Как кембриджский весельчак оказался интернет-педофилом и опасным садистом

В минувший понедельник Мэтью Фолдер был осужден на тридцать два года лишения свободы по ста тридцати семи эпизодам различных форм сексуального насилия над малолетними. Он стал первым представшим перед судом интернет-садистом. ...На двери офиса Мэтью Фолдера в университете Бирмингема висел автопортрет Жозефа Дюкрё, французского характерного портретиста восемнадцатого века, белорозового блондина, насмешливо, если не сказать глумливо наставляющего на зрителя указательный палец - накося! выкуси! Другие репродукции автопортретов Дюкрё - зевающего, чихающего, ковыряющего в носу - оживляли офисные стены, скучные торцы книжных полок, коврик под компьютерной мышкой, перемежаясь со снимками самого Фолдера - тоже белорозового, тоже ангельски кудрявого, тоже пухлого северноевропейской пивной полнотой, в пёстрой гавайской рубашке, или с чайкой на плече, или в учёной мантии, с улыбкой Чеширского Кота на холёном лице. Он и происходил из Чешира, этот фарфоровой палитры геофизик, специализирующийся в сейсмической океанографии, из городка Кнатсфорд, что всего в паре километров от деревушки, где родился Льюис Кэролл, ещё один кумир Фолдера. Из Чешира, и из очень и очень состоятельной семьи (викторианская вилла за семьсот тысяч фунтов в «плюшевой» части графства, частная школа King's School стоимостью в двенадцать тысяч в год, Clare College Кембриджа, суммы на карманные расходы, позволившие Фолдеру за время студенчества скопить на первый взнос за квартиру, годовые абонементы в Ковент-Гарден, а также стажировки, океанские стажировки в самых невероятных уголках планеты). Сытым, очень сытым, наследственно сытым мальчиком был Мэтью Фолдер. Ещё он был, по отзывам коллег, преподавателей, научного руководителя блестящим студентом, многообещающим исследователем, «дерзким, любознательным, по-хорошему дотошным, кипящим переполняющими его идеями». Его диссертация выделялась даже на фоне кембриджских стандартов, постоянную позицию в Бигмингеме он получил сразу после защиты, а в первый же год работы его пригласили курировать международные проекты в Лэпвортском Геологическом Музее, одном из авторитетнейших научных центров в его тематике. Кроме того, Фолдер имел репутацию души любой компании, весельчака, эрудита, искромётного умницы, способного часами и страницами цитировать Кэролла, Байрона и Марлоу, неистощимого источника шуток, софизмов, каламбуров, тонкого знатока розыгрышей в стиле британской знати времён королевы Анны и французской - эпохи Регентства. Всё предвещало двадцатидевятилетнему доценту завидное академическое будущее, счастливую, полноценную, комфортабельную, ни скудостью, ни аутичной академической отверженностью, ни подёнщиной постылого труда не омрачённую жизнь. В минувший понедельник Мэтью Фолдер был осужден на тридцать два года лишения свободы по ста тридцати семи эпизодам владения, использования, вымогательства под давлением и распространения контента педофильского содержания, подстрекательства к различным формам сексуального и членовредительского насилия над малолетними, склонения к самоубийству, шантажа и вуаеризма. Всё это Фолдер осуществлял через интернет, через целую армию ботов, клонов, фейковых акаунтов, ни разу не встречаясь со своими жертвами лицом к лицу, не вступая с ними ни в одну из форм открытого сенсорного контакта. Он сидел в засадах на подростковых форумах борьбы с анорексией, депрессией, травлей товарищами, родительской гиперопекой - везде, где особенно лакомо обнажалась подростковая уязвимость, а также в группах обмена информацией о летних подработках нянями, помощниками по дому, прогульщиками собак. На одной из местных рекламных площадок, Gumtree, Фолдер фигурировал под именем Лиз, художницы, предлагавшей подросткам позировать ей онлайн за сдельную, иногда