Нобелевские лауреаты: Эрнст Чейн. Магический бета-лактам

О том, как сын выходца из Могилева решил не делать карьеру пианиста, о непростом характере Нобелевского лауреата и о «золотом» четырехчленном цикле рассказывает наш новый выпуск рубрики «Как получить Нобелевку». сэр Эрнст Борис Чейн Родился 19 июня 1906 года, Берлин, Германская империя Умер 12 августа 1979 года, Малрени, Мейо, Ирландия Нобелевская премия по физиологии или медицине 1945 года года (совместно с Александром Флемингом и Говардом Флори). Формулировка Нобелевского комитета: «За открытие пенициллина и его лечебного эффекта при разнообразных инфекционных заболеваниях». Нобелевскую премию 1945 года получили три англичанина. Однако происхождение у всех было совершенно разным. Если Александр Флеминг был, пусть и провинциальным, но британцем, то Говард Флори, хоть и был с рождения подданным Британской Империи, но родился на другом конце света – в Австралии. С Эрнстом Чейном еще сложнее. Незадолго до его рождения отец Чейна переехал в одну империю из другой: с территории Российской Империи, из белорусского Могилева в Германскую, в Берлин. Именно в Германии Михаил Хаин (в Германии это стало писаться Chain, в британии стало Чейном – при этом другой выдающийся медик, Джон Чейн, первооткрыватель дыхания Чейна-Стокса имеет другую фамилию: Cheyne) повстречал Маргариту Эйснер, сестру Курта Эйснера, будущего руководителя баварской республики. Отец был химиком, владел достаточно прибыльным химическим производством. Прибыльным – до знаменитой германской гиперинфляции, когда почтовая марка стоила миллиарды марок. Тем не менее, накоплений хватило, чтобы Эрнст Борис пошел по стопам отца и начал учебу в Университете Фридриха Вильгельма. Правда, какое-то время талантливый во всем Эрнст хотел стать пианистом, но все же понял, что химия – это больше «его». И стал с 1930 года заниматься биохимией ферментов в госпитале Шарите. Естественно, из-за национальности его карьера в Германии не могла быть долгой. После прихода к власти Гитлера, Чейн переехал в Британию. Увы, он не смог взять с собой мать и сестру (отец к тому времени умер). Это было трагической ошибкой: в 1942 году или позже мать его была уничтожена в концлагере, а что стало с сестрой до сих пор неизвестно. Сам же Чейн вытащил не просто счастливый билет – он начал работать в Кембридже у Фредерика Гоуленда Хопкинса. И именно Хопкинс фактически «передарил» Чейна Говарду Флори. О том, как Флори передал Чейну изучение химии лизоцима, открытого Флемингом (тоже случайно); о том, как Чейн, аккуратно изучая все по антимикробным препаратом, фактически заново переоткрыл в статье Флеминга Богом забытый и никому не нужный пенициллин; о том, как вместе с прекрасным химиком Эдвардом Абрахамом они начали очищать пенициллин и поняли, что это не фермент, а мелкая молекула; о том, как был вылечен и умер первый больной, принявший пенициллин, мы уже писали в предыдущей статье. Затем пути Флори и Чейна разошлись. Флори поехал в США, заниматься организацией производства пенициллина в промышленных масштабах (что спасло тысячи и тысячи жизней во Вторую мировую войну), а Чейн, к тому времени успевший поругаться с боссом, занимался установлением структуры антибиотика. Кстати, в конце 1942 года работы над химической структурой пенициллина велись настолько обширно, что Чейн объединил усилия с двумя другими научными группами: Уильяма Бейкера и сэра Роберта Робинсона. Последний был настолько известен своими работами по химии алкалоидов, что уже в 1947 году он получит свою Нобелевскую премию – по химии. Именно в том году Чейн вместе с коллегой Эдвардом Абрахамом сделал главное открытие: в структуре пенициллина точно есть бета-лактамное кольцо. Лактамы – это циклические амиды. Самые простые – β-лактамы – содержат четырехчленный цикл. Дальше следуют γ-лактам (пятичленный), δ-лактам (шестичленный цикл) и так далее. Например, всем известный капролактам – это эпсилон-лактам (семичленный цикл). Открытие стало очень важным потом – как выяснилось, именно этот скромный цикл и отвечает за антимикробную активность. Сейчас бета-лактамные антибиотики – пенициллиновые производные, цефалоспорины, карбапенемы и другие – основа антимикробной терапии. Три года спустя, еще до решения Нобелевского комитета, бета-лактамную природу пенициллина подтвердила Дороти Кроуфут Ходжкин, проверив структуру вещества при помощи рентгеноструктурного анализа. Ходжкин тоже дождется своей Нобелевской премии, став одной из четырех на сегодняшний день женщин-нобелиатов в области химии. Несмотря на слухи (в 1944 году пошли очень неприятные для нашего героя разговоры, что Нобелевку сразу после возобновления награждений – как мы помним, на три года Нобелевский комитет взял паузу – дадут либо одному Флемингу, либо Флемингу и Флори, что не улучшало и без того нелегкий характер Чейна), после победы премию дали и ему. В своей Нобелевской лекции Чейн подробно рассказал о попытках – к тому времени еще далеко не оконченных – установить структуру пенициллина, как ему удалось установить то, что пенициллинов существует не один, а несколько, как обнаружилось бета-лактамное кольцо… В самом начале текста он с благодарностью отзывается и об Эдварде Абрахаме, и о Роберте Робинсоне, и о Бейкере. А вот ни о Флеминге (что понятно), ни о Флори самый молодой лауреат из трех не сказал ни слова. Впрочем, высшая научная награда не сделала Чейна более приятным человеком. И тому были объективные основания. Британский совет по медицинским исследованиям отклонил заявку Чейна на патент на его методики очистки пенициллина. Оксфордский университет и правительство не дали денег на разработку промышленной методики производства пенициллина. Чейн рассердился и уехал в Италию, где на базе Центра химической микробиологии Итальянского Главного санитарного института (Istituto Superiore di Sanità) возглавил первый в истории международный центр по исследованию антибиотиков, предварительно женившись на оксфордской микробиологине Анне Белофф. Через полтора десятка лет он вернется в Лондон – в Имперский колледж, в качестве заведующего кафедрой биохимии и директора только что организованной Вольфсоновской лаборатории. Итог – многочисленные скандалы и конфликты – из-за денег и из-за власти. В итоге в 1973 году Чейн вышел в отставку и, как бы мстя своей новой родине, уехал доживать остаток своих дней в Ирландию, где и умер в 1979 году в своем загородном доме. А кто сказал, что у нобелевского лауреата должен быть ангельский характер? Понравился материал? Добавьте Indicator.Ru в «Мои источники» Яндекс.Новостей и читайте нас чаще. Подписывайтесь на Indicator.Ru в соцсетях: Facebook, ВКонтакте, Twitter, Telegram, Одноклассники.