Кировский районный суд Астрахани постановил перевести фигуранта «Болотного дела» Максима Панфилова, помещенного в закрытую психиатрическую больницу на домашнее, то есть амбулаторное лечение. На практике это будет означать, что Панфилов выйдет на свободу 2 февраля. Таким образом, в заключении больше не останется ни одного человека, проходившего по так называемому «Болотному делу». Остальные его фигуранты уже либо отбыли тюремное наказание, либо были амнистированы. Наказания после ареста удалось избежать одному лишь Дмитрию Бученкову, который сбежал из-под домашнего ареста за границу минувшей осенью. Несколько человек покинули страну, избежав ареста, будучи объявленными в федеральный розыск. «Болотное дело» было заведено Следственным комитетом после массовых беспорядков 6 мая 2012 года, произошедших за день до инаугурации Владимира Путина, в Москве на Большой Якиманке и Болотной площади. Какую роль сыграло данное дело во внутриполитической жизни страны? Комментирует Георгий Бовт. Власти более чем серьезно восприняли события на Болотной площади 6 мая 2012 года. Хотя митинг и шествие недовольных избранием ныне действующего президента были согласованы. Даже маршрут. Основным организатором считался уже отсидевший свой срок Сергей Удальцов, а также ряд других общественных оппозиционных деятелей. По официальным данным протестантов было около 8 тысяч, оппозиционеры говорили кто о 50 тысячах, кто о целых 120 тысячах. Точно известно, что для обеспечения порядка на Болотной задействовали более 12 тысяч сотрудников правоохранительных органов, несколько десятков которых потом были признаны получившими повреждения. В ходе проведения акции возник конфликт с силовиками. И столкновения. Уголовное дело было заведено не только по статье «призывы к массовым беспорядкам», но и по жесткой статье «применение насилия в отношении представителей власти». Позже, насколько помнится, она против участников протестных акций не применялась. То есть это не «неповиновение законным требованиям» правоохранителей. Протестное движение, получившее название «белоленточников», возникло еще в конце 2011 года и к маю 2012 года, казалось, шло на спад, не сумев найти адекватной конструктивной повестки, помимо протеста против результата думских, а затем и президентских выборов. В этом смысле показавшееся многим подчеркнуто жестким преследование всех, кто совершил даже малейшее правонарушение в ходе акции 6 мая, сыграло решающую роль в том, что в последующие годы ничего близкого по масштабам в России не происходило. Нынешние попытки непримиримой оппозиции поднять людей на массовые акции протеста по-прежнему строятся на идее протеста как таковой. С расшифровкой, за что именно надо бороться, по-прежнему много неясностей. Что позволяет, в свою очередь, представителям власти настаивать, что и тогда, 6 мая, и сейчас для оппозиционеров главное — это «раскачать лодку», а не предложить «конструктивную программу» действий. Исходя из понимания недопустимости такого «раскачивания лодки», подавление беспорядков 6 мая и было показательно жестким. Было арестовано не менее 430 человек. Против более чем 30 завели уголовные дела. При этом оказались в колонии, за исключением Удальцова, в основном самые обычные граждане. Лидеры оппозиции в основном отделались обысками на дому. Та же Ксения Собчак, например. Не был оправдан ни один из тех, чье дело было доведено до суда. Сроки осуждения составили в основном от 2,5 до 4, 5 лет колонии общего режима. Условный срок получили лишь двое. Несколько человек было амнистировано перед сочинской Олимпиадой наряду с Ходорковским. После мая 2012 года протестные акции, хотя и повторялись, то в виде так называемых «прогулок», то в виде флешмобов, резко пошли на спад. Несмотря на обещания сделать протест бессрочным, пока не освободят всех заключенных по делу, а также не проведут новые выборы, выполнить свои угрозы оппозиционерам не удалось. Для основной массы обывателей они остались попросту незамеченными. Никакого массового движения за освобождение «узников Болотной» в стране не возникло. С другой стороны, были приняты законы, ужесточающие условия проведения массовых акций и наказания за нарушения. А также ряд других законов, которые оппозиция назвала «закручиванием гаек». Правила игры во внутренней политике значительно изменились. Сегодня перед оппозицией стоит все тот же ключевой вопрос, от которого зависит, сможет ли она рассчитывать на сколь-либо значительную поддержку населения. Что она может предложить тем, кто еще не разочаровался в политике вообще, вместо «раскачивания лодки», ради каковой программы, альтернативной, властной, люди были бы готовы в том числе выходить на улицы? Пока, судя по очень многим признакам, такой мобилизирующей силы у непримиримой оппозиции нет. Впрочем, ее нет, с точки зрения массового обывателя, и у оппозиции, так сказать, «примиримой». Политкорректно называемой «конструктивной».
