Цвет крымского яблока
Слава приходит и уходит, мало кого оставляя в памяти людской надолго. О поэтессе Мирре Лохвицкой, весьма популярной, имевшей оглушительный успех, забыли сразу после смерти. Сегодняшний читатель прекрасно знает и ценит рассказы Тэффи, «смех сквозь слезы», легкие и ироничные. За псевдонимом Тэффи скрывается писательница Надежда Лохвицкая. Впрочем, это всем известно. А Мирру Лохвицкую упоминают исключительно как «старшую сестру знаменитой Тэффи». И трудно даже представить, что Мария Лохвицкая (имя Мирра она взяла себе в юности) в начале ХХ века была поэтессой очень знаменитой. Сейчас бы сказали — мегапопулярной. Да к тому же еще и красавицей (впрочем, красота в «продвижении» поэзии ей скорее мешала, ведь хорошенькой женщине, как правило, априори отказывают в уме). Жизнь Мирра прожила недолгую, родила четверых детей, была примерной матерью семейства, романов не крутила — кроме одного, «стихотворного»… «Молодою ждала умереть, и она умерла молодой», — писал о ней Игорь Северянин. Впрочем, обо всем по порядку. Родилась будущая поэтесса Мирра Лохвицкая, при рождении названная Марией, 19 ноября (2 декабря) 1869 года в Петербурге, в семье известного адвоката Александра Владимировича Лохвицкого. Семья была благополучной, прогрессивной. Мария — старшая, а вторая дочь — Надежда, в будущем известная Тэффи (1872–1952). Семья Лохвицких была многодетной, но точное количество детей неизвестно. Достоверно указаны лишь годы жизни старшего брата, Николая (1868–1933), и младшей сестры, Елены (1874–1919). Елена и Надежда (Тэффи) были очень дружны, и впоследствии Тэффи неоднократно в своих рассказах упоминает Елену. Вместе они переводили Мопассана, состояли в обществе драматических писателей… Вообще, литературным даром в той или иной степени обладали все дети Лохвицкие. Еще две сестры — Варвара и Лидия — тоже «баловались литературой». Варвара сотрудничала с журналом «Новое время», подписывая свои заметки «Мюргит». Но самыми одаренными, безусловно, были Мария и Надежда. Странно, что при небольшой разнице в возрасте «детской дружбы» у них не было. Скорее, наоборот. Наверное, это можно было бы назвать конкуренцией. Обе девочки были красивы — каждая по-своему. Классическая красота Марии и хохочущее, кудрявое, яркое обаяние Надежды. Возвышенные, склонные к пафосу стихи Мирры (а в юношестве Мария «переименовала» себя в Мирру) и дразнящие, остроумные зарисовки Тэффи. Сначала лидировала, безусловно, Мирра. Мой светлый замок так велик, Так недоступен и высок, Что скоро листья повилик Ковром заткнут его порог. «Мирра» — один из даров, принесенных волхвами младенцу Христу, древний символ любви и смерти. Когда меняешь имя — меняешь и судьбу. Тэффи в блистательном рассказе «Псевдоним» рассказывает о происхождении своего литературного имени. «Нужно такое имя, которое принесло бы счастье. Лучше всего имя какого-нибудь дурака — дураки всегда счастливы. За дураками, конечно, дело не стало. Я их знавала в большом количестве. Но уж если выбирать, то что-нибудь отменное. И тут вспомнился мне один дурак, действительно отменный и вдобавок такой, которому везло, значит, самой судьбой за идеального дурака признанный. Звали его Степан, а домашние называли его Стэффи. Отбросив из деликатности первую букву (чтобы дурак не зазнался), я решила подписать пьеску свою «Тэффи» и, будь что будет, послала ее прямо в дирекцию Суворинского театра». Так и прожила Надежда Лохвицкая, обожаемая многими Тэффи, жизнь долгую, яркую и, в общем-то, везучую. Не то что Мария, Мирра. Наверное, это имя «отпугнуло» ее счастье. В 1874 году семья Лохвицких переехала в Москву, где Мария поступила в Московское Александровское училище. Учителем литературы у нее был легендарный библиограф Д. Языков. Серьезная, вдумчивая девушка уже тогда была под властью мистических настроений и начинала слагать свои первые стихи. В 1888 году, окончив курс и получив свидетельство домашней учительницы, Мария вернулась в город на Неве. К тому времени там жила и ее мать с сестрами (после смерти отца-адвоката Лохвицкие опять приехали в Петербург). Первым изданием, в котором были опубликованы стихи Мирры Лохвицкой, был журнал «Север». Молодая поэтесса сразу обратила на себя внимание литературных критиков и читателей. Еще бы — молодая, возвышенная, какая-то вся неземная! Мода на символизм была в самом разгаре. Можно сказать, что Мирра олицетворила собой это направление. Тонкие материи, недосказанность, жизнь души, аллегории и возвышенная печаль. Все это — поэзия Мирры Лохвицкой. Ее начали публиковать и другие журналы: «Русское обозрение», «Книжки Недели», «Художник». Она вошла в «круг избранных», где правили бал В. Немирович-Данченко, А. Коринфский, В. Соловьев, и стала в нем своей. Прекрасной Дамой. Лето Лохвицкие проводили, как и большая часть творческой интеллигенции, на дачах. Дача Лохвицких, расположенная в живописном месте между Петергофом и Ораниенбаумом, — место выдающееся. По соседству с Лохвицкими поселилась семья известного профессора архитектуры Эрнеста Жибера. «Ораниенбаумское лето», сирень, соловьиные трели и белые ночи — питательная среда для юной души. В пакете лежало небогатое приданое влюбленного поэта: стихи и портрет матери. Только увядшей розы не хватает для полного комплекта. А что же Мирра Бальмонт? Неизвестно, горевала ли она о своем молодом поклоннике Измаиле. Но жизнь и ей выпала несладкая. Неудачное замужество, рождение десяти детей, жизнь в нищете. Автомобильная авария, после которой она оказалась обездвиженной. А может быть, опять сыграло роль трагическое имя «Мирра». Выбирайте имена и псевдонимы правильные. В 2012 году потомки поэтессы Мирры Лохвицкой привели в порядок ее могилу, восстановили памятник. На нем можно прочесть строки Лохвицкой: Люблю я солнца красоту И музы эллинской создания, Но поклоняюсь я Кресту, Кресту — как символу страдания. Подписывайтесь на канал "Вечерней Москвы" в Telegram!
