Сталина». Комсомольские организации по всей стране получили указание громить прежнее руководство. И те, кто еще недавно почел бы за счастье пожать руку знаменитому вожаку молодежи, произносили суровые речи о враге народа, окопавшемся в комсомольском штабе. Недавнего секретаря Дальневосточного краевого комитета ВЛКСМ Семена Федорова арестовали в Минске как соратника Косарева. Федоров выжил и потом рассказал: «Следователь Лебедев порол меня пряжкой по спине, ягодицам, сбивал ногой с табурета, бил и кулаками. Как правило, меня держали в кабинете у следователя до пяти часов утра. Следователи при этом менялись. В пять утра меня отводили в камеру, а в шесть был подъем, после чего спать не разрешалось. К вечеру снова вызывали. Нарком внутренних дел Белоруссии Цанава требовал дать «признательные» показания о вербовке меня иностранной разведкой. Ночью спросил следователя: «Ну что, дает показания?» Следователь ответил: «Дает чепуху, показывает, что Косарев его завербовал, но не говорит, в какую организацию». Цанава ударил меня кулаком по лицу и сказал следователю: «Бейте до тех пор, пока все не расскажет». ДОНОСЧИКУ — ВЫСОКИЙ ПОСТ Прямо на пленуме ЦК ВЛКСМ сформировали новый секретариат во главе с Николаем Михайловым, который никогда не учился, а рабочую жизнь начал в сапожной мастерской отца. Мишакова стала секретарем по пропаганде и агитации. В аппарате ее смертельно боялись. Вздохнули спокойно, когда в июле 1946 года ее перевели в партийный аппарат. Мишакова заведовала отделом культурно-просветительных учреждений управления пропаганды и агитации ЦК партии, потом была инспектором ЦК. Она продолжала писать доносы, называя тех, кто ей не нравился, «шпионами». Зная о том, что однажды на письмо Мишаковой откликнулся сам Сталин, ее «сигналы» воспринимали как руководство к действию, и люди вылетали с работы. После ХХ съезда Комитет партийного контроля исключил Ольгу Мишакову из партии за то, что она оклеветала большую группу партийных и комсомольских работников. Те, кто выжил, вернулись, и им невыносимо было видеть доносчицу на высокой должности. *** ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ Первый секретарь ЦК ВЛКСМ Михайлов вошел в когорту молодых руководителей, которыми Сталин собирался заменить старую гвардию. Начало в номерах «КВ» от 19 марта, далее по понедельникам, кроме 30 апреля и 7 мая. Источник