весьма интересную плату (предлагаемые «Лиз» гонорары за позирование для ню достигали четырёх тысяч фунтов). «Лиз» исключительно умело втиралась в доверие, снимая с натурщиков покров за покровом ненавязчиво, создавая у них полную иллюзию контроля за ситуацией и свободы принятия решений - ровно до того момента, когда у «неё» в руках оказывались достаточно откровенные, достаточно недвусмысленно компрометирующие фото для возможности шантажа. И тогда игра входила в острую фазу. «Художница» начинала требовать фото и видео натурщика во всё более бесстыдных, порнографических позах, во всё более и более унизительных, омерзительных, шокирующих контекстах - угрожая отослать уже имеющиеся у «неё» на руках материалы семье и в школу в случае невыполнения «её» требований. Одну из жертв Фолдер под личиной Лиз заставлял есть вискас из собачьей миски, другую - вылизывать внутреннюю поверхность унитаза и жевать использованные гигиенические тампоны, третью - вставлять горячие щипцы для завивки в анус и гениталии. Фолдер демонстрировал чудеса владения техниками манипуляции и не прибегая к прямому шантажу. В онлайн-группе детей, проживающих в фостерных семьях, его четырнадцатилетняя альтер-эго Глория единственно силой обаятельного аргумента убедила одну из своих виртуальных френдесс, живущую в приёмной семье вместе с маленьким братом, выложить в сеть свои фото топлесс с написанным на груди маркером текстом «я вынуждена стоять голой перед всеми похотливыми подонками, чтобы меня не разлучали с братом-инвалидом». Другой двойник Фолдера, семнадцатилетний «Ник», нашёл себе четырнадцатилетнюю подружку из Восточной Европы на форуме людей с пищевыми расстройствами, и в течение полутора лет поддерживал с ней имитативно-любовные отношения, делясь параллельно с «коллегой», другим абьюзером-любителем, планами того, как гнусно, мерзко, грязно он её предаст, как растаптывающе надругается над ней и её чувствами, добавляя со смайликами, что видит, видит в этой «шлюшке» будущую самоубийцу. И действительно, восточноевропейская подружка стала первой жертвой Фолдера, предпринявшей из-за него попытку самоубийства. За нею последовали ещё четыре попытки от других его виртуальных знакомых (не увенчавшиеся, к счастью, успехом). Попавшие в зависимость от Фолдера умоляли его прекратить их мучить, оставить их в покое, забыть об их существовании, но его это лишь распаляло: ему нравилось причинять боль, возбуждало инициированное его действиями отчаяние, веселило состояние безысходности, в которое он так профессионально, так эффективно погружал малолетних сетевых подранков. Добытым таким образом смачным и жестоким контентом Фолдер щедро делился на специализированных форумах, в кулисах, переулках, извивах самой «тёмной», глубоководной, скрытой от глаз непрофессионалов сети. Он был одним из гуру жёстко-педофильского, с криминально-садистским душком ресурса «Hurt 2 the Core», известного Интерполу как «отвратительнейший сайт в мире, посетители которого могут безнаказанно пускать слюни, глядя, как зачастую в прямом эфире пытают, насилуют и даже убивают детей», но всё ещё недоступного для окончательной блокировки, окончательного искоренения из подзолов интернета. Кроме того, Фолдер обладал исключительными навыками заметания своих следов в сети. Он был поразительно изобретателен в вопросах соблюдения собственной анонимности, пользовался специальным программным обеспечением TOR, погружающим в почти непроницаемый туман личность пользователя и дающего ему доступ к самой мякотке паутины, скрываясь за псевдонимами и многоступенчатыми конструкциями из фальшивых электронных адресов, многие из которых были вообще зарегистрированы в России, что дополнительно затрудняло выход на стоящего за всей этой бутафорией психопата. Операция по поиску Фолдера, получившая кодовое название «Охота на Снарка» (поскольку