На российском Кавказе распространяется ислам, свобода и демократия: молодежь проходит испытание бедностью

Значение ислама на российском Кавказе возросло, поскольку нынешняя молодежь более религиозна, чем старшее поколение, считает журналист Владимир Севриновский, хорошо знакомый с регионом. Он вел репортажи о происходящем в этом регионе — в том числе и для радио «Свобода». После распада СССР молодежь уезжала из кавказского региона в арабские страны, чтобы учиться. «Очень часто эти мудрые и образованные молодые люди возвращались с багажом новых знаний и начинали учить других», — рассказывает Севриновский. Молодежь научилась за границей и тому, что противоречит традиционным взглядам на родине. «Они пошли против традиций отцов и праотцов, что вряд ли можно назвать самым легким путем для Кавказа, где уважают предков». По словам Севриновского, ситуация привела к конфликтам и даже радикализации. По его словам, религиозная конфронтация не всегда является причиной насилия. К нему в большей степени приводят политические и социальные причины, которые направили в религиозное русло. Пример этого — Чеченские войны, которые велись с 1994 по 1996 год и с 1999 по 2000 год. «Когда ведешь войну против такого противника, как Россия, население нужно идеологически сплотить. Население не было очень верующим, но все же произошла радикализация». Севриновский делает акцент на том, что о Северном Кавказе, как и о Европе, нельзя говорить как о едином целом. При помощи религии можно решить разные задачи, которые в остальных частях России решают чиновники. «Суд, который опирается на шариат, позволяет решать разные споры». Ситуацию усложняют различные течения ислама и вопрос о власти. «Шиитов мало, и их слово имеет вес только в южных частях Дагестана. У суннитов есть три течения: обычные сунниты, суфии с более мистическими взглядами и салафиты, которых недоброжелатели также называют ваххабитами». В Чечне в основном представлен суфизм, и, по словам Севриновского, салафиты сталкиваются в Чечне с трудностями. «В Дагестане ситуация обстоит примерно так же. В Карачаево-Черкесии салафиты приближены к власти, хотя большого влияния они не имеют, и у суфий там есть проблемы». Сейчас Москва контролирует все кавказские республики, но применяет к ним разные подходы. Местные кланы, по словам Севриновского, руководят республиками так, как им позволяет Кремль. «То, что подходит одной республике, не подходит другой». Например, в Чечне президент Рамзан Кадыров построил собственную «вертикаль власти», иерархию, ядром которой является президент Владимир Путин. «Он солдат Владимира Путина, и Путина это устраивает». В Дагестане ситуация совсем иная. В конце 2017 года сменилось руководство республики, в феврале 2018 года была арестована большая группа людей, которые находились на высоких постах. Масштабность чистки подчеркивает и то, что назначенный Путиным новый глава республики — русский Владимир Васильев. По мнению Севриновского, такое решение для многонациональной республики является неслыханным, поскольку предшественники представляли местные группы населения. «Рамазана Абдулатипова, отправленного в Дагестане в отставку, не уважали, и у него не было поддержки. В Дагестане живут представители самых разных национальностей, но все они отвернулись от него — даже аварцы, к которым он сам относится». Обвинение высших чиновников в коррупции не было для жителей сюрпризом. Кадыров смог сделать себя практически незаменимым в Чечне, и его смещение может вызвать серьезные последствия. «Правительство Кадырова во многом казалось очень эффективным, особенно в начале. Грозный, который был в руинах, быстро отстроили, произошли и некоторые изменения в обществе. Например, похищение невест прекратилось практически полностью. Сейчас Москва закрывает глаза на все негативные вопросы, поскольку пока что Кадыров выполняет все пожелания Кремля». Республики Северного Кавказа объединяет не только религия, но и бедность. В Дагестане зарплаты являются самыми низкими по России, а Чечня находится в этом списке на пятом месте с конца. Однако люди находят способы выжить. Севриновский обращает особое внимание на то, что население Дагестана тяжело назвать бессильным. «Города очень активны, и это приносит результат. Есть энергичные горожане и замечательные журналисты, и столица таким личностям может даже позавидовать». Его оценка основывается на сравнении российских регионов, в котором измеряли уровень свободы и демократии. «Москва обращает особое внимание на Чечню и Дагестан. Две или три самые читаемые газеты Дагестана — оппозиционные издания. Это уникальная ситуация, и подобное не встречается в Москве или Санкт-Петербурге». Однако Севриновский подчеркивает, что в республиках Северного