Как террористы используют соцсети для вербовки

Но и за прошедшие полтора десятка лет облик международного терроризма изменился почти до неузнаваемости. Благодаря развитию соцсетей, экстремистские идеи получили новое, невиданное доселе распространение, а о терактах мы узнаем быстрее, чем о них расскажут официальные СМИ. Обозреватель Rusbase ознакомился с аналитическим докладом «Исламское государство. Пропаганда группировки и механизмы ее распространения» и выяснил, как ИГ* использует соцсети для привлечения новых сторонников. Ловцы душ Рано утром 13 декабря 2014 года полиция города Бангалор на юго-востоке Индии задержала в своем доме инженера международной интернет-корпорации 24-летнего Мехди Масрура Бисваса. Задержание и последующий арест ничем не примечательного молодого человека походили на спецоперацию – со спецназом и усиленной охраной здания суда. Под внешностью рядового сотрудника крупной компании скрывался один из самых влиятельных на тот момент пропагандистов «Исламского государства»*. У его твиттер-аккаунта @ShamiWitness на момент ареста было свыше 17 тысяч подписчиков и ежемесячная аудитория около 2 миллионов человек. Никогда не выезжавший за пределы родного штата, Мехди Масрур Бисвас стал в социальной сети настоящим рупором джихадистской пропаганды, источником информации №1 для тысяч сторонников экстремистов. Мехди Масрур Бисвас. Фото: The Indian Express Эта история наглядно показала, что привычный образ террориста изменился. Чтобы продвигать разрушительные идеи, вовсе не нужно увешивать себя автоматами и взрывчаткой или собирать сторонников на проповеди в подпольной мечети. Теперь достаточно иметь смартфон и немного свободного времени. Так скромный компьютерный инженер из «Кремниевой долины» Индии становится лидером мнений в исламистском интернет-сообществе, а группа студентов на Северном Кавказе – спящей ячейкой запрещенного ИГ. Интернет-моджахеды «Исламское государство»* как разветвленная сетевая организация не могла состояться без современного уровня проникновения интернета. И в первую очередь – без повсеместного распространения соцсетей. Любая акция джихадистов, призыв к действию или проповедь «духовных лидеров» мгновенно становятся доступны сотням тысяч сторонников и сочувствующих по всему миру. Активисты ИГ* охотно и, главное, умело используют возможности соцсетей и мессенджеров для распространения своих взглядов. Информация стала для них таким же ценным оружием, как автоматы Калашникова и взрывчатка, а сторонников в соцсетях она называют такими же «муджахидами» – воинами джихада – как и бойцов сирийских группировок. «Центр изучения новых коммуникаций» выпустил доклад о пропаганде группировки «Исламское государство»* и способах ее распространения. Одним из основных путей привлечения новых сторонников автор доклада Александр Крупнов называет соцсети и мессенджеры. При этом большую часть работы по распространению запрещенной пропаганды выполняют не сами члены ИГ*, а их сторонники и рядовые пользователи. Сеть аккаунтов «Исламского государства»* в августе 2014 г. Фото: ЦИНК Так называемые официальные медиацентры ИГ* в основном занимаются выпуском первичных пропагандистских материалов – новостей, видеосюжетов из мест боевых действий, эксклюзивных фото и обращений лидеров. Эти материалы через аккаунты официальных медиацентров, закрытые форумы и аккаунты членов ИГ* попадают к активным сторонникам по всему миру, которые дальше распространяют материалы на большую аудиторию в сотни, тысячи и десятки тысяч читателей. Так упрощенно выглядит схема распространения пропаганды. Александр Крупнов считает, что деятельность группировки в соцсетях можно условно разделить на два этапа – этап Twitter и этап Telegram. Первый продолжался до 2015 года, второй начался после 2015. Дело в том, что обе площадки являются первичными при распространении пропагандистского контента террористов. Именно из Twitter и Telegram все оригинальные материалы медиагрупп ИГ* попадают в другие соцсети – Facebook, «ВКонтакте», «Одноклассники» и Instagram. Хотя во всех этих соцсетях тоже есть оригинальный пропагандистский контент джихадистов, он изготавливается в основном сторонниками ИГ*, а не его членами или официальными представителями. Скриншот аккаунта Shami Witness в Твиттере. Фото: Medyatava.net Основными видами пропагандистских материалов ИГ* являются видеоматериалы (известные нам по телевизионным репортажам), фотоматериалы (нередко снятые профессионально и с неплохим художественным вкусом), официальные «новости» ИГ*, а также нашиды – песнопения, в которых содержится прямой призыв к джихаду. По мнению эксперта Александра Крупнова, большое значение для распространения идей джихадистов имеет не столько содержание и качество материалов, а их широкое и быстрое распространение, а также попадание в целевую аудиторию. «Добиться больших успехов «Исламскому государству»* позволила централизованная сеть медиацентров. Именно разделение обязанностей между различными звеньями министерства информации ИГ* стало решающим фактором в построении четко выверенной системы пропаганды. Тем не менее, всё большую роль играют медиацентры, которые создаются сторонниками группировки — вероятно, с уходом группировки в подполье в Сирии и Ираке эти медиацентры составят значимую конкуренцию официальным пропагандистским органам», — говорится в докладе Центра изучения новых коммуникаций. Этап Twitter 2014 год стал временем наиболее активной деятельности джихадистов и, в частности, их сторонников в Твиттере. В соцсети действовали десятки официальных аккаунтов как лидеров организации, так и различных «вилаятов» – подразделений или представительств ИГ* в других странах. Вокруг этих аккаунтов сформировалось ядро активистов и сторонников организации – людей, которые в любой момент могли стать активными членами террористической группировки. Об уровне их сплоченности и самоорганизации можно судить по тому, как быстро подписчики официальных аккаунтов восстанавливали свои сообщества, когда начались массовые блокировки аккаунтов в Твиттере. Сообщество ИГ* в Твиттере можно разделить на две группы – официальные аккаунты и аккаунты сторонников. Последних также можно разделить на активистов и рядовых пользователей. «Активисты в 2014 году являлись в данной среде своего рода лидерами мнений — вокруг них, наряду с официальными аккаунтами «вилаятов», концентрировалась основная активность остального сообщества сочувствующих террористической организации», – пишет Александр Крупнов. Именно таким «лидером мнений» и был инженер из Бангалора Мехди Масрур Бисвас. Его аккаунт давал читателям своеобразную «картину дня» джихадистского движения. Твиты публиковались в среднем каждые пять минут. Таким образом @ShamiWitness рассказывал о происходящем в Сирии сторонникам ИГ* во всем мире. С другой стороны, он информировал самих боевиков о том, что происходит «на фронте». Арест Бисваса и закрытие его аккаунта не положили конец активности ИГ* в Твиттере. До 2015 года соцсеть остается основным медиа для распространения материалов группировки среди своих сторонников. По оценке эксперта, на конец 2014 года Твиттер-сообщество ИГ* насчитывало до 90 тысяч активных аккаунтов. «Около 85% пользователей сети аккаунтов ИГ* были арабоязычными. На втором месте по совокупному числу пользователей стояли англоязычные пользователи, на третьем — франкоязычные», — говорится в докладе. В том же 2014 году начались активные блокировки аккаунтов в Твиттере, связанных с ИГ*. Поводом для первой волны блокировок стала публикация шокирующего видео с казнью американского журналиста Джеймса Фоули в августе 2014. Активисты и сторонники ИГ* пытались всячески обходить блокировки. Например, после закрытия сети аккаунтов одного из «вилаятов» участники сообщества быстро восстанавливали свою численность через функцию «mentions»: один из участников группы регистрировал новый аккаунт и приглашал других, упоминая их в публикациях. Война блокировок продолжалась весь август, пока, наконец, официальные медиагруппы ИГ* не отказались от идеи вести официальные аккаунты. Они переложили ответственность за распространение материалов на своих активистов – волонтеров, которые бесплатно работали на продвижение идей группировки. Официальные материалы они получали на закрытых сторонних форумах. Этап Telegram Массовая миграция официальных каналов ИГ* в Telegram началась в 2015 году. Джихадисты быстро оценили возможности мессенджера, который в том числе позволяет хранить материалы – видео, фото, плакаты – без ограничения по количеству и объему. Уже в октябре 2015 года насчитывались десятки официальных Telegram-каналов исламистов с совокупной аудиторией до 15 тысяч пользователей. Но на такую активность обратили внимание журналисты и, под давлением Apple, руководство Telegram было вынуждено начать бороться с джихадистами. «Как и