Расправим крылья? Экс-ректор КАИ о «Белом лебеде» и авиастроении

Экс-ректор Казанского авиационного института, ныне президент вуза Геннадий Дегтярёв рассказал «АиФ-Казань» о развитиии авиастроения, «Белом лебеде», о том, как удалось сохранить вуз и коррупции в вузах. Хватит витать в облаках Ольга Любимова, «АиФ-Казань»: Геннадий Лукич, республика следит за судьбой стратегического ракетоносца Ту-160, которым занимаются и ваши выпускники. Самолёт, который Казань не выпускала 20 лет, в феврале должен взлететь. Можно говорить о серийном производстве? Геннадий Дегтярёв: Думаю, нет. «Серия машин» и «серийный выпуск» - не одно и то же. С учётом уже имеющегося на заводе задела будет выпущена серия машин. Они будут оснащёны самым современным оборудованием. - Строит ли страна пассажирские лайнеры? Какова их доля в мировых авиаперевозках? - Думаю, в мировых перевозках нашей доли почти нет, на российском рынке уже более 90% авиаперевозок реализуются на импортной технике. Хотя свои самолёты - всех типов, чтобы летать на 10 тыс. км, на 5 тыс. км, на 2 тыс., нужны нашей огромной стране. Ведь было время, когда из Казани можно было слетать в любой райцентр республики. Мы должны сами строить такие машины. Быть зависимым в этой сфере нельзя. Конкретные шаги делаются. Выпущено порядка 100 региональных самолётов Sukhoi Superjet 100, идут испытания магистрального самолёта XXI века МС-21. Cозданы Ту-334, Ту-324, Ту-334 сертифицирован. Авиастроению, прежде всего, нужны деньги. Но важны не только они. Как говорил министр авиапромышленности СССР А. Сысцов, даже в 80-е, когда наша авиакосмическая промышленность была на высоте, в этой сфере работало в три раза больше людей, чем в США. Но валовой продукции выпускали в два раза меньше. Во всех отраслях по производительности труда мы уступали США, Европе. - Как поднять производительность труда? - Нужны стимулы, в том числе и материальные. Человек, окончивший вуз, аспирантуру, защитивший кандидатскую, док­торскую, получает порядка 40 тыс. руб. Разве это достойная оценка его труда? В образовании масса системных проблем. Я, учась в аспирантуре, целыми днями был в библиотеке. А сейчас магистрам, аспирантам параллельно с учёбой приходится работать. Какой будет эффект от научной работы? Практика на производстве сегодня похожа на экскурсии. А мы месяцами работали в цехе, получая рабочие компетенции. Когда ввели ЕГЭ, я был «за», потому что он обеспечивает объективную оценку знаний. Но, оказывается, изменилась и технология обучения в школе. При подготовке к ЕГЭ просто натаскивают на какие-то конкретные процедуры, не вдаваясь в теорию. Я с ужасом обнаружил, что во многих школах вообще не доказывают теоремы. А ничто так не развивает мозги, как доказательство теорем. Выжили развиваясь - Вы руководили КАИ с 1987 по 2007 год. Когда наш авиазавод перестал выпускать самолёты, начались проблемы у моторостроителей, у вас упал набор. Как сохранили вуз? - Мы поняли, что в техническом университете должно быть разумное сочетание специальностей не только по отраслям техники, но и по отраслям знаний. Открыли инженерно-экономический факультет, создали гуманитарный. Начали готовить даже юристов. Будущие инженеры параллельно по ускоренной программе стали получать второе или дополнительное образование. По такому пути идут все великие вузы. В Массачусетском технологическом институте, одном из самых известных в мире, преподают и медицину, и экономику. Не ограничивается узкими направлениями подготовки и Сорбонна. Мы не просто сохранили вуз, но и развили его. Поэтому, когда был объявлен конкурс инновационных образовательных программ, КАИ стал единственным вузом Татарстана, вошедшим в число победителей, а в конкурсе национальных исследовательских университетов оказался в числе 12 лучших вузов России. - Сфера ваших научных интересов - теория управления в условиях неопределённости. Применима ли она при управлении коллективом? - В управлении техническими системами есть чёткие математические модели. Работа с людьми - совсем другое: здесь, как говорят, надо чувствовать среду, анализировать ситуацию, создавая систему на основе сочетания мотивации и наказуемости - систему кнута и пряника. Правда, при хороших пряниках кнут можно не использовать. Я по жизни больше сторонник пряника. Наказывать не люблю. Стараюсь, чтобы люди сами захотели сделать то, что нужно, помочь. Быть чистеньким и эффективным - Говорят, легендарный директор казанского авиазавода Виталий Копылов, строивший «белые лебеди», был очень жёстким руководителем. - Думаю, великие руководители все жёсткие. Копылов уже работал директором, когда я стал ректором. В министерстве он мог зайти в любую дверь. Построил почти половину жилья в Ленинском районе. Особой коррупции тогда не было. Все боялись: если узнают, что ты где-то что-то взял, тебя из партии и вообще отовсюду выгонят. Это сегодня у руководителей госкорпораций почему-то огромные зарплаты. Хотя они всего лишь наёмные работники. Эти деньги можно было бы направить на развитие. К сожалению, Копылов не принял ситуацию, которая в 90-е сложилась в стране. Помню, директор КАМАЗа Николай Бех попросил КАПО сделать кресла для автобусов, которые они хотели выпускать. Копылов отказался, потому что выпускал гигантские машины и не желал заниматься такой ерундой, как кресла. «Но ведь это всё-таки работа», - возразил ему тогда я. «Всё вернётся назад! Работать так, как сейчас, невозможно!» - ответил Виталий Егорович. Он ушёл из жизни, когда понял, что возврата к старому не будет. А тот, кто принял и понял новые условия, выжил. Александр Лаврентьев (гендиректор КВЗ с 90-го по 2007 г. - Прим. авт.) объехал весь мир в поисках заказчиков, когда в стране не покупали его вертолёты. Гендиректор КМПО Александр Павлов брался за любую работу - стал производить коробки передач по немецкой лицензии, занялся механизацией сельского хозяйства - завод делал бороны, культиваторы... По такому принципу работают все успешные компании: не получается одно – делают другое, третье. Мы на рынке, и нужно делать то, что покупают. - Экс-ректор КНИТУ-КХТИ замешан в коррупционном скандале, следы которого ведут в Москву. Вы могли оказаться в такой ситуации? - Мне за всю мою жизнь никто никаких «сделок» не предлагал. Думаю, ни Герман, ни Ильдар (экс-ректор Дьяконов и экс-проректор Абдуллин. - Прим. авт.) в карман себе ничего не положили. Современному ректору, на мой взгляд, очень сложно управлять в условиях тотальной коррупционности всего общества. Когда главная ценность – рубль или доллар, оказаться чистеньким и эффективно работать почти невозможно. - Ваш секрет бодрости и ясного ума? - Наверное, гены и здоровый образ жизни. Важна зарядка каждый день – по крайней мере, последние два года я почувствовал, что мне это уже надо.