Архангельский ученый изучит, как с XIII века формировались границы России в Арктике
Ресурсы Арктики неисчерпаемы, но на часть из них до сих пор претендует сразу несколько стран. Это одна из главных проблем арктических территорий, считает директор Арктического центра стратегических исследований Северного Арктического федерального университета (САФУ) Константин Зайков. "Возьмем ту же борьбу за разграничение континентального шельфа. Здесь важной составляющей любых споров является история, потому что историческая память формирует у людей представление о пространстве, идентичность с местом, осознание, что это их родная территория, которую надо защищать", — рассказал Зайков. Исследование проводится в рамках проекта "Политические и этнокультурные границы Российской Арктики: от концептуализации к реконструкции процесса пространственной социализации". Это один из двух проектов молодых ученых вузов Арктической зоны РФ, получивших в 2017 году поддержку Российского научного фонда (РНФ). Архивы об Арктике: от России до Америки Зайков говорит, что формирование границ на Севере страны и причины, по которым этот процесс растянулся на несколько столетий, пока открыт. "Работы, посвященные разграничению пространства на Севере, велись в основном в дореволюционный период, хотя — да, часть работ была написана в советский период, и во многом эта тема остается слабоизученной". Тем временем в Западной Европе, говорит ученый, историки-исследователи очень активно описывают историю разграничения отдельных арктических территорий и во многом формируют новый образ прошлого, выгодный их политическим амбициям, что "может идти вразрез с национальными интересами нашей страны". При этом в истории севера Европы много противоречивых и спорных моментов, вызванных, например, тем, что в период холодной войны у историков не было возможности проводить комплексные исследования. Часть источников была закрыта, а часть документов находится в других странах. Архангельский ученый планирует изучить все возможные документы, чтобы картина получилась максимально полной. "Это центральные и локальные архивы России, Швеции, Норвегии, Финляндии, Дании — потому что до 1814 года Норвегия была в составе Датского королевства, и часть документов находится в архиве в Копенгагене. Это архив института Гувера в США. В первые годы Гражданской войны, когда дипломатические миссии Российской империи были брошены фактически на произвол судьбы, у них не было финансирования, многие представители МИДа Российской империи, которые не были готовы принять советскую власть, существовали за счет того, что продавали те архивы, которые у них имелись. И мощный архив нашего посольства в Кристиании (название столицы Норвегии с 1877 по 1920 годы — прим. ТАСС) был продан американцам", — поясняет Зайков. По данным ученого, в институте Гувера в открытом доступе находятся материалы по российско-норвежским взаимоотношениям второй половины XIX — начала ХX века. Образы арктической границы Исследователь говорит, что границы формировались не только на картах, но и в сознании людей, живших в этих районах. До 1826 года в регионе, который сейчас относится к России, Финляндии и Норвегии, не было четких политических границ. В то время это была область интересов Дании и Швеции, в состав которых поочередно входила Норвегия. "Сама граница аномальна тем, что появилась достаточно поздно. Тогда это была российско-финская с одной стороны и норвежско-шведская с другой стороны граница. Это была самая последняя буферная зона Западной Европы. Спор о разграничении начался в ХIII столетии, и скоро мы будем праздновать всего лишь 200 лет с момента установления сухопутной границы в Западной Арктике на континенте", — поясняет Зайков. В Средние века вопрос разграничения северных территорий был не самым актуальным. "Властям было не так важно иметь четкие политические границы, а важно, чтобы было как можно больше торговых точек и податного населения, с которого они кормились, — рассказывает историк. — В XIII веке в Фенно-Скандинавии существовал огромный фронтир, начиная от Тромсё и заканчивая Кандалакшей — общее перекрестное владение Норвегии, Швеции, Дании и Новгородской Земли. И все государства имели право сбора налогов с этой территории. К XVIII веку не разграниченным осталось пространство от современной норвежской речки Нейден на