Кавказа есть много блефа. В качестве примера он приводит поездку в Чечню, которую он совершил с норвежскими журналистами. Журналисты обратили внимание на то, что снаружи дома кажутся очень богатыми, но после их посещения выясняется, что у жильцов не так уж много денег. «Культура такова, что ты можешь быть бедным, но твой дом и твоя машина должны быть эффектными. Практически у всех в Чечне мало средств, но люди все равно не падают духом». Севриновский рассказывает о неофициальных группах, которые существуют в Чечне — правда, он подчеркивает, что речь идет не об оппозиции, которая открыто критикует систему, а о современной городской культуре. «Чиновники частично поддерживают эти группы, и это большой парадокс. Музыканты получают небольшие зарплаты и помещения для репетиций. Они устраивают концерты, играют рок и думают в ногу со временем. В то же время они живут не так, как живет большинство». Молодежь, причисляющая себя к интеллигенции, зарабатывает в небольших городах по 12-15 тысяч рублей в месяц. Бедность и отсутствие перспектив в свое время привели к тому, что несколько лет назад люди тысячами отправлялись в Сирию. Им, например, обещали землю и говорили, что в сражениях участвовать не нужно. Террористы, которые прибыли с Кавказа, по словам Севриновского, отличаются от многих других, поскольку понятие чести здесь другое. Борьбу с системой здесь уважают. Убийство полицейского или идеологического противника, нападение на подразделение армии, ограбление инкассаторской машины переплетаются с историей региона. «О таких местных робин гудах слагаются легенды». Такие взгляды влияют, например, на отношение к Сулейману Керимову, олигарху родом из Дагестана, который также представляет родную республику в Совете Федерации. Керимова подозревают в уклонении от уплаты налогов и отмывании денег. Миллиардер находится под домашним арестом и ожидает дальнейших решений суда. Теперь он включен в новый список американских санкций. Как говорит Севриновский, при этом в Дагестане около аэропорта Махачкалы висит большой плакат с надписью «Сулейман, мы твой народ». «К Керимову относятся положительно, потому что он активно занимается благотворительностью и спонсировал многих местных жителей, которые отправились в паломничество в Мекку». «Согласно кавказскому менталитету, воровать у человека — очень плохо, но воровать у государства — отличная идея», — говорит Севриновский. По его мнению, никто в Дагестане не считает, что Керимов ворует у них. «Наоборот. Если кто-нибудь незаконно приватизирует собственность или не платит налоги, большинство не видит в таком шаге ничего плохого». Если в России начнется кризис и рука центра ослабнет, то, по словам Севриновского, на Кавказе ситуация станет особенно непредсказуемой. «Люди тем не менее не хотят воевать, они хотят нормальной жизни. У них нет причин браться за оружие». Севриновский относится к ситуации на Северном Кавказе оптимистично. Такое мнение частично основывается на его опыте работы наблюдателем на выборах. Севриновский сообщает, что с 2011 года результаты выборов подделывали по всей стране. Потом появились наблюдатели, сначала — в Москве и Петербурге. Сейчас проверки проводятся практически всюду. «Когда я впервые высказывался за важность проверок на выборах, дагестанские друзья только смеялись. Они считали, что система не может измениться. В любом случае кто-нибудь будет обманывать». Первые независимые наблюдатели появились в Дагестане уже в 2016 году. Севриновский тоже принимал участие в этом мероприятии. «Я был в селе Эндирей, где видел, что проголосовали только 7%, но позже показатель был заменен на 87%». В этом году в Дагестане работали сотни местных наблюдателей. В марте Севриновский был наблюдателем президентских выборов в Чечне. Он приехал вместе с наблюдателями от группы Алексея Навального. Севриновский говорит, что не является сторонником Навального, но только с его группой у него была единственная возможность поехать наблюдателем именно в Чечню. «Когда ЦИК встречался с представителями Навального, Кадыров гарантировал нам безопасность. В Северной Осетии наблюдателей от Навального задержали, а в Дагестане на них нападали». Севриновский рассказывает, что в столице Чечни Грозном на 26 избирательных участках было 52 наблюдателя. По его словам, правительство, скорее всего, повлияло на результаты голосования, принуждая людей голосовать. Результат проверки на выборах Севриновский считает хорошим. В те периоды, когда наблюдателей еще не было, средняя явка избирателей в Грозном составляла 93%. Когда начались проверки, этот показатель составил 53%. На том избирательном участке, где работал Севриновский, он составил 45%. В организации интервью оказывали помощь Владислав Быков и Ольга Деркач