«Он стал частью информационного потока»
“Ъ” вспоминает Антона Носика В воскресенье от сердечного приступа умер известный медиаменеджер, журналист, блогер, один из создателей Рунета Антон Носик. Эта новость из тех, что расходятся по соцсетям с обязательным добавлением «не верю»: всего неделю назад Антону Носику исполнился 51 год, он находился в расцвете сил, читатели всерьез желали ему дожить до ста лет. За несколько часов до смерти, вспоминают друзья, он «как обычно, был мудр и весел». Антон Носик родился в Москве в 1966 году — в семье писателя Бориса Носика и филолога Виктории Мочаловой. Вскоре родители развелись, и его отчимом стал художник Илья Кабаков. Учился в школе №40 с «английским» уклоном, перешел в не менее известную школу №201. «Я его знала еще школьником, и он уже тогда так сверкал, что я записала в дневнике: “Через два года его будет знать вся Москва”»,— вспоминает певица Анна «Умка» Герасимова. Сам он рассказывал, что в школе учился «довольно посредственно». В 1989 году окончил лечебный факультет Московского государственного медико-стоматологического университет а, а в 1990 году эмигрировал в Израиль. «Было такое довольно твердое у меня ощущение: что любая попытка на месте СССР построить что-нибудь относительно европейское, с человеческим лицом — без цензуры, запрета на профессии, без диктата однопартийной номенклатуры, без стукачей и засилья спецслужб, без железного занавеса и политруков, без постоянного страха человека перед государством — это ненадолго. Поэтому я в свое время отсюда и уехал»,— вспоминал он в 2016 году. В Израиле Антон Носик забросил врачебное дело — вместо этого он заинтересовался журналистикой и интернет-технологиями. «Мы встретились в Иерусалиме, в марте 1990 года,— вспоминает подруга семьи Елена Макарова.— Он заполнил все наши анкеты на иврите. Я тогда и букв еще не знала. А он приехал за две недели до нас и уже мог писать и читать на этом языке. Он с невероятной скоростью усваивал всю информацию. Поразительный ум!» В Израиле Антон Носик успевал всюду — он работал в газетах, занимался переводами (он знал шесть языков), написал детективный роман, отслужил в армии. Именно в Израиле он надел кипу — еврейский головной убор — и больше не снимал. К своему «еврейству» он относился вполне серьезно, но без пафоса — позднее, уже в Москве, ему ничего не стоило прийти на собрание Российского еврейского конгресса в веселой оранжевой кипе, имитирующей баскетбольный мяч. «Помню его в Израиле как нового репатрианта, когда он вел блог в русскоязычной газете “Вести”, где публиковался с редкими в то время “правыми” мыслями. Он был порой непоследователен, но в целом мне нравилась его смелость и убежденность в правых идеях»,— говорит израильтянин Соломон Манн. В 1990–1994 годах он был одним из самых активных участников сети Fidonet — прообразе интернета. Он интересовался веб-дизайном — еще в то время, когда загрузка одной страницы могла занимать пять минут. «Я с ним сначала познакомился виртуально, когда он в Израиле владел хостингом Sharat,— вспоминает доцент кафедры новых медиа и теории коммуникации журфака МГУ Леонид Делицын.— Он был и сисадмином, и вебмастером, настраивал сервер, смотрел логи… Это позволило ему накопить достаточный опыт в раскрутке сайтов. Мало кто знает, что он был автором первой на русском языке статьи о поисковой оптимизации — она вышла в 1996 году». В том же 1996 году Носик запустил проект «Вечерний интернет». «Это был первый в мире ежедневный блог на русском языке,— вспоминал он в 2010 году — Правда, до изобретения слова “блог” оставалось почти три года, так что жанр обозначался как “обозрение”». «Носик инициировал движение веб-обозревателей — это были люди, которые ежедневно или еженедельно публиковали тематически ориентированные колонки,— говорит господин Делицын.— Сейчас это называется “блогеры”. И статьи Носика были очень полезны начинающим пользователям интернета. Он рассказывал, как оптимизировать браузер, как пользоваться веб-редактором — то, что было нужным огромному количеству людей. Он стал очень популярным и породил моду на блогерство того времени». При всей любви к Израилю Антону Носику там все-таки стало скучно — для реализации его идей требовался больший простор, чем могла предложить крохотная ближневосточная страна. «В эмиграции моя работа была связана с интернетом. А в России перспективы его развития были раз в 40 шире израильских»,— объяснял он в интервью Дмитрию Губину. В 1997 году он вернулся в Москву. «Он приехал в Россию, хотя с тем же успехом мог уехать в Америку. Но он приезжал в страну возможностей во время возможностей и ради возможностей»,— говорит интернет-продюсер, издатель «Частного корреспондента» Иван Засурский. Со своим опытом и связями Антон Носик быстро стал востребованным в медиасреде и интернет-бизнесе. «C точки зрения бизнеса он был огромной находкой. Когда тысячи людей шли в его “Вечерний интернет” за контентом, одновременно раскручивался провайдер Cityline, который тогда устроил ценовую революцию,— говорит Леонид Делицын.