От CRISPR до криптовалют: кому и за что дадут Нобелевки-2017

Кто из российских и мировых ученых может получить Нобелевскую премию в этом году? Есть ли шансы, что награду вручат женщине? За что дадут премию – за гравитационные волны или рождение Вселенной, блокчейн или ценовые пузыри, позитронно-эмиссионную томографию или саркому Капоши, катализаторы или новые химические элементы? Indicator.Ru разобирался вместе с экспертами. Грядет Нобелевская неделя – уже 2 октября мы узнаем лауреата (или лауреатов) премии по физиологии и медицине, на следующий день станет известен выбор Нобелевского комитета в номинации по физике, а 4 октября огласят химика (или химиков), которые получат эту престижную награду. Премия по экономике стоит в этом списке особняком: она, как известно, «ненастоящая», Альфред Нобель не упоминал ее в завещании (подробнее о решении котором мы уже рассказывали). Ее учредил Банк Швеции в 1969 году. Однако она тоже посвящена этому изобретателю и «в народе» называется не иначе как «Нобелевской премией по экономике». Вручат ее в этом году 9 октября. На Нобелевскую премию даже делают ставки – правда, чаще на премию по литературе и премию мира, но некоторые букмекерские компании принимают ставки на все номинации. «Согласно опросам букмекерской конторы «Пари-Матч», львиная доля игроков компании – обеспеченные люди с высшим образованием, – пишет Рейтинг Букмекеров. – Поэтому неудивительно, что им интересна такая категория, как лауреаты Нобелевской премии. В букмекерской конторе 1xbet подчеркнули, что почти половина клиентов, которые ставят на Нобелевскую премию, совсем не интересуются спортом. У них много ставок на "Оскар", "Золотой глобус", "Евровидение" и прочие мероприятия и премии, но совсем нет ставок на спорт». Средняя ставка на рынке Нобелевских премий составляет 100 рублей, отмечают букмекеры,а самая крупная достигает тысячи рублей. В БК 1xbet размер ставок на победителя Нобелевской премии начинается от 10-15 рублей и доходит до нескольких тысяч. Сейчас размер средней ставки на рынке составляет 230 рублей. Физиология и медицина: CRISPR, онкологи и нейроинтерфейсы Своими нобелевскими прогнозами известна компания Clarivate Analytics, не так давноотделившаяся от Thomson Reuters (русских претендентов из ее списка ученых с самыми высокими индексами цитирования мы уже называли). Аналитики из этой компании приводят имена четверых биологов, достойных награды в этом году. Первым стал Льюис Кэнтли, профессор по биологии рака в Корнеллском университете. Кэнтли открыл и изучает белок под названием PI-3 киназа, отвечающий за развитие рака и диабета. Он ищет, как можно воздействовать на этот белок, чтобы не давать раковым клеткам преимущества в потреблении глюкозы, которое позволяет им разрастаться, подавляя здоровые клетки. Второй вариант – премия для британца Карла Фристона за его огромный вклад в методы визуализации мозговых процессов, в том числе, магнитно-резонансной томографии. Третий прогноз – премия Юань Чан и ее мужу Патрику Муру за открытие вируса саркомы Капоши. Эту опухоль, поражающую кожу, как выяснилось, вызывает разновидность герпесвируса, поэтому саркома Капоши так часто встречается у людей со СПИДом, иммунитет которых не может сопротивляться заражению. Алексей Паевский, научный редактор Indicator.Ru и основной автор рубрики «Как получить Нобелевку» назвал двумя самыми вероятными кандидатами на премию по физиологии и медицине либо двух женщин – Дженнифер Дудну и Эммануэль Шарпантье, которые придумали CRISPR/Cas9, либо кого-то из авторов исследований микробома, очень продвинувшихся вперед за последнее время. Еще один предложенный им вариант – премия за нейроинтерфейсы «мозг-компьютер». «Есть еще одна вещь, которая не отмечена премией, пока непонятно, почему, – заметил Паевский. – В восьмидесятые годы появились три вида томографии: компьютерная томография, магнитно-резонансная томография и позитронно-эмиссионная томография. Первые два уже получили свой