Органы без права пересадки

Появился еще один законопроект, меняющий систему посмертного донорства Согласие или несогласие гражданина на посмертное изъятие органов должно быть зафиксировано в информационной системе Минздрава и отражено в водительских правах или паспорте. Такое предложение содержится во внесенном в Госдуму законопроекте сенатора Антона Белякова. Опрошенные “Ъ” эксперты напоминают, что аналогичный проект уже разработан Минздравом и он значительно шире внесенного в Госдуму документа. Фиксировать сведения о согласии или несогласии гражданина на посмертное изъятие органов или тканей для трансплантации в информационной системе Минздрава, а также ставить соответствующие отметки в паспорте или водительских правах предлагается во внесенном в Госдуму законопроекте. В пояснительной записке разработчики ссылаются на случаи, «когда родственники, несогласные с изъятием органов для пересадки, обжалуют действия медиков». В числе наиболее известных подобных случаев дело Алины Саблиной: после смерти в больнице у 19-летней девушки были изъяты для последующей пересадки сердце, почки и другие внутренние органы, о чем ее родственники не были поставлены в известность. Потерпев неудачу в судах общей юрисдикции, они обратились в Конституционный суд, требуя признать действующие нормы законодательства неконституционными. В марте 2016 года суд жалобу не удовлетворил. Напомним, согласно ст. 8 (презумпция согласия) закона «О трансплантации», изъятие органов разрешено, если медучреждение на момент изъятия не было поставлено в известность о несогласии потенциального донора или его близких родственников на эту процедуру. Авторы законопроекта, одним из которых является сенатор Антон Беляков, приводят данные Минздрава, согласно которым в России «проводится только 30% от необходимого числа операций по трансплантации органов»: «Всего десять случаев трансплантации на миллион, тогда как во многих странах ЕС этот показатель составляет от 66 до 85 случаев». «В обществе формируется понимание важности спасения,— отмечают разработчики.— Поэтому даже в государствах, где органы после смерти можно изъять только в случае наличия прижизненного согласия, посмертное донорство развито лучше, чем в РФ». Они напоминают, что в ряде штатов США и стран ЕС графа о согласии на посмертное донорство существует в водительских правах или страховом свидетельстве. К реформе законодательства о донорстве органов в последние годы призывали правозащитники и представители пациентских организаций. Так, в октябре 2017 года российские и американские эксперты направили в Совет ООН по правам человека доклад, в котором утверждают: механизм посмертного изъятия органов в России нарушает право человека на неприкосновенность частной жизни, а также на информацию и свободу от жестокого и бесчеловечного обращения. По их словам, «отсутствуют ясность и гарантии, что люди и их семьи знают, как отказаться от изъятия органов», а российские врачи «обычно не информируют родственников о планируемом изъятии органов». «При измененных формулировках суть осталась прежней,— прокомментировал законопроект юрист международной правозащитной организации “Сутяжник”, которая является автором доклада в ООН и представляет в судах интересы родственников Алины Саблиной.— Врачи не обязаны ставить в известность родственников. Я не вижу, чтобы меняли презумпцию согласия». Главный трансплантолог Минздрава, директор Национального медицинского центра трансплантологии Сергей Готье напомнил “Ъ”, что Министерство здравоохранения РФ уже разработало поправки к закону о трансплантации органов. Документ находится в правительстве и «готов к внесению в Госдуму». «Там учитываются все обстоятельства, которые сопровождают процесс донорства»,— утверждает господин Готье. Напомним, ведомство работало над законопроектом в течение пяти лет. Документ, в частности, вводит понятие федерального регистра органов и доноров, который сочетается с регистром волеизъявления. Сергей Готье полагает, что законопроект сенатора Белякова «вряд ли найдет понимание». «Он пытается дублировать американскую систему, где проставляется отметка в правах, но у нас этот механизм не работает: в России далеко не все получают права в 16 лет. Да и в паспорт никто не будет ставить отметку»,— резюмирует господин Готье. Анастасия Иванова, Валерия Мишина