в других социальных сетях, блокировки смогли уничтожить только конкретные каналы, но не стремление исламистов распространять пропаганду», — пишет Александр Крупнов. Появился даже специальный Telegram-канал ISIS Watch, на котором в ежедневном режиме публикуется отчет, сколько каналов джихадистов удалось заблокировать. В среднем каждый день закрывается около 100 каналов. Судя по этой цифре, количество только новостных каналов может достигать 400. Всех активных каналов, постоянно действующих в Telegram, может быть до 1 тысячи. Авторы доклада Центра изучения новых коммуникаций отмечают, что полуофициальные и неофициальные Telegram-каналы, кроме того, что публикуют материалы медиацентров ИГ*, стараются генерировать собственный контент (рисуют плакаты, выпускают видеоматериалы, записывают нашиды), а иногда и вырабатывают собственный стиль. Например, русскоязычные каналы, несмотря на безусловную религиозность, не чураются нецензурной лексики в описаниях своих врагов. Facebook Самая популярная соцсеть в мире так и не стала основным каналом для распространения пропаганды ИГ*. Причина тому – особенности Фейсбука. Соцсеть не позволяет мгновенно распространять посты в силу алгоритмического построения новостной ленты. Кроме того, здесь не такое большое значение имеют хэштеги. В Твиттере именно через хэштеги удавалось проводить так называемые «Твиттер-штормы» когда одновременная публикация тысяч постов с одинаковыми хэштегами позволяла выводить джихадистские призывы в топ. «В целом, в Facebook преобладает схема распространения контента, которая по уровню активности отдельных пользователей социальной сети стоит на несколько ступеней ниже той, что характерна для Twitter», — пишет Александр Крупнов. Обложка закрытого исламистского сообщества в Facebook Сообщества в Фейсбуке в основном состоят из сплоченного ядра сторонников, которые специально интересуются новостями и материалами ИГ* и плотно следят за обновлениями в своих группах. Активные попытки по привлечению новых сторонников в этой соцсети неизменно приводили к блокировкам. В 2015 году в русскоязычном сегменте Фейсбука появилось несколько официальных представительств медиацентров ИГ*. В первую очередь это аккаунты Furat, которые действовали под несколькими названиями – «Медиа ИГ», «Фурат Медиа» и другие. Сотрудники центра через эти сообщества распространяли официальные переводы материалов ИГ* на русский язык – плакатов, видеосюжетов, изречений лидеров и т.д. Несмотря на это, русскоязычный Фейсбук так и остался вторичным средством связи и общения для сторонников ИГ*. «Facebook — своего рода «тёмная материя» среди площадок, на которых ведется распространение пропаганды "Исламского государства"*», — считает автор доклада. Instagram Instagram стоит особняком среди других соцсетей. Во-первых, здесь регистрируются и набирают тысячи подписчиков именно боевики – активные члены ИГ* на территории Сирии и сопредельных государств. Во-вторых, в своих аккаунтах они публикуют фотографии из «обычной жизни» джихадиста: красивые пейзажи пустынь, улыбающиеся бородачи, которые ведут беззаботную жизнь, позируют с детьми, автоматами и котиками. Фото из аккаунта Исрафила Ильмаза в Instagram В конце 2013 года настоящий фурор произвел Instagram-аккаунт Исрафила Ильмаза. Выходец из Нидерландов турецкого происхождения, он не стал заморачивать головы подписчиков нравоучительными плакатами и грозными обещаниями Страшного суда, а просто публиковал интересные фото с ненавязчивыми призывами приезжать в Сирию и вступать в ИГ*. И это оказалось эффективнее – и опаснее – официальных аккаунтов лидеров джихадистов. Подписчики видят в жизни боевика не опасность и смерть, а со своего рода «гламур» и романтику. Фото из аккаунта члена ИГ* из Дагестана «Главный месседж, который они могут вычленить из данного фотопотока — это то, что боевики «Исламского государства»* ведут беззаботную жизнь на землях «Халифата», улыбаются на каждой фотографии, отдыхают больше, чем воюют, сытно едят, и т.