Нобелевки, а ПЭТ еще нет». Физика: Кип Торн на гребне гравитационной волны Здесь Clarivate Analytics предсказывает три возможных варианта развития событий. Один из предполагаемых номинантов – российский ученый Рашид Сюняев, который внес большой вклад в понимание физики черных дыр, жизни ранней Вселенной и формирования галактик, изучая микроволновое излучение, считающееся наследием Большого Взрыва. У российских экспертов Нобелевка по физике в этом году почти не вызывает разногласий, хотя их выбор и отличается от предсказаний Clarivate Analytics. «С вероятностью угадать процентов в девяносто скажу, что премию по физике получит Кип Торн, один из идеологов поиска гравитационных волн, – предполагает Алексей Паевский. – Сейчас в Нобелевском комитете принято реагировать на такие громкие вещи. Тем более, что в Королевском институте Швеции ходят такие разговоры. Хотя, возможно, пришла пора давать Нобелевку за первые экзопланеты – в комитете разберутся, кому». Химик и профессор Университета штата Нью-Йорк в Стони-Бруке и Сколковского института науки и технологий Артем Оганов еще более уверен в своем выборе: «Вероятность 100%, что Нобелевскую премию по физике дадут за открытие гравитационных волн, других вариантов у меня даже нет, – считает Артем Оганов. – На данный момент нет ничего более современного и важного. Открытие совершила целая коллаборация LIGO». Ведущий научный сотрудник ГАИШ МГУ Сергей Попов тоже разделяет мнение о заслугах коллаборации LIGO, хотя и говорит, что в решения комитета может вмешаться и политика, и тут уже предсказать что-либо будет трудно. «Физика – очень большая область, и в ней много всего происходит, поэтому нелегко сделать какой-то выбор, – поясняет Сергей Попов. – Но если говорить о том, кто достоен, лично я уже лет 15 жду премию за квантовую телепортацию – ее может получить Антон Цайлингер. И есть еще одна интрига, за которой все следят: за гравитационные волны дадут безусловно, только неясно, в этом году или позже. Коллаборация LIGO в этом году впервые зарегистрировала гравитационные волны совместно с другой обсерваторией, VIRGO. Но вот дадут ли VIRGO – вопрос, потому что решения о кандидатах принимаются в начале года, а совместная регистрация была совсем недавно». Аспирант астрокосмического центра Физического института РАН Тимур Кешелава напоминает, что ситуация с LIGO не так однозначна: «К LIGO есть ряд претензий, а они делают вид, что их не замечают. Они не публикуют полные данные, и сама работа построена так, что проверить ее невозможно. В плане механики, подвесов, лазеров они номер один в мире, с этим никто не спорит. Но то, что они избавились от посторонних шумов, они не доказали (и кажется, даже не собираются доказывать). Самая подробная претензия появилась летом – там говорилось, что шум в детекторах скоррелирован – а он не может быть скоррелирован, если он случаен. Это значит, что есть какой-то процесс, который влияет на оба детектора, и он не учтен. А так как их сигнал в миллион раз слабее шума, то нельзя говорить, что этот сигнал точно реален – из белого шума можно выделить что угодно, если долго копить данные. Это могут быть крохотные скачки напряжения в сети, либо разряды в атмосфере, есть много разных предположений». Однако Кешелава уточняет, что Кип Торн теоретик, и сам в этом не виноват. Он называет возможными фаворитами Дебору Джин, открывшую фермионный конденсат – шестое, очень экзотическое состояние материи, и Михаила Лукина за его работы по «остановке света» (о 51-кубитном компьютере, к созданию которого имел отношение Лукин, мы уже писали). Химия: Оганесян, Оганов и другие Кандидатами на Нобелевку по химии по версии Clarivate Analytics стали Джон Берко и Роберт Бергман из США и россиянин Георгий Шульпин. Эти ученые знамениты своими работами в области углеродно-водородной функционализации – отрасли, разрабатывающей новые методы синтеза органических соединений. Второй «набор» от аналитической компании – трое химиков, открывших