Борис Титов: людям надо гарантировать, что за ними не придут

Кандидат в Президенты Российской Федерации, бизнес-омбудсмен Борис Титов рассказал ТАСС о своих основных предложениях по выводу бизнеса из тени, амнистии капитала и налоговой реформе. По его словам, России необходим крепкий и устойчивый сектор малого и среднего бизнеса, работать которому в России должно быть выгодно, безопасно и удобно. — Вы предложили провести амнистию для малого бизнеса. Расскажите, пожалуйста, почему это необходимо? — Мои предложения — это, прежде всего, снятие ответственности за прошлое тем малым предпринимателям, кто выйдет "из тени". Это касается так называемой "гаражной экономики". Сейчас огромное количество людей работает буквально в гаражах. Мы предложили программу, которая гарантирует, как нам кажется, то, что этим людям будет выгодно выйти из этой тени. Там есть и налоговые предложения, и упрощение административного урегулирования, помощь в кредитах, помощь в нахождении производственных площадей. И есть еще очень важная часть этой программы, которая называется “Свет гаражной экономики”: если ты регистрируешься, начинаешь работать легально, то с тебя снимается ответственность за то, что было в прошлом. То есть к тебе уже не могут прийти и предъявить потом претензии задним числом. Это важно, потому что все боятся: вот сейчас легализуешься, и за тобой придут сразу, только высунешь голову. Этим людям надо гарантировать, что за ними не придут, по крайней мере, по нескольким статьям уголовного кодекса (незаконное предпринимательство, налоговые преступления), а также по гражданской ответственности в рамках кодекса об административных правонарушениях. — Как вы оцениваете идею продлить амнистию капиталов? — Я считаю, что ее продление ничего не даст. Та форма, которая сегодня есть, она сработала на небольшое количество предпринимателей. Почему? Потому что юридически там нет стопроцентных гарантий, что опять же за тобой не придут потом задним числом. И в той форме, которая сегодня есть, по-нашему мнению, продление не даст существенного эффекта. — Вы предлагаете ввести систему "умных налогов", переход на прогрессивную шкалу налогообложения. Какой эффект вы ожидаете от этих мер? — Но пока еще преждевременно говорить обо всех наших предложениях. Надо смотреть все наших расчеты, чтобы иметь полную картину. Но в целом — мы предлагаем снизить налоги. Это касается и бизнеса, и людей. Но государство при этом должно получить дополнительную прибыль, потому что будет рост, будет развитие, будет выход "из тени" как физических лиц, так и юридических. Мы предлагаем снижать общую налоговую нагрузку для бизнеса. Сегодня она у нас составляет порядка 52% от общего объема прибыли в среднем по стране. Мы предлагаем снизить до 42%, как минимум. Сейчас главный налог, который заставляет бизнес уходить в тень, это все-таки социальные страховые платежи: 30% на заработную плату — легче в конвертах ее выдавать и не платить такой налог. Поэтому снижать нужно, прежде всего, эти выплаты. Кроме того, мы предлагаем самых бедных, у кого доход до минимальной заработной платы, освободить от НДФЛ. А с крупных доходов платить чуть больше. Для компаний мы считаем необходимым ввести дифференцированный налог на прибыль. У нас достаточно много новаций, чтобы сделать систему "умных налогов". Существующие на сегодня технологии позволяют делать налоговую систему более выверенной, целевой, обеспечить доходы государству с одной стороны, а с другой — дать стимул бизнесу развиваться. — То есть вы предлагаете изменить всю систему налогообложения? — Сегодня это вполне реально. Создана серьезная база, которая позволяет налоговым органам контролировать любую продажу. Нужна более эффективная налоговая система, потому что сегодня огромное количество очень богатых людей не платят налоги. Надо все это немного пересмотреть. — Вы предлагаете ввести налог с продаж. В чем его преимущество? — Это налог, который взимается на потребительском рынке. Он — гибкий, и это как раз один из тех налогов, который может работать таким инструментом тонкой настройки системы. С помощью налога с продаж (НСП) можно заточить налогообложение в зависимости от вида товаров. Допустим, на шубу и на молоко могут быть разные НСП. Но мы пока не будем говорить обо всем, потому что должны выйти с единой программой. — Когда вы выйдете с ней? — В первом квартале 2018 года точно. — Какие риски и проблемы вы видите в нынешней экономической политике? — Если мы сегодня не дадим стимул развития экономике, то государство, несмотря на то, что может увеличивать до бесконечности налоги, будет