Родные сестры: как помогали друг другу наука и научная фантастика
Научную фантастику часто ругают за недостаточную литературность. Многим читателям кажется, что в художественной книге на первом плане должны быть все-таки люди и их истории, а вовсе не крутой космический корабль. Ничуть не меньше тех, кто им оппонирует: если уж так хочется прочитать про чьи-то переживания, то есть фэнтези и большая литература. Фанаты всегда найдут, о чем поспорить, и они редко упускают такую возможность, но даже создатели жанра sci-fi стояли на разных позициях по поводу того, сколько науки должно быть в фантастике. И по-разному подходили к написанию своих книг. Весной 1947 года Азимов работал над докторской по биохимии, и в качестве эксперимента ему нужно было растворить в воде пирокатехин. Наблюдая за тем, как кристаллы «тают», едва коснувшись жидкости, он подумал, что, если бы пирокатехин был еще более растворимым, то мог бы исчезать до того, как попадет в воду. Азимов — к тому времени уже состоявшийся литератор — опасался, что разучился писать научные работы так, как это полагается в академических кругах, и может перенести свой авторский стиль в докторскую. Так что он решил попрактиковаться и написать пародийную статью. Причем «по всем правилам»: со схемами, графиками, таблицами и цитатами из несуществующих научных журналов. В этом «опусе» он рассказывал об экспериментах с выдуманным веществом тиотимолином, которое растворялось в воде за 1,12 секунды до того, как попадало в нее. Азимов написал статью летом 1947 года, но не был уверен, что ее удастся напечатать. Он отправился за советом к издателю, и тот нашел материал интересным. Писатель договорился, что работу опубликуют под псевдонимом: Азимов боялся, что она может плохо повлиять на защиту докторской. Геостационарную орбиту на Западе часто называют именем великого фантаста и футуриста сэра Артура Кларка. На ней находятся искусственные спутники, обеспечивающие нас почти всеми видами коммуникации, от телевидения до интернета. И хотя идея принадлежала не Кларку, именно он сделал ее популярной в своей статье «Внеземные ретрансляторы» в журнале Wireless World в 1945 году. Эту работу великий фантаст считал самым важным из всего когда-либо им написанного и использовал ее как один из элементов в своем magnum opus «2001: Космическая одиссея». Для Кларка фантастика, помимо средства популяризации науки (и особенно полетов в космос), была возможностью представить, что случится в будущем с человечеством, чем оно станет, выйдя к звездам. Один из отцов и наиболее ярких представителей жанра «твердой» научной фантастики Хол Клемент, преподававший химию и астрономию в Академии Милтона, написал целую статью, в которой рассказывал о работе над романом «Экспедиция „Тяготение“». Он приводил графики и расчеты, которые использовались при его создании. Автор сознательно решил отказаться от привычных в sci-fi решений, вроде «антигравитации» или «гравитационных экранов», и вместо этого попытался справиться со всеми сложностями в романе максимально научными средствами. Для разъяснения химических вопросов он обратился к Айзеку Азимову, и они потратили немало времени, пытаясь «создать» атмосферу иной планеты и смоделировать сценарий того, что с ней будет происходить при определенной температуре. Холу Клементу понадобилось девять лет на создание этого романа — от идеи, появившейся у него в 1943 году после публикации статьи астронома Кая Стрэнда, до издания в 1952-м. В 1979 году Виндж уже несколько лет преподавал компьютерные науки и хорошо разбирался в вопросе. По его словам, эта повесть далась ему легче многих других. Идея возникла, когда однажды ночью он сидел за компьютером в университете и, чтобы никто не узнал, что Виндж им пользуется, создал анонимный аккаунт. Внезапно к нему подключился другой юзер с помощью программы TALK. Они некоторое время общались, пытаясь вычислить имена друг друга. Наконец Виндж сдался и сказал, что ему пора отключаться, потому что он симулятор личности, и если продолжит разговор, то его искусственная природа станет слишком очевидной. После этой беседы он понял, что только что прожил научно-фантастический рассказ. Так появилась идея «Настоящих имен». Физик Роберт Лалл Форвард был одним из тех ученых в фантастике, творчество которых