Как восстановили полностью разрушенный высокогорный монастырь юга России

Монастырь был основан в 1877 году монахами, пришедшими в здешние места со святой горы Афон. В годы советской власти обитель была почти до основания уничтожена, однако со временем ее удалось восстановить. Как выглядит монастырь сейчас, как живет и трудится в нем братия и что привлекает сюда туристов со всей России — в материале ТАСС. Солнечное место Сейчас добраться до обители, которая расположена на высоте 907 метров над уровнем моря, совсем не сложно. От небольшого поклонного креста на оживленной трассе Майкоп — Гузерипль в черте поселка Каменномостского поворачиваем на восток. Отсюда надо проехать всего 13 км до горного поселка Победа по недавно асфальтированной дороге, и мы у цели. Монастырь занимает горное плато северных отрогов Большого Кавказского хребта. В ясную погоду отсюда открывается вид на величественные вершины Кавказа, покрытые белыми шапками снега. Это солнечное место открыто с трех сторон, кроме северной стороны, где горизонт преграждают две горы. Рядом с каменной монастырской оградой — старый сад, в котором растут яблони и груши, посаженные послушниками в начале прошлого века. Удивительно, но они до сих пор плодоносят. Настоятель обители — игумен Герасим — сразу выделяется среди других монахов, хотя так же, как они, одет в черную рясу — символ отречения от мирской суеты, смирения и покаяния. Мы направляемся осматривать обитель. Во внутреннем дворе, напротив Троицкого храма, огромный баннер с изображением Свято-Михайло-Афонского мужского монастыря конца XIX века. Всматриваясь в детали, удивляешься его красоте, величию и размаху — монастырь был богатейшим, самым крупным по тем временам паломническим центром на Северном Кавказе, ежегодно это место посещали более 100 тысяч человек. История монастыря достойна романа. Она тесно связана с именем уроженца города Херсона, иеромонаха со святой горы Афон Мартирия, который, прибыв весной 1877 года на Кавказ, был поражен великолепием природы. Великий князь Михаил Романов, будучи здесь наместником, способствовал передаче в собственность православному монастырю земель, а Святейший Синод благословил устроение обители. Иеромонаха Мартирия поставили ее возводить. Обитель получила название Свято-Михайло-Афонская Закубанская мужская общежительная пустынь. Михайловской она была названа в честь Архангела Михаила, Афонской — потому что первые строители прибыли с горы Афон, Закубанской — по месту расположения за рекой Кубань. Пустынь означает монастырь, построенный в пустынной, незаселенной местности. "Дерево не вырастает за один день, так и обитель. Это были труды нескольких поколений, и то, что монастырь появился на пустом месте в горах — это труд, помноженный надвое. В первые годы его основания добраться сюда было крайне сложно — не было дорог. Стройматериал производили сами монахи: в каменоломне камень разрабатывался и пилился вручную, доставлялся сюда на повозках, в специальных ямах обжигалась известь. И потом из этого камня, вручную добытого и обтесанного, строились храмы", — поясняет отец Герасим. Самый большой храм — Успенский, второй по величине, сохранившийся до сих пор, — храм в честь Пресвятой Троицы, видимый издалека храм Преображения на горе Физиабго (известной как гора Фавор — прим. ТАСС), Михайловский и Александровский и Всесвятский храмы. Появилась больница, странноприимный дом для одиноких престарелых, более 20 корпусов с кельями. Все это построили монахи на пустом месте за 20 лет. Со второй половины XIX — начала XX веков на территории Северного Кавказа было построено девять монастырей, но Михайло-Афонский всегда был ведущим и самодостаточным. Его хозяйственная деятельность ставилась в пример как образец. При монастыре работало множество мастерских, кирпичный и сыроваренный цеха, братия разводила скот, редкие виды рыбы, занималась пчеловодством, виноградарством. В трапезной для паломников ежедневно на обед варили до 300 ведер щей и выпекали 1,6 тысяч кг хлеба. "Мы наш, мы новый мир построим" Основателя монастыря не стало зимой 1909 года. Его повозка, за которой в окрестностях обители погналась стая волков, разбилась о деревья, архимандрит скончался от тяжелых травм. Через несколько лет такая же трагическая судьба постигла и сам монастырь: в 1920 году были конфисковали земли и все имущество обители, и здесь разместился дом отдыха для служащих государственного политуправления при НКВД (ГПУ), затем — коммуна "Владилен" (сокращенно от Владимир Ленин), занимающаяся преимущественно откормом свиней на продажу. На территории обители сняли фильм "Иуда" — карикатуру на монашескую жизнь. До 1928 года братия пряталась в пещерном монастыре, тайна подземелий которого до сих пор не раскрыта. Когда началась Великая Отечественная война, здесь открыли дом инвалидов войны, но его постояльцев нацисты расстреляли в период оккупации Кавказа. В 1946 году все храмы и строения взорвали, из оставшегося камня построили школу и общежитие для детской трудовой колонии, основанной на плато. "Неразрушенным