западе до озера Инари на юге и реки Печенги на востоке". "В 1720–30-е годы начались первые экспедиции по картографированию российской Арктики. Первые карты Русской Лапландии вышли в атласе 1745 года, и через эти карты был сформирован первый образ пространства. Эти карты были географически неточные, но включали в себя большое количество важных объектов, которые имели значение в политическом смысле. В дальнейшем это использовалось при переговорах с соседними государствами во время территориальных споров: то, что изображено на карте, было важнее устных, например, показаний чиновников", — поясняет Зайков. Раз территория была общая, то возникали ситуации, когда норвежские саамы, которые были протестантами, приходили за ресурсами — рыбой, лесом — в места проживания русских православных саамов и наоборот. По средневековым договорам те и другие платили налоги России и Дании-Норвегии, что усиливало буферный статус территории. Когда возникали конфликты, начиналась переписка между МИДами. "И когда решали, кому принадлежит, например, та или иная губа или река, чиновники часто не имели официальных документов, которые бы свидетельствовали, чья это территория, их не было ни у одной стороны, поэтому использовали карты. Если она не была описана, например, на русской карте, то претензии не принимались". Зайков подчеркивает, что на территориальную идентификацию земли влияло и наличие на ней культовых сооружений, например, церквей. Но к началу XIX века с этой политической аномалией все заинтересованные стороны решили покончить. При этом отголоски тех событий влияют на восприятие границ в Арктике до сих пор. Последняя сухопутная граница Арктики В 1826 году была установлена официальная политическая граница между Российской империей и Швецией, в унии с которой на тот момент находилась Норвегия. "Произошло разграничение двоеданных погостов — российское название, или общих округов — норвежское название между Россией и Швецией-Норвегией. В своем исследовании я использую понятие "северный фронтир": оно означает транзитный и открытый статус этой территории для освоения и торговли, северный, потому что для всех центров — Стокгольма, Христиании и Петербурга — это был север", — говорит Зайков. Делили территорию трех погостов Кольского уезда, где проживали православные саамы-скольты. В результате переговоров о разграничении пространства часть отошла к Шведско-Норвежскому королевству, границу провели по рекам Ворьема и Паз. На норвежском берегу реки Паз при этом был образован анклав с церковью Бориса и Глеба, созданный ради сохранения православного храма в пределах российской территории. Сейчас там находится Борисоглебский пункт пропуска через границу. Граница между норвежской губернией Финнмарк и Мурманской областью России проходит по реке Якобсэльв, русское название Ворьема. Здесь даже сохранились пограничные камни-столбы, установленные в 1826 году совместной демаркационной российско-норвежской комиссией (В.Е.Галямина — Ф.В.Мейландера). Один такой — под номером 363 — до сих пор стоит в устье реки. Как говорит Зайков, на тот момент в России, особенно в Архангельской губернии, считали, что разграничение проведено несправедливо, и Россия практически подарила соседям территорию. "Тогда не знали о месторождениях никеля и угля, а наиболее выгодные в этом отношении места остались как раз в России, тогда думали другими категориями: рыбного промысла, в основном семужьего. Семужьи места отошли к Швеции-Норвегии", — этим были очень недовольны архангельские промышленники. Ситуация выглядела так, что столица фактически отстранила местные власти от участия в переговорном процессе. Хотя глава разграничительной комиссии, подполковник Генерального штаба Валериан Галямин включил в делегацию на переговорах представителей губернии. "Они ездили, но не знали языка, на котором велись переговоры, — французского, это — как сейчас английский, и чиновники Архангелогородской администрации написали в отчет, что они ничего не поняли, — поясняет Зайков. — Это способствовало возникновению, например, легенды, что Галямин за куль червонцев продал эту территорию норвежцам, но когда приехал домой, обнаружил там вместо денег глиняные черепки и с горя удавился. Этот миф был записан специалистами по саамскому фольклору в начале ХХ века". С документами центральные власти местных чиновников