МЦК: Ходоки в Пекин. Как в Зимбабве вырабатывается новый формат передачи власти для Африки

Мировое сообщество получит важный сигнал, что эти страны в состоянии решать проблемы в ориентированных на них государствах, в том числе проблемы передачи власти в рамках системы гарантий по линии Юг — Юг, без участия бывших метрополий и в целом Евроатлантического сообщества. Зимбабве часто появляется в российских и западных СМИ как хрестоматийный пример экономически и политически «провалившегося» государства, управляемого карикатурно некомпетентными и коррумпированными автократами. Между тем эта страна — пример удивительной устойчивости персоналистского режима перед лицом экономического краха и многолетнего санкционного давления. За последние два десятилетия Зимбабве пережила острый экономический и земельный кризис середины 90-х (тогда произошло знаменитое изъятие земель у белых фермеров, которые Великобритания так и не выкупила, не выполнив своих обещаний), гиперинфляцию 2007-2008 годов, когда цены росли на 98% в день и страна отказалась от национальной валюты, а также политический кризис, после которого президент Роберт Мугабе, правящий страной с момента объявления независимости в 1980 году, вынужден был пойти на «Глобальное соглашение» с оппозицией и терпеть своего главного соперника Моргана Цвангираи во главе правительства. В 2013 году партия Мугабе ZANU-PF получила 61% на выборах, пост премьер-министра был упразднен и страна вернулась к прежнему однопартийному персоналистскому правлению. Однако из-за возраста Мугабе внутри правящего класса развернулась борьба за пост преемника. Причины кризиса События в Зимбабве следует рассматривать не как военный переворот, а скорее как попытку части элиты, представленной преимущественно силовиками-ветеранами национально-освободительного движения, не допустить передачу власти через их голову группе молодых партийных функционеров и последующего изменения сложившейся системы контроля за ресурсами. То есть это своего рода превентивный контрпереворот, направленный на сохранение статус-кво. Ключевые внешние региональные (ЮАР) и мировые (Китай) игроки заинтересованы в сохранении стабильности и преемственности политического курса в Зимбабве. Надежды США и Великобритании на качественные изменения в политическом устройстве Зимбабве в связи с отстранением Мугабе от власти, скорее всего, беспочвенны. Противоречия между кланами в Зимбабве играют важную роль в политике и доступе к экономическим ресурсам. Почти все высшее руководство страны — это представители одной народности — шона, но это не мешает активной борьбе между субэтническими группами. Президент Мугабе принадлежит к клану зезуру, его многолетний оппонент, лидер оппозиции Морган Цвангираи — к каранга. При этом одним из самых влиятельных лидеров каранга считается и ближайший сподвижник Мугабе — Эммерсон Мнангагва. Несколько дней назад, 6 ноября 2017 года, Мнангагву отправили в отставку с поста вице-президента, что и спровоцировало нынешний политический кризис. Эммерсона Мнангагву назначили вице-президентом Зимбабве в декабре 2014 года — тогда он считался будущим преемником стареющего Мугабе, компромиссной фигурой, устраивающей политическую элиту страны. В ноябре его отправили в отставку с официальной формулировкой «несоответствие занимаемой должности», но дело было явно в том, что накануне первая леди Зимбабве, 52-летняя Грейс Мугабе (замужем за президентом Мугабе с 1996 года), выступая на митинге, прямо обвинила Мнангагву в подготовке государственного переворота. После отставки Мнангагвы его сторонников начали исключать из правящей партии ZANU-PF, чтобы они не помешали назначить новым вице-президентом жену Мугабе Грейс. Сам Роберт Мугабе обвинил бывшего зама в «нетерпении» занять место президента и обращении за помощью к неким колдунам. Однако операцию по смене преемника не удалось провести гладко. Тринадцатого ноября командующий Силами обороны Зимбабве (название национальных Вооруженных сил) генерал Константин Чивенга неожиданно для многих публично выступил на стороне Мнангагвы и обвинил «людей, не принимавших участие в освободительной борьбе в 1970-е» (то есть Грейс Мугабе и группу молодых функционеров внутри ZANU-PF, известную как G40), в попытке захвата партии. Генерал также заявил, что «ради защиты нашей революции военные не станут уклоняться от вмешательства». Обращение генерала Чивенги ясно обозначило линию противостояния по поводу будущего политического устройства Зимбабве: ветераны национально-освободительного движения, занимающие ключевые посты в силовых структурах и извлекающие ренту из своего рода «силового предпринимательства», против молодых (40-50-летних) партийных функционеров и правительственных технократов, обязанных своим положением распределяющим бюджетные ресурсы персоналистским патронажным сетям и покровительству Грейс Мугабе. На