остался только храм в честь святой Троицы, который в 70-е годы прошлого века был взят под охрану государства и числился в реестрах как "останки стен Михайло-Афонского монастыря". Здесь вновь появились монахи, но территорию обители власти приспособили под турбазу "Романтика". С 2001 года, когда мы выезжали по делам по Майкопскому району, нас спрашивали: "А вы случайно не с "Романтики"? Соседство с турбазой было примерно такое: в верхней части здания совершались службы, а внизу работал бар. На территории монастыря проходили дискотеки для отдыхающих, которые и не подозревали, что веселятся на развалинах самого большого монастыря Кавказа. Монастырское кладбище снесли, храм переоборудовали в клуб-столовую, в монашеских кельях разместились туристы", — рассказывает отец Герасим. В марте 2003 года президент Адыгеи Хазрет Совмен, побывав в обители, подписал указ о закрытии туристической базы "Романтика" и передаче монастыря Русской православной церкви. Полномасштабное восстановление началось с 2007 года, за последние 10 лет построено четыре храма. Первым из них стал Михайловский, затем — Александровский, на месте Успенского собора воздвигли храм Успения Божьей Матери, а на вершине Фавора — небольшой храм, напоминающий часовню. "Восстанавливаем исторический комплекс, но не в первозданном виде. Строительство ведется без господдержки, — за счет собственных средств и пожертвований паломников. Мы полностью отвечаем за тот монастырь, который до основания был разрушен, но вот вернуть духовную составляющую обители гораздо сложнее. В стране были закрыты абсолютно все монастыри, и то, что сегодня в России такая слабая церковь, — результат разрушения и многих лет безверия", — считает отец Герасим. С мольбами о помощи и утешении Мы идем по дорожкам обители, отец Герасим демонстрирует последние преобразования, рассказывает о мельчайших деталях построек. Братия старается самостоятельно обеспечить свои потребности. В пекарне выпекают вкусный бездрожжевой хлеб. В обители работает свечной цех, есть пасека, столярная, слесарная, швейная мастерские. В монастыре ежедневно ведутся хозяйственные работы, это его важная составляющая. Сейчас в обители живут около 50 человек, но только 20 из них монахи. Остальные — трудники, люди, приехавшие сюда трудиться за кров и пищу, попробовать свои силы, чтобы остаться навсегда, выбрав путь безбрачия и духовной жизни. "Так сложились обстоятельства в семье, что мне нужно было уехать и обдумать, пересмотреть свою жизнь. Очень благодарен братии за поддержку и мудрые слова. Все стало на свои места, я расставил приоритеты и скоро еду домой. А на заработанные деньги хочу купить маме новую стиральную машинку", — рассказал уроженец кубанской станицы Алексей. По словам игумена Герасима, в монастырь сегодня приходит множество страждущих, духовно покалеченных людей. Сюда идут за помощью и утешением в своих проблемах: неблагодарные дети, разрушенные семьи, жестокость близких, зависимость от алкоголя или наркотиков. Идут и с просьбами: о рождении ребенка, выздоровлении родителей, желанием причаститься или креститься. Люди знают, что в монастырях моление особое, и приезжают сюда со всех регионов Юга России. Листаю монастырские книги для записей, полные выражений благодарности. Кто-то обрел семейное счастье, кто-то долгожданного малыша, кто-то излечился от тяжкого недуга. "Были всей семьей в монастыре — здесь такая благодать!.." Под сводами подземного храма Вереница паломников и туристов движется по выложенным плиткой узким дорожкам к горе Фавор. По этой тропе в любое время года приятно идти не спеша, любуясь деревьями с замысловатыми кронами, прислушиваясь к пению птиц. Здесь, у подножия горы, бьет родник Святого Великомученика и Целителя Пантелеимона, известный своей целебной силой и почитаемый паломниками как христианское чудо. Люди наполняют ею емкости, пьют из стоящих у родника алюминиевых кружек, ставят свечки в часовенке. По свойствам эта вода напоминает крещенскую — она очень долго остается свежей и приятной на вкус, Когда-то чудотворных родников здесь было много, но все засыпали в советское время. Рядом с источником, сохранившимся на склонах Фавора, две купели, температура в которых одинакова весь год. "Обжигает! Нужно погрузиться в святую ледяную воду с макушкой. Это не для всех просто, но легкость после просто необыкновенная. Какая-то музыка в душе", — с сияющими глазами поделилась эмоциями экскурсантка со Ставрополья Наталья Синицина. По железной лестнице поднимаемся на вершину горы Фавор, где в начале прошлого века сиял золотыми куполами Преображенский храм. Говорят, звон его колоколов был слышен за версты. Теперь на месте взорванного новый храм. Волшебная красота открывается с вершины горы: простирающиеся вдаль покрытые лесом долины, вершины гор, игрушечные здания обители. И совсем-совсем близко — бездонное синее небо. Недалеко от источника крутая лестница вниз ведет в глубокую балку, где прячется от глаз посторонних пещерный монастырь, подземные галереи которого проложены в плотном песчанике на глубине 50 метров