не знакомили, поэтому северяне не знали, как и почему происходит передача территорий. Хотя причин проводить границы именно так на тот момент было много, но это была международная повестка, о чем Петербург не считал необходимым уведомлять руководство Архангельской губернии. "В то время центральные власти увязли в балканском вопросе, необходим был стратегический баланс на севере, поэтому они пошли на уступки. И надо сказать, после наполеоновских войн Российская империя была, ну, примерно как СССР, США и Великобритания в 1945 году, — страна, у которой не было серьезных оппонентов, и которая стала гарантом системы мироустройства ", — объясняет Зайков историческую ситуацию того времени. Границы и психология В тот момент Александру I необходимо было наладить стратегический союз со Швецией, и он рассматривал договор о разграничении на севере как знак дружбы между странами. Процесс шел сложно и породил некоторые современные стереотипы. "Швеция почти 100 лет воспринимала Россию главным врагом Европы. Образ "русской угрозы" в мифологеме идет из того времени, из Швеции, потом он был трансформирован идеологами Французской революции в образ русской тирании. Все это Александру I надо было переломить", — говорит Зайков. При этом Россия на тот момент была настолько мощной державой, что, как говорит историк, в Шведско-Норвежском государстве существовали опасения, что огромный сосед как передал территорию, так и может забрать ее обратно. "Они активно стали осваивать эту территорию и усиливать образ норвежскости — опять же образ символичности пространства стал играть большую роль". Психологически было сложно и жителям пограничья, которые попали под разграничение. Граница разделила владения некоторых семей, и им надо выбирать, в каком государстве они будут жить. Люди не могли определиться 20 лет. "Их заставляли чиновники, и это была большая трагедия примерно для 30 семей русских православных саамов". Приграничные договоры: параллели с разницей в 200 лет Историк говорит, что можно провести много параллелей между сухопутным разграничением 1826 года и разграничением морских пространств в Баренцевом море и Северном Ледовитом океане, договор о котором, а также о сотрудничестве в регионе Россия и Норвегия подписали в 2010 году. "И идентично, как в ХIX веке существовал спор, как поступить с этой территорией, как ее разграничить, так и в 2010 году разграничение, которое было сделано, выглядело таким нежданным подарком "русского царя", русских властей. В 1826 году современники считали, что оно было более благоприятным для наших соседей — норвежско-шведской стороны, а не для России". Считается, что договор 2010 года ущемил права российских рыбаков, как в свое время договор 1826 года был невыгоден русским поморам и лопарям. Как говорит Зайков, при любом соглашении есть выигравшие и проигравшие стороны и, учитывая исторические прецеденты, важно объяснять, почему договор подписан так, а не иначе. "В современной России договор 2010 года был компромиссом, который, с одной стороны, говорил, что Россия следует международным нормам, подписав Конвенцию по морскому праву 1982 года и ратифицировав ее, с другой стороны, договор дает достаточно много преимуществ российским нефтедобывающим компаниям. Это тоже была буферная зона, которая не позволяла без негативных последствий экономического и политического характера заниматься освоением природных ресурсов", — как пояснил Зайков, после разграничения российские и норвежские компании получили возможность участвовать в разработке трансграничных месторождений. При этом работы по разведке этих месторождений с норвежской стороны уже были проведены. "Договор 2010 года противоречив, как и договор 1826 года. Как в позапрошлом веке мало кто знал, почему император согласился на такие условия, и это формировало мифы, так и сейчас ситуация в чем-то повторяется. Прошлое говорит нам, что власти должны проводить грамотную медийную политику, чтобы не формировать образ территориальной потери. Не должно формироваться чувство у приграничного населения, что идет пренебрежение их интересами", — говорит историк. Как пояснил исследователь, работа над проектом займет два года. В результате впервые будет создана фундаментальная научная база обоснования политических и этнокультурных границ европейской части российской Арктики. Ирина Скалина
