Воспоминания Шона Эвери о Джоне Торторелле и Дереке Бугаре
Бывший тафгай НХЛ Шон Эвери в автобиографии «Ice capades: a memoir of fast living and tough hockey» («Ледовые похождения: мемуары о быстрой жизни и жёстком хоккее») обрушился с резкими нападками на своего бывшего тренера Джона Тортореллу, с которым работал в «Нью-Йорк Рейнджерс» с 2009 по 2013 год. Он описывает нынешнего наставника «Коламбус Блю Джекетс» как глупого, некомпетентного и неуравновешенного человека, которому плевать на своих игроков, а также считает, что Торторелла несёт часть вины за смерть тафгая Дерека Бугара. «Мы должны были терпеть тренера, который издевался над нами» «У Тортореллы репутация крутого парня, но только если вы не знали его как игрок. Мы всё время над ним смеялись. В раздевалке всегда были ребята, которые хотели коньком отрезать ему голову или настучать клюшкой по башке. Мариан Габорик презирал его каждой косточкой своего тела. Даже Хенрик Лундквист, уравновешенный швед, который обычно находится в своём собственном мире, считал, что Торторелла — ужасный руководитель для профессиональных спортсменов. И он не может кататься, одновременно делая обводку, и не понимает, что из-за этого мы не принимаем его всерьёз. Забавно, но Торторелла катается примерно так же хорошо, как некоторые журналисты». Эвери вспоминает конфликт Тортореллы с Лундквистом. Главный тренер считал, что вратарь команды, сделавший инвестиции в один из баров Нью-Йорка, отвлекает себя этим от игры. «Я никогда не уходил с собраний с главным тренером, но если бы я не ушёл тогда, то закончил бы в тюрьме за то, что задушил этого жалкого придурка почти до смерти. Если он и вправду думал, что Хенрик плохо играет из-за этого бара, то он ничего не знал о своём звёздном игроке. Лундквист не работал в этом баре, а инвестировал в него. У игроков случаются спады. Любой, кто имеет представление о том, как тренировать профессиональных спортсменов, знал бы, как это преодолеть. Я сказал генменеджеру «Рейнджерс» Глену Сатеру об этом, но ему нечего было ответить. Он сделал непроницаемое лицо и не собирался раскрывать свои карты. Но всё, что ему надо было делать, — смотреть игры. Ему не надо было терпеть тренера, который пинал бутылки, бросался всякой хернёй на скамейке, хватал ребят за свитеры, кричал на них и устраивал головомойку, когда ему не нравилось что-то на льду. Никто из нас не в силах был слушать Майка Салливана — недоумка и его здорового тупого подпевалу. Торторелла жаждет власти и одержим контролем над всем, но он недостаточно умён, чтобы нанять хорошего копа, такого, которым он мог бы управлять. Если бы Майк Салливан играл хорошего копа, он всё равно мог мы после встречи с рассерженным игроком выкладывать своему кукловоду Джоне Торторелле все детали и в то же время утешать игроков. Вместо этого мы могли жаловаться и выпускать пар только между собой. Это создаёт нездоровую атмосферу в раздевалке». «Торторелла знал о проблемах Бугарда и хотел максимально усложнить ему жизнь» Последней каплей для Эвери стала смерть его друга Дерека Бугара и то, как вёл себя Торторелла. Бугар дебютировал за «Рейнджерс» в сезоне-2010/11, в декабре в матче с «Оттавой Сенаторз» он подрался с Мэттом Каркнером, травмировал плечо и ударился головой об лёд, досрочно завершив сезон. Эвери пишет, что Тортореллу совершенно не заботило состояние игрока, и это стало одной из причин трагедии. У Бугара и раньше были проблемы с алкоголем и обезболивающими, после травмы он страдал головными болями, редко выходил из дома, пил и принимал таблетки. В мае 2011 года его обнаружили мёртвым в своей квартире. Причиной смерти стало смешение алкоголя и сильнодействующего болеутоляющего – оксикодина. «Дерек Бугар сидел на болеутоляющих. НХЛ об этом знала, Торторелла, вероятно, тоже. Если он знал, то уж точно не было заметно, что его это волнует. Казалось, что Торторелла пытается по максимуму усложнить Буги жизнь. Торторелле было плевать на ребят, которые не могли помочь ему победить, а великие тренеры защищают своих игроков до тех пор, пока они в составе. Я достиг крайней точки и со многими разговаривал о том, как Торторелла обращается с Бугаром. Мы это на дух не переносили и чувствовали вину за то, что не можем прекратить мучения Бугара. Но мы продолжали играть, больше за себя, чем за этого психа, который всем заправлял. Меня выворачивало наизнанку, и жена меня утешала и поддерживала. Она уберегла меня от поступков, за которые меня могли отправить в тюрьму. Я никогда в жизни не испытывал большей ненависти к кому-то, чем в тот момент к Торторелле. Это шокировало меня даже больше, чем смерть Дерека. Торторелла сказал, что пропустил похороны, потому что недавно перенёс операцию на бедре и ему нельзя было летать. Я вам могу поклясться, если бы я был Тортореллой и врачи запретили мне лететь, я бы сел на автобус, взял с собой любых нужных врачей и поехал бы в Реджайну — 32 часа езды от Нью-Йорка. Тренер, который не приходит на похороны своего игрока, — это неслыханно. Но, возможно, это было только к лучшему, что он не приехал. По-моему, то, в какой ужасной манере он обращался с Дереком после его травмы, сыграло роль в его падении и смерти».
