Какие «греховные» активы останутся без инвестиций Фонда Церкви Англии

Никакого рок-н-ролла, наркотиков и секса. Фонд Церкви Англии не имеет права инвестировать в производителей оружия, порнографии, алкоголя, табака и целый ряд других бизнесов. Даже в СМИ – от бумаг медиахолдинга Руперта Мердока церковь избавилась в 2012 г. по этическим соображениям – из-за скандала с прослушкой телефонов, которой занимались журналисты. Но эти ограничения не мешают церковному инвестфонду из года в год показывать впечатляющие результаты. 15 лет подряд им управлял сэр Андреас Уиттам Смит, один из основателей газеты The Independent. В прошлом году он подал в отставку, задав высокую планку. За 2016 г. фонд показал доходность 17,1%. Вместо Смита первым комиссаром, который считается одним из самых влиятельных мирян в церкви, в ноябре прошлого года стала Лоретта Мингелла. Также она член генерального синода (верховный орган Англиканской церкви) и архиепископского совета. Мингелла осмотрелась на новом месте и на прошлой неделе раздала первые интервью СМИ. Данных о работе фонда за 2017 г. пока нет. Их должны обнародовать в мае. Мингелла осторожно готовит публику к тому, что рекордов не будет. Она без утайки рассказывает о своей профессиональной и частной жизни. Но как только речь заходит о показателях фонда – становится крайне осторожной, выбирая слова, отмечает FT: «Вы не увидите цифр вроде [17%]». Доходность, достигнутая год назад, во многом объяснялась волатильностью рынка и падением фунта на новостях о Brexit, подтверждают эксперты. Зато в долгосрочной перспективе Мингелла обещает «по-настоящему хорошие показатели». Церковь ставит перед фондом задачу-минимум – приносить доход на уровне инфляции плюс 5%. В 2015 г. инфляция была 0,23%, в 2016 г. – 1,6%, а в прошлом – 2,26%. В среднем последние 30 лет фонд показывал доходность 9,6% в год. Другое обещание Мингеллы – расширять список «греховных активов», в которые нельзя инвестировать. Она сделает все, чтобы другие инвесторы тоже не жаловали «неправильные» компании. Кое-каких результатов на этом поприще церковь уже добилась. Родом из 1704 года Первое, что бросилось в глаза корреспонденту FT в офисе Мингеллы, – портрет королевы Анны. Именно она в 1704 г. велела основать «Дар королевы Анны» (Queen Anne’s Bounty), фонд для помощи нуждающемуся англиканскому духовенству. В 1948 г. его объединили с церковной комиссией (Ecclesiastical Commissioners), которая с 1836 г. ведала финансами церкви. Так появился современный Фонд Церкви Англии, под управлением которого сейчас активы на 7,9 млрд фунтов стерлингов. Мингелла шутит, что делит кабинет, кроме королевы Анны, со множеством мужчин. И впрямь на стенах еще портреты двух епископов и семерых ее предшественников-комиссаров. «А свой стул здесь я зову троном», – говорит она, имея в виду трон епископа. «Мы хотим видеть церковь процветающей. Вот почему мы здесь. Это заставляет нас вставать с постели каждое утро», – говорила Мингелла Church Times. В 2016 г. инвестфонд передал церкви 230,7 млн фунтов. Это немалые деньги, но в доходах церкви они занимают 15%. «В основном средства поступают благодаря невероятной щедрости наших прихожан», – говорил FT гендиректор управления имуществом церкви Эндрю Браун. Мингелла надзирает и за тратами, отмечает Church Times. Она член совета по стратегическим инвестициям церкви. Своей задачей она видит борьбу с перегибами: «Я уверена, что [совет] поддержит все церковные традиции; что он не будет отдавать предпочтение молодежи; не будет фокусировать внимание на сельской местности; что мы будем помнить: лучший для нас выбор – это быть рядом со всеми». Правда, как тут же оговорилась она: «Величайшее искушение – с распахнутыми объятиями встречать каждый запрос на финансирование любой активности вместе с церковью». От мороженого до «Оскара» Лоретта Мингелла родом из весьма примечательной семьи. Ее мама Глория – потомок итальянских мигрантов, которые в конце концов открыли кафе на британском острове Уайт в проливе Ла-Манш. В 1950 г. Глория с мужем прославились на острове, открыв производство мороженого Minghella. Когда в 2014 г. Глория умерла, The Time выпустила целую статью. Возможно, дело не только в мороженом. Сын Глории Энтони Мингелла получил премию «Оскар» за лучшую режиссуру, сняв фильм «Английский пациент» (1996). Всего у Глории пятеро детей. Доминик пишет сценарии для телестудий, Эдана стала джаз-певицей, а Джойя с мужем унаследовали семейный бизнес. Лоретта родилась 4 марта 1962 г. Окончила Кембридж и занялась уголовным правом. «Еще ребенком я хотела защищать невиновных от ошибок правосудия и продажных юристов», – вспоминала она на страницах Church Times. Но