Из Сингапура с любовью: почему молодой ученый хочет вернуться в Россию

Почему университеты должны помогать исследователям с бытовыми вопросами, с каким сложностями сталкиваются молодые ученые в России и в чем Высшая школа экономики выигрывает у Национального университета Сингапура, в интервью Indicator.Ru рассказал Александр Королев, преподаватель факультета социальных наук Университета Нового Южного Уэльса (Сидней, Австралия), старший научный сотрудник Школы публичной политики имени Ли Куан Ю Национального университета Сингапура. — Александр, расскажите про вашу область исследований. — Я занимаюсь теорией международных отношений и сравнительной политологией с акцентом на российско-китайских отношениях. Также я изучаю международную политику в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Четыре года работал в Национальном университете Сингапура и с апреля я переезжаю в Австралию в Сидней в Университет Нового Южного Уэльса. — Когда вы уехали из России и где работали до отъезда? — После университета я поступил в магистратуру и уехал в Китай в Нанькайский университет. Затем я получил PhD в Гонконгском университете. Во время написания диссертации стажировался в университете Брауна в США. После этого начал работу в Москве – на факультете мировой политики и мировой экономики Высшей школы экономики. На этом факультете есть школа азиатских исследований. Это полностью англоязычная магистратура. Там я проработал два года и в 2014 году переехал в Сингапур. — Почему вы уехали из России? — Не могу сказать, что у меня было именно осознанное стремление уехать из России. У меня был интерес к Китаю. После четвертого курса мне удалось на год поехать изучать язык, после чего интерес к этой стране усилился, захотелось большего, и я решил поступать в магистратуру по специальности «Международные отношения». Не могу сказать, что я не хочу возвращаться в Россию, но когда оказываешься в этой колее, на этом поезде, то ты продолжаешь на нем ехать. Там передо мной открылось больше возможностей. Я попробовал вернуться в Россию после PhD. Кстати, я не определяю себя как ученого, который полностью уехал, у меня сохранилась аффилиация с Институтом Дальнего Востока РАН в Москве, я отправляю им статьи время от времени. Могу сказать, что мне нравилось работать в Москве, в Вышке. Но основная наша проблема – это периферийность интеллектуального пространства. Я говорю исключительно о своей специализации – о политологии и международных отношениях. В какой-то момент я стал чувствовать, что выхожу из научного мейнстрима, стало сложнее фокусированться на написании хороших публикаций. У меня стало пропадать ощущение вовлеченности в глобальное интеллектуальное пространство, если так можно выразиться. Это очень нежелательно на раннем этапе карьеры. — Расскажите про плюсы и минусы работы в Сингапуре и России. — В Сингапуре акцент делается на высоком качестве исследований, здесь есть четкие критерии оценки, от них зависят и зарплата, и карьерное продвижение. Эти критерии – публикации в хороших журналах. К тому же Национальный университет Сингапура – один из ведущих вузов в мире, он входит в топовую двадцатку мировых рейтингов, поэтому качество исследований здесь выше. Финансовая сторона тоже важна, и она несоизмерима. Что касается работы в России, то мне очень понравился преподавательский опыт работы в Вышке. Преподавать в Москве мне нравилось больше, чем в других местах. Там очень интересующиеся и яркие студенты, хотя к концу магистратуры их засасывает быт. Все они начинают работать где-то на полную ставку. В России такая ментальность, что надо обязательно работать, и у многих учеба идет по боку, что очень печально. Я не знаю, какие причины, возможно, дело в маленьких стипендиях, или у них большие амбиции. Еще один плюс – это люди, с которыми я работал, могу сказать только добрые вещи о своих коллегах. Мне приходилось очень много ездить и мне всегда шли на встречу, составляли гибкий график. В Сингапуре мне бы такое вряд ли позволили. — Вы планируете возвращаться в Россию? — Я не исключаю эту возможность. Но мне было бы интересно вернуться, когда я бы уже сформировался как крупный ученый, когда уже можно больше отдавать, чем получать. Для карьерного же роста желательней находиться в глобальном научном мейнстриме, для этого я бы все-таки выбрал пребывание за границей. Но когда ты как ученый достигаешь определенной точки и сам уже являешься носителем достаточного знания, то можешь быть полезнее как преподаватель. Резюмируя, я бы предпочел вернуться, но позже, уже сформировавшимся ученым с именем. — Какие условия нужно создавать в России, чтобы как можно меньше молодых ученых хотели уехать за границу и как можно больше хотели бы вернуться? — Вопрос понятный, но очень сложный. Во-первых, нужно что-то делать с материально-бытовой стороной. Это лежит на поверхности. В Москве даже квартиру снять проблематично без московской прописки, о какой глобализации науки можно говорить? Если бы университеты помогали молодым специалистам разрешать эти вопросы, то это был бы большой плюс. Но опять же это только часть проблемы. Вторая проблема, как я уже говорил, — это периферийность интеллектуального пространства. С этим можно справиться, но для этого потребуются годы работы. Нужен международный рекрутинг, нужно менять критерии оценки преподавателей и молодых ученых, нужна система поощрений. Например, в Высшей школе экономики платят за науку, и если вы публикуетесь в хорошем журнале, вы получаете надбавку к зарплате. Но ВШЭ – это оазис, если взять региональные вузы где-нибудь на Дальнем Востоке или в Сибири, там ситуация гораздо хуже. В России не очень легко быть частью международного научного пространства. Не берусь судить обо всей науке, но что касается гуманитарной, то она находится в своем анклаве и плохо соединяется с международным пространством. Я считаю, что нужно принимать больше иностранных студентов. Нужно не бояться брать на работу иностранных специалистов. По этому пути пошли, например, китайцы. Они нанимают иностранных специалистов не только в ведущие вузы в Пекине или Шанхае, но и в провинциальные вузы. Мне кажется, это позволило бы крепче привязать российскую научную среду к глобальному научному пространство. Я где-то читал, как один из академиков призывал прекратить так называемую «американизацию российской науки». Но это абсурд, от этого убеждения надо избавляться. Наука не знает национальностей, нужно стараться больше публиковаться в ведущих международных журналах. Не знаю, насколько это правильно, но мое ощущение именно такое. Подписывайтесь на Indicator.Ru в соцсетях: Facebook, ВКонтакте, Twitter, Telegram, Одноклассники.