все персонажи этой поэмы абсурда фигурировали среди альтер-эго онлайн-садиста), продолжалась более четырёх лет. К «Охоте на Снарка» были подключены ФБР, Интерпол, Отдел по Защите детства Британского Национального агенства расследований, а также спецслужбы Австралии, Новой Зеландии и Израиля. «Ранее мне ни разу не приходилось сталкиваться с настолько изощрённым, настолько знающим, настолько находчивым преступником, так опасно сочетающим редкое хладнокровие с недюжинной компьютерной подкованностью», – заявил в день суда Уилл Керр, директор отдела Защиты Детства БНА. И добавил: «Мы можем заслуженно гордиться поимкой Фолдера, поскольку по совокупности того, что он совершил, а также по градусу своих безжалостности и бессердечия по отношению к жертвам он стоит в ряду худших из нелюдей в новейшей истории нашей страны. Более того, казус Фолдера создаёт очень важный прецедент: он стал первым представшим перед судом интернет-садистом и пользователем ресурсов типа «Hurt 2 the Core». Проблема, однако, заключается в том, что этим ресурсом пользуются несколько сотен человек в одной только Британии, и люди эти, судя по тому, как профессионально они прячутся от нас - исключительно умны и очевидно блестяще образованны в математике, информатике либо каких-то смежных естественно-научных дисциплинах. Кого, каких чудовищ выпускают сейчас лучшие наши университеты???» Неявно отвечая на вопрос Керра, Кембриджский университет запустил процедуру лишения Мэтью Фолдера всех его учёных степеней. Но обозначенная следователем БНА проблема повисла и довлеет. Насколько соответствует реальности расхожее представление о том, что садизм есть результат фрустрации, форма мести человека чем-то обделившему его миру, что удовлетворённым собой и своим местом в мире садизм не свойствен, поскольку он не уживается одной черепной коробке с довольством и благодушием? Не является ли образ рассеянного, но добрейшего, тишайшего, милейшего учёного маской, за которую нам лень заглядывать, иначе мы давно обнаружили бы там клацающих зубами крокодилов - или Мэтью Фолдер всё же выродок, позор семьи и цеха? Дискуссия, развернувшаяся после приговора Фолдеру в блоге bulliedacademics («затравленные учёные»), безжалостно срывает с университария в твидах эту милую маску. Учёные, дошедшие до степеней известных, то есть обосновавшиеся на своих уютных синекурах, предстают в этом обсуждении (и, признаюсь, в личном моём опыте тоже) в целом равнодушными, эмоционально холодными, напрочь лишёнными эмпатии и любящими, чистого развлечения ради, зло и мелко подшутить над зависящими от них студентами, аспирантами, постдоками. Предстают людьми, совершенно не заботящимися о том, что их шутки могут прогрохотать в судьбе мелкой сошки оглушительным, разрушительным резонансом. Этому общему впечатлению вторят социологи: «Наши исследования, похоже, указывают на то, что пожизненный комфорт профессиональной стабильности и респектабельной интеллектуальности, присущий научной синекуре, не только не гасит в человеке психопатических проявлений, но странным образом их акцентуирует,» - пишет в комментарии к казусу Фолдера Джон Мойрэн-Хэзел, доктор социологии из университета Лидса. И продолжает: «как будто хищничество, имманентно присущее человеческой натуре, не находя себе выхода в достойной борьбе за существование, не растворяется в вакууме, но всей своей силой уходит в жизнь понарошку, в перверсию, в розыгрыш, и в полнейшее безучастие к жертвам этого розыгрыша. В отдельных, тяжёлых в смысле патологии случаях игрушками становятся другие люди, и их ломают так же, как дети ломают игрушки. В конце концов, и Льюис Кэролл, судя по слухам, был педофилом. В его время в Уголовном Кодексе просто не была предусмотрена эта статья». Галина Гужвина, преподаватель математики в Политехническом институте (Ecole Centrale) г. Лиона, Франция