отработав в 1985–1989 гг. в лондонской юридической фирме Kingsley Napley, разочаровалась и перешла на госслужбу. Год была юристом в министерстве торговли и промышленности. Увлеклась финансовым регулированием и стала работать в управлении по ценным бумагам и инвестициям (SIB, позже – по финансовому регулированию и надзору: FSA), где доросла до директора по вопросам права, политики и международного сотрудничества. В 2004 г. ее назначили гендиректором FSCS. Этот государственный фонд компенсирует потери клиентам обанкротившихся финансовых компаний. «Люди спрашивали, чем занимается фонд, а я отвечала: если ваш банкир разорится – это будет моя проблема. Обычно мне возражали: банки не разоряются, не правда ли? Я в такие моменты думала: надеюсь, они и впрямь не разоряются», – рассказывала она FT. Потом грянул международный финансовый кризис. «В субботу вечером мне пришлось мчаться договариваться, чтобы достать 14 млрд фунтов для спасения банка», – с ужасом вспоминала она о крахе Bradford & Bingley 27 сентября 2008 г. в разговоре с Church Times. Всего Мингелла отвечала за выплату 21 млрд фунтов, которые получили около 3 млн человек. Последний разговор «Было здорово долгое время работать в сфере финансового регулирования. Ведь я смогла внести свой вклад в реформу системы, в усиление системы, чтобы подобного больше не произошло», – подводила она итоги FT. В SIB Мингелла отслеживала, как новые законы повлияют на отрасль, и собирала предложения по изменению законодательства. Как глава FSCS свидетельствовала перед парламентом, обсуждала с Банком Англии, казначейством и FSA предложения по ужесточению регулирования. Но в самый разгар этой работы, в марте 2008 г., умер ее брат Энтони, болевший раком. Перед серьезной операцией, осложнения от которой оказались смертельными, он повстречался с сестрой – как оказалось, в последний раз. Энтони упорно переводил разговор с предстоящей операции на другие темы, вспоминала Мингелла в интервью FT. «Он сказал: «Ты всегда говорила, что тебе интересен мир благотворительности и ты хотела бы заняться работой на международном уровне». А я ответила: «Ну да, как-нибудь». Брат предложил устроить встречу с его другом Ричардом Кертисом, сценаристом и кинорежиссером, основавшим благотворительную организацию Comic Relief. «Но брат не вернулся из больницы, так что встреча не состоялась, – вспоминает Мингелла. – Ему было всего 54 года, я осознала, что жизнь может оказаться очень короткой, и захотела заняться работой, которая была бы мне по душе». Такой шанс подвернулся через год. Иисус был бы с бедняками В 2009 г. благотворительная организация Christian Aid дала объявление о вакансии гендиректора. Мингелла заинтересовалась, но медлила с решением. Она сомневалась, что ее опыт регулятора подойдет для благотворительности. Убедила ее дочь: «Мама, ты постоянно разглагольствуешь о навыках широкого применения, что работа гендиректора очень непростая... Ты практикующая христианка, очень обязательная, вокруг тебя будут еще люди [к которым можно обратиться за помощью]. Если сейчас не попробуешь, никогда не узнаешь, твое ли это». Так Мингелла в 2010 г. на целых семь лет оказалась во главе Christian Aid, оказывающей помощь при природных бедствиях, кризисах беженцев, вспышках голода. «Если бы Иисус был сейчас здесь, он был бы с бедняками и маргиналами, и нам следует поступать так же, – рассказывала она Church Times. – Трудно наблюдать вблизи позорный факт бедности: дети, слишком слабые от голода, чтобы дойти до школы; люди, умирающие из-за отсутствия нескольких фунтов на лечение того, что мы считаем само собой разумеющимся; девушка, собирающаяся продать свою девственность, чтобы заплатить за похороны отца». Она побывала в Кении, Индии, секторе Газа, Доминиканской Республике, Бразилии, Бангладеш, на Гаити и во многих других странах. «Я была несколько обеспокоена, когда мне забронировали лучший отель в отдаленной сельской местности в Сьерра-Леоне, – рассказывала она Church Times, – но там не оказалось ни простыней, ни воды, ни топлива для генератора. Звался он «Земля обетованная». Ее 13-летний сын, наслушавшись рассказов матери, принял участие в ежегодной акции «Жизнь за чертой». Пять дней надо было тратить на еду и питье не более 1 фунта в сутки – это доход, за которым начиналась, по версии Всемирного банка, крайняя нищета. 