от поверхности плато. Туристы и паломники проходят их в сопровождении экскурсоводов миссионерско-просветительного центра, существующего при обители. "По одной из версий, пещерные ходы возникли в VIII–X веках, когда, возможно, здесь был имеющий подземные храмы греческий монастырь. По другой, пещеры были вырыты в конце XIX — начале XX веков. Спелеологи относят период их возникновения к IX–X векам. Учитывая все мнения, можно сделать вывод, что первые ходы появились в Cредневековье, когда шло строительство древнехристианского храма на горе Физиабго-2. Возможно, здесь укрывались монахи и в эпоху монгольского нашествия, беспощадно сметавшего все вещественные христианские религии", — рассказывает нам местный краевед, учитель географии Нина Костарнова. Летописец обители монах Прокопий, историк по образованию, который руководит миссионерско-паломническим отделом монастыря и проводит лекции-экскурсии, уверен, что общая протяженность подземных ходов раньше составляла порядка трех километров только под плато монастыря. По его словам, от этого пещерного узла шли в 12 направлениях галереи, по которым можно было, не выходя на поверхность, дойти до станиц в предгорьях республики. Так или иначе, тайна подземелий древнего монастыря не раскрыта, а гости обители имеют возможность попросить высшие силы о самом сокровенном в большом подземном зале пещерного монастыря, под сводами его храма. О паломниках и туризме Вокруг монастыря множество красивейших мест: водопады, пещеры, термальные источники, живописное плато Лагонаки. Руководитель адыгейского отделения Русского географического общества Игорь Огай считает, что все это дает возможности для развития паломнического туризма. Уже обсуждается создание 20-километрового маршрута, благодаря которому туристы любого возраста и уровня подготовки смогут посетить и Свято-Михайло-Афонский монастырь и другие достопримечательности региона. Для удобства путь можно разделить на этапы, устроив ночевку в палатках. Игумен Герасим соглашается, что монастырь — действительно уникальная площадка как для паломничества, так и для туризма. В его окрестностях можно проложить не только пешеходные, но и конные маршруты — они сейчас набирают популярность. "Но сегодня законы таковы, что при размещении людей мы должны обеспечить всю необходимую инфраструктуру. Как говорится, плюс-минус одна звезда. А вообще, монастырь сегодня привлекает столько людей, что власти республики дали мне грамоту за развитие туризма. Если бы я был туристическим менеджером, испытал бы счастье", — с улыбкой говорит он. И объясняет: словосочетание "паломнический туризм" ему не нравится, поскольку в нем пытаются соединить несопоставимые понятия. Приехав в Адыгею для посещения монастыря, паломники действительно могут оценить и красоту кавказских предгорий. И в этом случае элементы туризма — это хорошо. Но люди, посещающие монастырь только как туристы — это другое. "Им нужны старцы, которые 75 лет сидели в пещерах в ожидании, когда монастырь отдадут церкви. А мы — не старцы, а люди, рожденные в СССР и избравшие для себя путь духовного развития. Это не терпит суеты. Мы возносим молитвы — о мире, о здравии, и они приносят плоды: люди становятся более добрыми, крепнут семьи, рождаются здоровые дети", — объясняет настоятель обители. Свечи, мечты и планы "Часто туристы задают вопрос: какими словами обращаться к Богу, если не знаешь молитвы. Нас же много таких, выросших в годы атеизма. В таких случаях я отвечаю, что нужно говорить с Богом на языке своей души: не столь важны слова, как светлые мысли. Молюсь о своих близких, а еще — о мире. Помню, как мама тихо шептала возле иконки: "Господи, пусть больше никогда не будет войны. Господи, услышь меня!", — делится эмоциями краевед Нина Костарнова. Днем в восстановленном Троицком храме не так много людей: прихожане собираются в основном к утренней и вечерней службам. Мы прикладываемся к святыням монастыря, ставим свечи за здравие близких. И вот уже мы с игуменом Герасимом беседуем за чашкой свежезаваренного чая с горными травами. "Мир без веры, а, значит, любви, никогда не построишь. Это была глубокая ошибка советской власти. Сегодня в общей массе народ антирелигиозно настроен. К церкви отношение, как к институту потребления: в магазин пошел хлеба купить, а в церковь — свечку поставить, чтобы все было хорошо. Но Бог точно не нуждается ни в свечках, ни в пожертвованиях", — уверен игумен Герасим. Спрашиваю, о чем мечтает настоятель обители, которой исполняется 140 лет? Он без раздумий отвечает: о профессиональном монастырском хоре (пока по праздникам приходится приглашать воспитанников Кубанского казачьего), о небольшой гостинице для паломников (сейчас места хватает только для 10 человек); о делянке для выпаса коров, чтобы не возить корм для стада за 300 км — из соседнего Краснодарского края. Из очень важных планов: чтобы основателя монастыря отца Мартирия прославили во святых. Но самое главное — восстановить монастырь как место, куда любой человек может прийти за поддержкой и утешением. Оксана Гамзаева