получать намного меньше денег. Конечно, если ситуацию опять не спасет нефть. Для бизнеса главная проблема — это неопределенность экономической ситуации. Впрочем, не только для бизнеса. Мы провели большие исследования — 50 тыс. респондентов выборка. Так вот, на первое место у простых людей вышло то, что у государства нет экономической программы. Люди намного меньше думают об инфляции — она занимает только четвертое место, налоги — третье, рабочие места — второе. А на первом — отсутствие понимания, что будет в будущем. То есть бизнес и люди уже объединились в своих интересах и в понимании проблемы. Они не понимают, что будет завтра. Из-за этого люди не могут планировать жизнь своей семьи, рожать ли детей, уезжать ли за границу. Многие собираются уезжать, потому что реальные доходы сокращаются. Люди сейчас живут хуже. И они хотят ясности, понимания — за счет чего зарабатывает страна без нефти, кто будет управлять этой историей, реформами и как это будет реализовываться. — А что государство им предлагает? — Государство им предлагает низкую инфляцию и стабильность макроэкономических показателей. Вот они (власти — прим. ТАСС) считают, что если будет макроэкономическая стабильность, будет высокий рубль, то мы будем расти. Сами начнем вдруг, ни с того ни с сего. А мы им говорим: "Не будет такого". Потому что высокий рубль — это очень краткосрочный взгляд на вещи. А завтра предприятия из-за высокого рубля начнут банкротиться. Сейчас же огромное количество банкротств. 1 тыс. банкротств в месяц. Каждое из них — это сокращение рабочих мест. Поэтому что лучше: держать высокий рубль, чтобы у гражданина в долларовом эквиваленте была чуть больше зарплата, или рисковать его рабочим местом? Я все-таки думаю, что большая социальная задача — это развитие экономики таким образом, чтобы количество рабочих мест не сокращалось, а росло. Макроэкономической стабильности, высокого рубля и низкой инфляции недостаточно. Нужны низкие процентные ставки, дешевые кредиты для того, чтобы инвестировать в будущие проекты. Нужны контролируемые, а не галопирующие тарифы. Нужны налоги, которые бы стимулировали рост, а не выполняли только фискальную функцию. Нужен спрос на внутреннем рынке, который государство сейчас может поддерживать, но в очень ограниченных и очень конкретных направлениях. Нужны, конечно, новые институты и суды, и все, что мы называем деловым климатом, чтобы бизнесу было выгодно, безопасно и удобно. Безопасно и удобно — это важная задача, очень важная. Но если будет невыгодно, то эти две задачи уже никого не волнуют, потому что в убыток никто работать не будет. Поэтому сначала должна быть нормальная экономическая среда, конкурентная на международном уровне, чтобы инвестиции приходили сюда, а не в другие страны. — Вы выступаете с идеей создать "Администрацию роста"? Что это такое и какие функции она должна выполнять? — У нас нет сегодня стратегического планирования в стране. Не только стратегического, даже индикативного планирования нет. При этом все страны, которые добились успеха, обязательно создавали некий управленческий центр, который занимался бы развитием реформ. Начиная с Сингапура — Агентство, в Китае это был Комитет при правительстве, в Англии еще при Блэре (бывший премьер-министр Великобритании — прим. ТАСС) был создан так называемый Delivery Union. Это название распространилось по миру, и вот сейчас в Малайзии есть очень эффективный Delivery Union. Главный смысл в чем? Выделить из текущего управления экономикой управление развитием. Одна история — выдавать лицензии, контролировать качество выпускаемой продукции, собирать налоги — это все текущие функции, которыми государство должно заниматься изо дня в день. А думать о будущем, формировать стратегию, чтобы потом все вместе ее реализовывали — должны отдельные структуры, не загруженные текущими проблемами. Они должны только думать о том, что будет, и как этого достичь. Мы начали движение в этом направлении, но очень неуверенное, и не совсем, по-нашему мнению, правильное. Создали Совет по стратегическому развитию и проектам, но все уже забыли, что он делает. У нас есть формирующийся т.н. проектный офис в правительстве. Но тоже он пока непонятно что из себя представляет. Все институты развития, проектные офисы Совета по стратегическому развитию должны быть объединены в этом штабе реформ, Delivery Union, который бы имел специальные полномочия по принятию решений. То есть напрямую выходил бы и на президента, и на председателя Правительства. В наших предложениях прописано очень подробно, как он должен работать. Беседовала Мария Румянцева