«Помню только сильнейшую боль»
Алена Алехина — семикратная чемпионка России и двукратная чемпионка Европы по сноубордингу. После травмы она лишилась возможности ходить. Однако это не мешает бывшей спортсменке с непростой судьбой снова радоваться жизни. Алена рассказала «Ленте.ру» свою историю, оказавшуюся удивительно похожей на смену времен года. «Четыре года назад я была на вершине счастья. Все в моей жизни было прекрасно. Мои мечты исполнялись: я заканчивала магистратуру и наконец-то могла перестать метаться между сноубордингом и учебой, между которыми выбирать одно я никогда не хотела, а совмещать все вместе семь лет подряд было невероятно сложно. Я была обручена и влюблена, подписывала новые контракты на какие-то сумасшедшие суммы, плотно занималась благотворительностью и много времени проводила волонтером в больнице с детьми в качестве клоуна, что всегда было одним из любимых занятий и имело огромное значение в моей жизни, шлифовала спортивные навыки, находила время для любимой семьи. Я много путешествовала, снималась в качестве модели для своего любимого бренда, только что завоевала титулы, о которых всегда мечтала (стала абсолютной чемпионкой России во всех дисциплинах по фристайлу и Чемпионкой Европы второй год подряд), а также готовилась к Олимпиаде 2014 года в Сочи, на которую отобралась. Казалось, что в жизни наступил полный баланс, к которому я так долго стремилась. Счастья в моей жизни все прибавлялось, оно набирало и набирало обороты. Я продолжала заниматься тем, что любила больше всего. И делилась своей радостью с теми, кому ее не хватало. Я пыталась восстановить баланс, и у меня это получалось». «Все вмиг сломалось именно в тот момент, когда я находилась на пике карьеры, любви и счастья. Я была на съемках в США с командой Quiksilver. Плохо себя чувствовала в этот день, трюки не очень получались, я понимала, что не стоит кататься. Более того, я уже даже развязала ботинки, а все сноубордисты знают: это означает, что твое катание на сегодня закончилось. Меня подвели чувство ответственности и хорошая погода, которая так и манила попробовать еще разок. Я упала. С таким же успехом я могла споткнуться на ровном месте, то есть это было просто очень нелепое и неудачное падение. И сразу поняла, что все плохо: я не чувствовала ног, а боль была такая, будто внутри меня что-то взорвалось. Причем произошло все это на трюке, который я выполняла миллион раз, он очень стабилен. Это вообще самая безопасная вещь, которую я могла делать. Почему так случилось? Этот вопрос входит в топ-5 моих мыслей за эти четыре года. В больницу меня доставили на медицинском самолете. Там провели срочную операцию. Ко мне прилетела моя семья, все близкие, а также вице-президент Roxy (марка женской одежды, спонсор Алехиной — прим. «Ленты.ру»). В больнице я провела три месяца. То время я помню очень смутно, все было как в тумане. Помню только сильнейшую боль. Какие-то из вещей, напоминавших о прошлой жизни, остались там же, на месте падения, какую-то одежду я оставила в больнице, доску я вроде бы продала, теперь даже уже и не вспомню. Все, что у меня тогда оставалось общего с моим прошлым — это мои близкие. А ещё многие часто спрашивают, как в том состоянии я могла писать в своём Instagram. А мне кажется, как бы странно это ни звучало, тогда это служило некой ниточкой, связывающей меня с моим прошлым. Тогда для это было тогда крайне необходимым, потому что в тот момент я слабо понимала, кто я теперь. Все остальное вокруг было абсолютно новым и незнакомым. Да, я вела Instagram даже в самый переломный момент. Я писала под фотографиями жесткие и резкие заявления, которые приходили в голову в те минуты, откровенные мысли. Также, думаю, мне хотелось поделиться тем, что со мной случилось: я выкидывала туда самое наболевшее, и люди будто по кусочкам забирали мою боль, а мне становилось немного легче. При этом первую фотографию я запостила чуть ли не в первое утро после операции». «Когда выписалась из больницы, все было как в тумане. Это был самый сложный и переломный момент. В больнице обычно всем тяжело, но потом люди выздоравливают, возвращаясь к прежней жизни. Мне же рассчитывать было не на что. Только тогда до меня дошло, что моя жизнь теперь будет именно такой. Тогда вся реальность была как будто затуманена. Полтора года я проводила по десять часов в день на тренажерах, отвергая все, что могло отвлечь меня от тренировок. Я не жила, а выживала, пыталась добраться до конца каждого дня. У меня были кризисные моменты, когда мне не хотелось больше жить, но я всегда знала, что ничего с собой не сделаю. Это был бы самый эгоистичный поступок на свете, это было бы жестоко по отношению к моим близким. В такие минуты меня спасал составленный мной список на экстренный случай. Он состоял из пунктов, которые помогали мне выйти из тяжелого состояния. Я на автомате шла по списку до тех пор, пока наконец один из этих пунктов не возвращал мне способность нормально