д.», — пишет автор доклада. То есть феномен «вечно счастливого Инстаграма» известен и кровавым исламистам, которые в перерывах между казнями и расправами делают селфи и «глубокомысленные» подписи к ним. «ВКонтакте» и «Одноклассники» Две самые популярные соцсети в Рунете сыграли разные роли в распространении идей ИГ* – в силу разной возрастной аудитории. «ВКонтакте» как более молодежная сеть представляет больший интерес для джихадистов. Здесь они нередко находят многочисленную и благодарную аудиторию. Типичное содержание исламистского паблика в ВК В августе-сентябре 2014 года в ВК заработали официальные сообщества медиацентров ИГ* на Северном Кавказе. Они активно публиковали материалы на русском и арабском языках, которые репостили сотни сторонников со своей аудиторией. Уже в сентябре начались массовые блокировки. Тогда официальные медиацентры ушли из соцсети, оставив ее своим активным сторонникам. Так появился персональный аккаунт под названием Furat, который ретранслировал официальные агитационные материалы ИГ*. В друзьях у этого аккаунта редко когда было больше 200 пользователей. Это значит, что владелец не стремился к максимальному охвату аудитории, но распространял контент на верных сторонников. Печальную известность аккаунту Furat принесло то, что он выступал координатором атак террористов в России. Именно на этом аккаунте было опубликовано видео присяги «Исламскому государству»* террористов, которые позже напали на пост ДПС в подмосковной Балашихе. В отличие от «ВКонтакте», в «Одноклассниках» никогда не разворачивалась активная деятельность русскоязычных сторонников ИГ*. В первую очередь, как уже говорилось, в силу более возрастной аудитории соцсети. Единственной попыткой организовать официальное присутствие террористической группировки в ОК была регистрация аккаунта Furat. Однако после нескольких блокировок страница была заброшена. Более активны пользователи ОК из стран Средней и Центральной Азии – Узбекистана, Кыргызстана, Казахстана, Таджикистана. В отличие от России, в этих странах аудитория соцсети более молодежная, а многие пользователи уже склонны к радикальным взглядам в силу низкого социального и материального положения, а также давления со стороны властей. Опасные знания Но наибольшую опасность представляет не столько пропаганда самого ИГ*, идей группировки и публикация новостей об «успехах» боевиков, сколько псевдорелигиозное просвещение неофитов. Количество групп в разных соцсетях, посвященных «исламу», исчисляется сотнями и тысячами. Транслирующие салафитско-джихадистские взгляды, эти паблики, однако, не солидаризуются напрямую с «Исламским государством»*, а потому редко целенаправленно блокируются администраторами соцсетей. Типичные публикации таких групп – посты с аятами из Корана, плакаты с изречениями средневековых деятелей ислама, нашиды – сами по себе могут не содержать прямых призывов к «джихаду», но закладывают мощный фундамент радикализации молодежи в соцсетях. Отдельную категорию и особую опасность представляют обучающие группы, в которых рассказывается, как изготовить взрывчатку из подручных средств, как оборудовать лагерь и укрытие в горах, как научиться стрелять из разных видов оружия и т.п. Такие паблики нередко маскируются под сообщества «сурвивалистов», группы «выживания». Одним из известных Telegram-каналов до 2017 года был «Кухарим» и созданный при нем чат, в котором пользователи выкладывали фотографии взрывных устройств, которые им удавалось изготовить. Предполагаемые администраторы группы были вскоре задержаны. Автор доклада об «Исламском государстве»* Александр Крупнов делает вывод, что пропаганда салафитско-джихадистских взглядов в соцсетях и вербовка новых сторонников происходит по центробежному принципу. Сторонники террористической группировки используют все доступные им каналы получения пропагандистских материалов, а затем стремительно распространяют их на все возрастающую аудиторию. Такая самостоятельность сообщества гарантирует ее жизнеспособность, несмотря на все усилия по блокировке отдельных групп. Более того, пока войска антитеррористической коалиции и армия Сирии отчитываются об очередных успехах в войне против ИГ*, сторонники запрещенной группировки будут все больше уходить в интернет-подполье, усиливать и разнообразить свою пропаганду: «Сложится своеобразный «Виртуальный Халифат» — саморегулирующееся сообщество сторонников ИГ*, живущее не столько по законам шариата, сколько по законам социальных сетей». *Организация признана террористической и запрещена в РФ. Материалы по теме: Палестинка создала инновационные строительные блоки для восстановления Газы Предпринимателям стоит поучиться ведению бизнеса у сирийских беженцев Ученые планируют напечатать новую Пальмиру на 3D-принтере Как в Кении боролись за честные выборы с помощью технологий (но ничего не вышло)