уникальные свойства перовскитных материалов, с помощью которых можно сильно повысить эффективность солнечных батарей. Здесь в список попали японец Цутоми Миядзаки, Нам-Гуи Парк из Южной Кореи и американец Генри Шейтс. Наконец, еще одним вариантом в Clarivate Analytics считают Джена Норскова, химика из США, который специализируется на катализаторах (веществах, ускоряющих ход реакции) в неоднородной среде на твердых поверхностях. Артем Оганов называет «двух очевидных кандидатов, которые давно уже заслужили премию». Ими, по его мнению, должны стать Джон Гуденаф и Стенли Уиттингем за разработку литий-ионных аккумуляторов. Также высокая вероятность получить Нобелевку, по словам Оганова, у нашего соотечественника Юрия Оганесяна – за открытие новых сверхтяжелых элементов, которые наполняют последний период периодической таблицы. «Ученый поставил своеобразный рекорд, открыв девять новых элементов, один из которых при жизни назван в его честь, – поясняет химик. – Такого рода заслугу кроме него имел только один ученый в истории – Гленн Сиборг, который тоже открыл девять элементов, один из которых был назван в его честь при жизни, и он получил Нобелевскую премию. Думаю, что сумма открытий, совершенных Оганесяном, не менее значима, чем Сиборга». Алексей Паевский считает, что премию Оганесяну, как и премию за CRISPR/Cas9, которую «можно запихнуть и в физиологию, и в химию (в зависимости от того, в какую область их номинируют)», могут дать как по физике, так и по химии. Правда, журналист считает более весомым поводом экспериментальное открытие так называемого «острова стабильности» – когда открытые элементы живут дольше, чем должны были бы. «С точки зрения химии Оганесян давно уже "в очереди" на премию, и в кулуарах говорят, что как только последние открытые элементы будут признаны IUPAC, тогда ему и вручат Нобелевку, – поделился Алексей Паевский. – Поскольку официально это признание состоялось в прошлом году, в этом году он вполне мог успеть попасть в ротацию». Паевский называет еще одного нашего соотечественника: «Насколько я слышал (конечно, это все неофициально, только через 50 лет имена кандидатов становятся доступны), пару раз номинировали нашего соотечественника Артема Оганова за его «новую химию» и алгоритм USPEX по предсказанию новых элементов и соединений». Также научный редактор Indicator.Ru предположил, что премию могут дать за так называемые клик-реакции (когда реагенты смешиваются с очень большим процентом выхода в любых условиях). Здесь он назвал еще одного россиянина, Валерия Фокина. Есть и открытие, которое подходит под все три естественнонаучные номинации – это оптогенетика, которую можно рассматривать и со стороны физики, и со стороны химии, и со стороны физиологии. По мнению Алексея Паевского, работы в этой области тоже вполне могут получить премию. С этим соглашается Виталий Шевченко, заместитель заведующего лаборатории перспективных исследований белков МФТИ: «Я назову сейчас двух ученых в этой области, и они будут актуальны еще лет пять: Эрнст Бамберг и Карл Дейссерот, авторы основополагающих работ по оптогенетике. За исследованиями в других областях я слежу довольно поверхностно, поэтому не могу сказать, за что могут дать премию там». Экономика: криптовалюты, ценовые пузыри и безработица «Нобель в силу личных причин обошел вниманием математиков, но очень много лауреатов премии по экономике были математиками – как, например, Леонид Канторович (советский доктор физико-математических наук, удостоенный премии за «вклад в теорию оптимального распределения ресурсов» – прим. Indicator.Ru)», – комментирует аналитик медиахолдинга РБК, экономист Александр Бирман. Он предположил, что на это решение могут повлиять политические мотивы: «Можно пофантазировать, что будет политический жест со стороны комитета, чтобы насолить Трампу – наградить Джанет Йеллен. Все знают отношение президента к руководителю Федерального резерва. Строго говоря, ей не за что давать, но это