соображать и вытаскивал меня из всепоглощающей тьмы моих мыслей. Иногда доходила и до самых последних пунктов. Первым, помню, значились таблетки, поскольку все мое существование было болью, моральной и физической. Вторым — музыка, которая всегда занимала в моей жизни особенное место и творила со мной чудеса. Играть, слушать, все что угодно. Третий пункт — личный дневник. Писать в нем мне было тяжело, а те пару заметок, которые я все же сделала в тот период, я не могу читать до сих пор. Не факт, что вообще когда-нибудь смогу. Слишком тяжелые мысли. Важнее была возможность отмотать наверх и посмотреть, какой моя жизнь была до всего этого. Это как машина времени, которая позволяла перенестись в лучшие моменты моей жизни. Когда я застревала в реальности и казалось, что страдания будут длиться вечно, дневник позволял мне улетать оттуда в счастливую жизнь до падения. Это напоминало о том, что так было далеко не всегда, и давало веру в то, что когда-нибудь все это может закончиться. Еще один пункт — просмотр старых фотографий. Иногда от него становилось только хуже. Раз на раз… Тогда приходилось идти дальше по списку. Порой я выполняла все, доходила до последних пунктов, а боль не прекращалась. На помощь приходила работа, занятия, самообразование, отвлекавшие от душивших меня мыслей. Я тогда начала преподавать английский и испанский, совершенствовать французский, а также с нуля взялась за немецкий. Просто чтобы не было времени жалеть себя. Когда началась Олимпиада в Сочи, я не смогла заставить себя ее не смотреть. Мне было очень сложно, но любопытство взяло верх. Эти соревнования никогда не были моей мечтой, но было безумно больно смотреть их, занимаясь на тренажерах и понимая, что я должна быть там, а не здесь. Я пыталась над собой работать, спустя полгода начала заставлять себя делать шаги навстречу друзьям-спортсменам, общение с которыми до этого избегала». «Я поняла, что меня полностью отпустило и сноубординг не вызывает у меня грусти или болезненных ощущений, этой весной, когда Roxy позвали меня на New Star Camp в Сочи. Вместо горечи я почувствовала радость. Причем именно там я последний раз полноценно каталась, а еще участвовала в главном чемпионате России, который выиграла сразу в обеих дисциплинах. Я уезжала оттуда семикратной чемпионкой страны, а теперь вернулась бы совершенно в другом статусе. Я рассказала о приглашении своей подруге Торе Брайт, самой талантливой сноубордистке в мире, и она решила, что тоже поедет и покатает меня на спине, как рюкзак. К сожалению, в этот раз я не смогла поехать, но я счастлива, что переросла все те эмоции и ту боль, и мои собственные ощущения дали мне это понять. Теперь я свободна. Классно, что это было, однако теперь со спортом покончено. Сейчас мне интересны другие вещи. В настоящее время моя жизнь полна добра и красок. Я живу в Калифорнии, но каждое лето прилетаю в Москву. Я люблю этот город. Сейчас у меня каникулы, я позволяю себе много отдыхать, но в Штатах у меня ежедневное расписание гораздо жестче. Каждое утро я по пять часов занимаюсь на тренажерах, параллельно обучая иностранным языкам всех желающих по Skype. Мои тренировки монотонные, направленные на то, чтобы как можно больше двигать ногами, поэтому работа помогает отвлечься. Потом я еду на пляж или читаю у бассейна. Передвигаюсь я самостоятельно: вожу машину на ручном управлении, а без нее езжу на электрическом трехколесном скутере. Еще у меня есть специальные фиксаторы на колени, которые позволяют мне ходить, хоть и медленно. По вечерам я разрешаю себе уделить время музыке, а перед сном выполняю еще несколько упражнений и работаю. Я все еще вижу изменения. Я наблюдаю, как крепнут три мышцы, которые вернулись после травмы, а одна из них восстановилась почти на сто процентов, хотя врачи говорили, что она не появится вообще. К сожалению, новых движений давно не появлялось, но ощущений в ногах гораздо больше: я чувствую, как сгибаю колени, и кровообращение в ступнях. Хотела бы я снова быть близка к спорту? Нет. Этот период был потрясающим, но теперь у меня другая жизнь. Я нашла для себя музыку, сейчас это мое любимое занятие. Я совершенствую свой вокал, игру на гитаре и пианино. Когда я занимаюсь музыкой, я чувствую тех самых бабочек в животе, которых когда-то дарил мне сноубординг. На днях я выпустила новую песню. Я счастлива, что она символизирует для меня какой-то очень новый этап и наполнена свежестью. Надеюсь, эти светлые ощущения и мою улыбку почувствуют в песне и слушатели. Я живу в гармонии с собой. Я приняла себя, и теперь мне просто хочется радоваться каждому дню. Моя любимая фраза: You will never regret being kind («Ты никогда не пожалеешь о том, что был добрым» — прим. «Ленты.ру»). Я стараюсь отдавать максимально много добра, никого не обижать, быть максимально честной перед собой и ориентируюсь прежде всего на свою совесть. Это мои принципы. Руководствоваться ими и делать то, что я люблю, — вот секрет моего счастья».
