Смоленская катастрофа: были идентифицированы два взрыва

В прошлом месяце Минобороны Польши подало заявление в прокуратуру в связи со стенограммами т. н. комиссии Миллера, расследовавшей Смоленскую катастрофу. Антоний Мацеревич тогда заявил, что прокуратура и суд должны установить, кто именно из этой комиссии и в какой степени несет ответственность за фальшивые показания, по меньшей мере, по четырем вопросам. Речь идет о записях разговоров членов комиссии Миллера, из которых следует, что, вопреки фактам, они пришли к выводу о присутствии командующего ВВС Польши генерала Анджея Бласика в кабине пилотов непосредственно перед крушением. О результатах расследования Смоленской катастрофы подкомиссии Минобороны, а также о возможных фальсификациях в ходе заседаний комиссии Миллера, Польское радио побеседовало с министром обороны Антони Мацеревичем. Polskie Radio: На днях Ярослав Качиньский заявил, что уже через несколько месяцев будет готов доклад подкомиссии по расследованию Смоленской катастрофы, организованной Минобороны Польши. Антоний Мацеревич: Да, все указывает на то, что отчет будет написан и опубликован еще весной следующего года. Весь материал, в основном, все доказательства, уже готовы. Остались лишь две или три экспертизы, которые нуждаются в анализе, элементы которых все еще проверяются учеными, однако, основной материал уже готов. — Полный доклад еще не готов, однако, члены комиссии Минобороны уже сейчас заявляют о фальсификации данных членами комиссии Миллера. О каких именно фальсификациях идет речь? — Хочу напомнить, что доклад Миллера был основан на нескольких основных тезисах. Первый из них заключается в том, что сотрудники и эксперты Национальной комиссии по расследованию авиационных дел, назначенные самим г-ном Миллером, проверили все на месте, что они лично сделали всю работу на месте трагедии, куда прибыли 10 апреля днем, и с этого момента все детали были очень точно ими проанализированы. Это неправда. Из материалов комиссии Миллера следует, что ее представители не проводили таких исследований, что они только наблюдали за работой россиян и использовали то, что они им предоставляли. Комиссия Миллера не проводила никаких исследований. Второй тезис доклада Миллера заключается в том, что польские пилоты опустились ниже уровня в 100 метров и, якобы поняли это только на высоте 20 метров над землей, после чего попытались набрать высоту, но было уже слишком поздно. Это тоже неправда. Известно, что сообщение о пересечении 100-метровой отметки поступило сразу, в соответствии со всеми действующими правилами. То же касается и тезиса, который заключается в том, что генерал Бласик якобы заставил пилотов приземлиться в условиях, когда это было невозможно, что могло привести и якобы привело к трагедии. Некоторые политики и не только, прежде всего, Лешек Миллер, утверждают, что генерал Бласик сам сидел за штурвалом и что его не только психологические, но и физические действия привели к трагедии. Я надеюсь, что Миллеру хватит смелости извиниться перед семьей генерала Бласика и всеми поляками, потому что это ужасное обвинение, которое в точности вторит тезисам российской стороны и унижает польскую армию и поляков. Это известно из материалов, которые находятся в нашем распоряжении, нам известно, что это ложь. У нас есть запись обсуждения комиссии Миллера при подготовке доклада, из которой следует, что генерала Бласика там не было (в кабине самолета — прим. ред.), что у них не было никаких доказательств и что они пытались сформулировать этот тезис различными способами, так, чтобы их нельзя было поймать за руку. И, наконец, четвертый, вероятно, самый важный тезис о том, что не было никаких взрывов в самолете, о чем якобы свидетельствуют доклады польской комиссии Миллера и российской комиссии Анодиной. Это утверждается при том, что члены комиссии Миллера заказали экспертизу известной компании Smallgis, которая занимается анализом спутниковых фотографий, и которая утверждает, что было два взрыва. Эта экспертиза была брутальным образом сфальсифицирована. — На обнародованной записи четко слышно, как члены комиссии Миллера решают заменить слово «взрывы» из вышеуказанной экспертизы на «очаги возгорания». — Они демонстрируют уверенность в себе, которая возникает из-за страха, из ужаса, вызванного необходимостью подстроится под доклад Анодиной, под тезис, который повторяется до сих пор. На протяжении почти 8 лет мы только и слышим: никаких взрывов не было, это вздор, ничего подобного, эксперты все изучили и исключили такую возможность, если бы были взрывы, была бы копоть, ничего подобного не было. Мы эту копоть показываем на снимках, показываем, как происходили взрывы. А эти люди жестко фальсифицируют материал экспертизы, которую сами же и заказали, за которую заплатили. Почему-то они не написали в ту фирму: «возможно, вы ошиблись, проверьте еще раз, действительно ли были зафиксированы взрывы». Ничего подобного они не сделали. Они подчеркивают важность и профессионализм этой экспертизы, ссылаются на нее, одновременно изменяя ее содержание, исключая из него взрывы, фальсифицируя то, что произошло на самом деле. Мы располагаем этой экспертизой, она сохранилась в материалах комиссии Миллера. И мы можем подтвердить, что очевидным образом были идентифицированы два взрыва. Они точно описаны: их диаметр и место возникновения. — То есть комиссия Миллера, по вашему мнению, все время пыталась подстроить свои выводы к выводам комиссии Анодиной? — Да, мы имеем дело с корректировкой доклада, чтобы он согласовывался с российским, который обвиняет в трагедии польских пилотов и скрывает правду о том, что самолет взорвался в воздухе и что это была настоящая причина той трагедии. Эти данные явно пресекают любые дискуссии по этому вопросу. Я надеюсь, что сейчас те, кто лгал, в том числе публично, эти политики, эти псевдоспециалисты хорошенько поразмыслят и признают, что они ошибались.