был бы не первый "аванс" от Нобелевского комитета». Clarivate Analytics прочит премию нескольким группам экономистов. Одна из «комбинаций» – трое специалистов по корпоративным финансам: Майкл Дженсен, Ричард Бейли и Раджан Рагхурам. Первые двое стали мировыми экспертами в управлении финансами и занимаются консалтингом. Самая известная работа Дженсена – научная статья о теории фирмы и поведении менеджеров, а Майерс изучает финансовые аспекты государственного регулирования бизнеса. Тамилец Раджан Рагхурам тоже не ограничился сухой теорией: он четыре года работал главным экономистом Международного валютного фонда, а позже возглавлял Цетробанк Индии, за два года снизив инфляцию с 10 до 3,78%. Другим претендентом на премию по экономике был назван Роберт Холл. Он разработал систему пропорционального налогообложения и теорию потребления, согласно которой покупатель тратит деньги не с оглядкой на свой сиюминутный доход, а в зависимости от ожидания будущего дохода. Последние свои работы Холл посвятил изучению кризиса и безработицы, выяснив, что безработица растет не от резкого всплеска увольнений, а от того, что работники долго не могут устроиться на новое место. Но, хотя Александр Бирман и считает тему безработицы весьма важной, он все же признает, что она не нова, и вряд ли там возможен настоящий прорыв. Другим претендентом на премию по экономике был назван Роберт Холл. Он разработал систему пропорционального налогообложения и теорию потребления, согласно которой покупатель тратит деньги не с оглядкой на свой сиюминутный доход, а в зависимости от ожидания будущего дохода. Последние свои работы Холл посвятил изучению кризиса и безработицы, выяснив, что безработица растет не от резкого всплеска увольнений, а от того, что работники долго не могут устроиться на новое место. Но, хотя Александр Бирман и считает тему безработицы весьма важной, он все же признает, что она не нова, и вряд ли там возможен настоящий прорыв. На месте комитета Бирман наградил бы исследователей, которые занимаются современными трендами, меняющими нашу социально-экономическую реальность, и даже предсказывают их: «Понятно, что Сатоси Накамото (псевдоним создателя протокола криптовалюты биткойн и программного обеспечения, где этот протокол реализуется, — прим. Indicator.Ru) никто никогда не видел, хотя это был бы изящный ход. Вот есть Виталик Бутерин (сооснователь журнала Bitcoin Magazine и Ethereum – платформы для создания онлайн-сервисов на базе блокчейна? – прим. Indicator.Ru), не исключаю, что кто-то вроде него вполне мог бы получить Нобелевскую премию по экономике, учитывая, что Нобелевский комитет отличается своей экстравагантностью». «Изменения, связанные с цифровой экономикой (не только блокчейн, но и роботизация, и Big Data, и все, что связано с цифрами) – это новая история, – пояснил Александр Бирман свое оригинальное предположение. – Я могу процитировать ректора РАНХиГС Владимира Мау, который говорит, что это будет другая политэкономия. Виден дрейф идет в сторону государства как платформы и возможности приватизации денежной эмиссии на новом технологическом уровне». По мнению Александра Бирмана, все идет к подрыву вековой монополии центральных банков. Появляются независимые эмитенты (структуры, выпускающие деньги), и государство и мировые элиты не всегда могут им противодействовать – и это настоящий прорыв, поскольку прежде долгое время конкурентам центральных банков не удавалось завоевать какие-то серьезные позиции. Сбудутся ли эти прогнозы – покажет время: за последние 15 лет 43 предсказанных Clarivate Analytics ученых получили Нобелевскую премию, девять из них — в тот же год, в который их включили в список, то есть вероятность довольно невелика. Мы приглашаем вас следить за вручениями премий на следующей неделе вместе с нами – кто знает, какие сюрпризы захочет преподнести нам Нобелевский комитет. Подписывайтесь на Indicator.Ru в соцсетях: Facebook, ВКонтакте, Twitter, Telegram, Одноклассники.