18% средств расходуется на помощь в экстренных ситуациях, 49% – на долгосрочные проекты, 16% – на правозащитную деятельность и проведение кампаний, 16% – на сбор пожертвований, раскрывала она экономику Christian Aid в 2012 г. Мингелла четко разделяла кратко- и долгосрочную политику. Грузовики с едой и водой – это оперативная деятельность, объясняла она Church Times. В среднесрочной перспективе Christian Aid помогала создавать сообщества, способные противостоять стихийным бедствиям. А в долгосрочной боролась с изменением климата и лоббировала справедливое налогообложение. В 2013 г. Мингелла побывала на Филиппинах, после того как на острова обрушился тайфун «Хайян». Его первопричиной она считает изменение климата. А одним из самых больших шоков было то, что 75% наибеднейшего населения живет в странах со средним уровнем доходов, объясняла она стремление перераспределить налоговое бремя в пользу бедных. Католик, атеист, протестант Семья Мингеллы исповедовала католицизм, но сама она еще подростком стала атеисткой. Возвращение в лоно церкви, на этот раз англиканской, произошло в 2002 г. К ее восьмилетней дочери приехала с ночевкой подруга. Утром ее надо было вернуть родителям перед службой в церкви Св. Варнавы в лондонском пригороде Далидже. Дочь упросила остаться послушать церковный хор. А в итоге они ушли только после окончания службы. «И тут меня озарило! Стало кристально ясно, что именно здесь я должна быть, это был поразительный, но невероятно разрушительный момент для кое-кого, кто думал, что там, наверху, нет ничего – или же ничего, с чем можно ощущать связь Кое-кого, кем я до сих пор являюсь, хвала Господу», – немного сумбурно рассказывала Мингелла FT. Еще возглавляя Christian Aid, она стала работать в совете по этичным инвестициям Англиканской церкви, пишет Church Times. Предложение взяться за инвестиции церкви показалось ей заманчивым. Должность первого комиссара не очень денежная, 59 000 фунтов в год. В Christian Aid ей платили 127 711 фунтов в год, а компенсация в FSCS под конец работы достигла 280 000 фунтов. Зато комиссар – должность неисполнительная. По идее, она занимает два дня в неделю. Правда, Мингелла пока работает по четыре-пять дней. «Но я учусь, и, возможно, со временем будет уходить два-три дня, – рассуждает она на страницах FT. – Я не переживаю по этому поводу, потому что это явно ключевой момент моей рабочей жизни, и я очень счастлива, что это так». Не актив, а грех Мингелла намерена расширить число «греховных активов». Одна ее жертва – добывающая промышленность. Фонд будет обращать все больше и больше внимания, какими методами ведется добыча. В 2015 г. он уже отказывался от бумаг компаний, участвующих в добыче сланцевой нефти. Другая цель – борьба с глобальным потеплением. «Думаю, мы перейдем на новый уровень в вопросах добычи ископаемых и изменения климата, мы скажем: «Смотрите, тут есть красные линии», как мы это сделали, например, избавившись от вложений в ряд компаний, оказывающих влияние на климат», – объяснила Мингелла Church Times. Это не пустые угрозы. В январе прошлого года, еще при ее предшественнике, Англиканская церковь и ряд других инвесторов запустили программу Transition Pathway Initiative. Ее участники управляют активами на $5 трлн, утверждается на ее сайте. Они обращают внимание на экологичность работы компаний и регулярно выпускают отчеты вроде «качество управления и уровень выбора диоксида углерода автопроизводителей». Заключает церковь и локальные союзы ради праведности инвестиций. В прошлом году акционеры ExxonMobil, в том числе церковь, сговорились. На собрании в мае 62,3% проголосовали за то, чтобы компания регулярно публиковала отчет, как меры по борьбе с изменением климата меняют ее бизнес. Мингелла до последнего беспокоилась, как поведет себя топ-менеджмент, признавалась она Church Times. Но в декабре компания сдалась и официально анонсировала выпуск этих отчетов. Мингелла обещает инвестировать в экологичные проекты: «Это могут быть инвестиции в возобновляемую энергетику, очистку сточных вод, где мы не жертвуем финансовой отдачей, но удовлетворяем особые социальные нужды». Особенно бескомпромиссна Мингелла в вопросе гендерной диверсификации, пишет FT. Если в совете директоров женщин менее 30%, ее фонд голосует за отставку председателя комитета по назначениям. Если меньше 25% – против комитета в полном составе. «На инвесторах лежит ответственность думать, чему в конечном счете способствуют их деньги», – убеждала Мингелла FT. А для Church Times добавила: «Мы контролируем работу [компаний]. Мы регулярно выпускаем документы, в которых говорится: «Мы оценили вас. Вот где вы находитесь. Вот что вам нужно улучшить». Так что у них нет иллюзий по поводу того, чего мы ждем от них, если они хотят наших инвестиций». «Порой за этичное инвестирование приходится платить свою цену, нам надо [смириться] с этим. Но на самом деле не всегда это негативный фактор: порой компании, которые ведут себя этичнее, показывают результаты лучше», – утешает она.