следующий день после выступления генерала Чивенги, которого партийцы из ZANU-PF немедленно обвинили в посягательстве на мир и стабильность в Зимбабве, военные заняли здание государственного вещателя ZBC и разместили у ряда правительственных зданий бронетехнику, но не стали вводить никаких ограничений на транспортное сообщение, торговлю и перемещение жителей. Утром 15 ноября Силы обороны Зимбабве в лице генерал-майора Субисисо Мойо заявили, что берут под охрану президента Мугабе и его семью, чтобы выявить «преступников» в окружении главы государства. По данным СМИ, несколько близких к Грейс Мугабе министров уже задержаны, но формального заявления о переходе властных полномочий в руки военных пока сделано не было. Международный контекст Военные неслучайно отказываются официально признавать, что взяли власть в Зимбабве. Африканский союз (АС) крайне негативно относится к вмешательству военных во внутреннюю политику. В 2013 году АС приостановил членство Египта в организации после случившегося там переворота. Для не имеющей выхода к морю Зимбабве любые региональные санкции/ограничения чреваты серьезными проблемами со снабжением. Хотя председатель Союза, президент Гвинеи Альфа Конде заявил, что произошедшее в Зимбабве «похоже на переворот», пока Комиссия АС выпустила относительно нейтральное и взвешенное заявление. Ни одна из соседних стран, особенно региональный лидер ЮАР, не заинтересована в том, чтобы события в Зимбабве переросли в полномасштабный конфликт. Возможное насилие неизбежно спровоцирует потоки беженцев с перспективой гуманитарной катастрофы в масштабах всей Южной Африки, поэтому именно президент ЮАР Джейкоб Зума взял на себя роль внешнего посредника, переговорил по телефону с Мугабе и заявил, что поддерживает контакт с военными. За несколько дней до начала кризиса генерал Чивенга побывал в Китае и встретился там с министром обороны Чан Ваньцюанем. То есть Пекин если и непричастен к перевороту, то по крайней мере был поставлен в известность о планах отстранить Мугабе от власти. Официальный представитель МИД КНР, отвечая на соответствующий вопрос журналистов, назвал визит обычным двусторонним мероприятием, но при этом воздержался от оценки ситуации в Зимбабве. Слухи о причастности китайцев к перевороту распространяются зимбабвийскими СМИ, которые указывают на то, что бывший вице-президент Мнангагва якобы сразу после отставки полетел в Китай, где в 1970-е проходил военную подготовку. Этот визит ему помог организовать глава влиятельной Ассоциации военных ветеранов Кристофер Мутсвангва, посол Зимбабве в Китае в 2002-2006 годах. Что дальше Фактическое отстранение Мугабе от власти (точнее, от процесса принятия решения по кандидатуре преемника) похоже на вариант мягкого внутриэлитного контрпереворота. Бессменному лидеру, судя по всему, гарантируют безопасность и важную символическую роль «отца нации», но не позволят сохранить нынешнюю модель правления и дальше, передав власть жене Грейс. Очередные всеобщие парламентские выборы в Зимбабве, по итогам которых депутаты избирают президента, намечены на лето 2018 года. Возможно, Роберт Мугабе если и не сохранит за собой пост президента, то так или иначе останется на статусной и формально высшей государственной должности, потеряв реальные властные полномочия в результате реформы системы управления. Например, можно восстановить упраздненный в 2013 году пост премьер-министра или создать специально для Мугабе новой конституционный орган. Скорее всего, дальше режим в Зимбабве трансформируется таким образом, что место Роберта Мугабе формально или фактически займет кто-то из ветеранов национально-освободительного движения. Или в стране сложится менее персоналистский режим, основанный на коллективном правлении ветеранов-военных. И в том и в другом случае основные параметры нынешней политэкономической системы останутся без существенных изменений. Также ветераны национально-освободительного движения могут попытаться создать правительство национального единства с участием оппозиции. Таким образом, они смогут, с одной стороны, нейтрализовать лично связанных с кланом Мугабе оппонентов, а с другой — использовать это для выхода из международной изоляции. Основное препятствие для такого сценария — фигура Роберта Мугабе, от которой никто отказываться пока не готов. Если ситуация в ближайшее время не выйдет из-под контроля, «переворот» в Зимбабве станет важным этапом в укреплении политических позиций Китая и ЮАР в регионе. Мировое сообщество получит важный сигнал, что эти страны в состоянии решать проблемы в ориентированных на них государствах, в том числе проблемы передачи власти в рамках системы гарантий по линии Юг — Юг, без участия бывших метрополий и в целом Евроатлантического сообщества, а их влияние уже не зависит от отдельных фигур одиозных лидеров. Вадим Зайцев, Андрей Маслов Оригинал публикации