представляет собой типичный и наиболее яркий образец «наукоемкой беллетристики», неоднозначно оцениваемой фанатами жанра. Он любил интересные научные факты и обращал мало внимания на такие мелочи, как сюжет и персонажи. В фэндоме Форварда называли парнем, к которому sci-fi-писатели идут за консультацией по науке. Например, он помогал с расчетами Ларри Нивену в его работе над романом «Интегральные деревья». Свою книгу «Яйцо дракона» Форвард называл «учебником физики нейтронных звезд, замаскированным под роман». BBC хотела снять сериал по его «Черному облаку», но права на него автор уже продал, однако сказал, что готов написать оригинальную историю. Так появился роман «Андромеда». Вдохновившись работами все того же Фрэнка Дрейка, Хойл совместно со сценаристом Джоном Эллиотом создал сценарий для восьми эпизодов. Вскоре после выхода сериала издательство Souvenir Press сообщило BBC, что заинтересовано в новеллизации картины. На письмо ответил Эллиот и заявил, что персонажи, диалоги и сюжет — это всецело его заслуга, а Хойлу принадлежит лишь сама концепция. Тот попытался было протестовать, но у его соавтора сохранился оригинальный сценарий, и работу доверили ему — что, по мнению многих любителей фантастики, изрядно улучшило по сравнению с «Черным облаком» прозу Хойла. Впрочем, новеллизацию продолжения сериала повздорившие товарищи по перу все равно писали вместе. Обладатель всех основных sci-fi-премий Тед Чан пять лет просидел за учебниками по лингвистике, прежде чем написал рассказ «История твоей жизни» о женщине-филологе, изучающей инопланетный язык. Грег Иган, программист, специализирующийся на «сверхтвердой» научной фантастике, создал на своем сайте раздел, где поясняет (с формулами, вычислениями и диаграммами) концепции, использованные в его произведениях. Энди Вейер, автор «Марсианина», начал писать свою книгу в 2009 году, исследуя все возможные материалы, чтобы сюжет был максимально реалистичным: он изучал астродинамику, астрономию, историю космических полетов. Работу над книгой Вейер закончил в 2011-м. В то же время многие ученые, подавшиеся в sci-fi, считают, что наука должна быть фоном, но никак не основным фокусом книг. Она, по мнению физика Ханну Раяниеми, позволяет просчитать возможные последствия использования сегодняшних технологий, но пишет сам Раяниеми все равно о людях. Научную фантастику без особой натяжки можно назвать самым влиятельным художественным жанром XXI столетия. Силиконовая долина наполнена фанатами киберпанка. Они мечтают воплотить технологии, описанные в «Лавине» и «Нейроманте». К их числу относятся основатель «Амазона» Джефф Безос; создатель Google Earth Ави Бар-Зив, который взялся за эту задачу под влиянием работ Стивенсона; а Марк Цукерберг (его главное детище в особом представлении, думаю, не нуждается) настоятельно советует сотрудникам прочитать «Лавину». «Гугл» назвал свой Nexus в честь репликантов из «Бегущего по лезвию». Шесть из четырнадцати любимых книг Илона Маска — это фантастика. Инженеры и космонавты, ученые и программисты выбрали свою карьерную стезю, потому что полюбили sci-fi. На сайте Тихоокеанского астрономического общества, президентами которого были, например, Эдвин Хаббл (решивший пойти в науку после того, как прочитал Жюля Верна) и Фрэнк Дрейк, выложен список нф-литературы с «хорошей астрономией и физикой». Знаменитый ученый и популяризатор науки Карл Саган, и сам писавший фантастику, был вдохновлен работами Роберта Хайнлайна. Один из первых создателей подводной лодки Саймон Лейк был большим поклонником капитана Немо; Игоря Ивановича Сикорского вдохновила другая книга французского писателя — роман «Робур-Завоеватель». Перечисление ученых и технологий, появившихся благодаря научной фантастике, может занять страницу: источником вдохновения для изобретателя мобильного телефона стал «Звездный путь» (а уж сколько американских космонавтов его цитировало!); Лео Силард утверждал, что идея цепной ядерной реакции пришла ему в голову после прочтения Герберта Уэллса. В Китае начали поощрять писателей-фантастов, переводить sci-fi и устраивать конвенты — все, чтобы стимулировать развитие науки и технологий. Искусство буквально создает реальность, потому что многие из поклонников жанра хотят реализовать идеи, почерпнутые из любимых книг.