— Это тоже была новация — привлекать клиентов с помощью контента». В 1999 году Антон Носик запустил Газету.Ru как проект Фонда эффективной политики. «Конечно, в Рунете к тому времени уже присутствовали СМИ, но “Газета” стала первым веб-изданием настолько профессионального уровня,— считает господин Делицын.— Он собрал отличную творческую команду и породил моду на интернет-СМИ. Именно из-за него бизнес понял, что российские интернет-СМИ могут быть прибыльными, интересными, что в них можно вкладывать деньги». «Ему было интересно информировать людей, он был журналист от бога. И он научился делать новые модели изданий, где информация из проверенных источников совмещалась с высочайшей скоростью распространения информации. Эта модель задала стандарты для российского медиарынка,— говорит господин Засурский.— И он был первым человеком, который постоянно находился в информационном потоке. Он стал частью информационного потока — и приучил к этому всех нас». После «Газеты» Антон Носик запустил Ленту.ру, проект NEWSru, одно время руководил проектами холдинга «Рамблер» (впрочем, эту страницу своей биографии он считал неудачной). «Был неприятный момент, когда гендиректор “Рамблера” перед выходом на IPO попросил меня встретиться с Носиком и сказать, что он перестает быть главредом “Ленты”,— говорит Иван Засурский, занимавший в то время должность президента издания.— И оказалось, что Носика интересует совсем не зарплата и упущенные опционы, а судьба сотрудников, которые остались без него. Он попросил меня назначить главредом Галину Тимченко, и во многом из-за этого его решения “Лента” и просуществовала еще много лет». «Он запомнился как человек щедрый, трудолюбивый, отзывчивый. В его окружении никто не оставался безработным, он всегда или подсказывал человеку, куда обратиться, или сам нанимал его»,— подтверждает господин Делицын. Антон Носик говорил, что главная статья его расходов — это денежная помощь друзьям. Но его забота о людях вовсе не ограничивалась близкими — он постоянно занимался благотворительностью и в итоге создал фонд Pomogi.org, который стал одним из лучших в стране. «Он оплатил бессчетное количество операций детям, он спас жизнь куче людей. Думаю, по масштабам добрых дел он превосходит любого российского миллиардера,— говорит Иван Засурский.— Этим он олицетворял могущество интернета, который позволяет любому частному лицу делать добрые дела в масштабе страны». За несколько дней до смерти Антон Носик попросил тех, кто хочет поздравить его с днем рождения, перевести деньги на операцию для 16-летнего Кирилла Мишина из Нижнего Новгорода: «Помогите в честь дня рождения. Я в вас верю, дорогие друзья. Вы до сих пор ни разу меня в этом вопросе не подвели». Год назад он написал в блоге: «В 50 лет все воспринимается не так, как в 25. Тогда мне казалось, что свобода — это уехать. Сегодня мне кажется, что свобода — это не бояться». Антон Носик действительно не боялся откровенно, «неполиткорректно» высказываться — и этим нажил много врагов. Он охотно рассказывал, что пробовал различные психотропные вещества, и выступал за легализацию как минимум марихуаны. Он посещал непризнанный Нагорный Карабах и называл Азербайджан «историческим недоразумением», за что получил тысячи угроз. Он годами критиковал Кремль — но при этом не стал, как многие оппозиционеры, закрывать глаза на усиление ультраправых в послереволюционной Украине. «Он в течение многих лет собирал полные аудитории у нас на журфаке,— вспоминает Леонид Делицын.— Очень часто удачливые предприниматели и медиаменеджеры во время публичных выступлений не говорят ни слова правды. А Носик говорил студентам все как есть». В 2015 году юрист Илья Ремесло (позже стал членом Общественной палаты) пожаловался в прокуратуру за пост «Стереть Сирию с лица земли» — там господин Носик оправдывал российские бомбежки в Сирии. Суд признал его виновным в экстремизме и назначил штраф в 300 тыс. руб. Прокуратура требовала наказать его двумя годами лишения свободы, и на оглашение приговора Антон Носик пришел с собранными сумками. «Я абсолютно готов к тому, что уже на следующем заседании суд меня отправит в СИЗО,— заявлял “Ъ” Антон Носик.— Я добровольно прихожу в суд и жду развязки. Я хочу, чтобы люди увидели, к чему приводит эта практика осуждения за мысли». Хоть от него доставалось всем, свободу выражения мнения Антон Носик считал безусловным правом каждого. Это признают даже противники. «И мы неоднократно ругали Носика, и Носик нас неоднократно ругал,— пишет редакция заблокированного по требованию Генпрокуратуры националистического портала “Спутник и погром”.— Но он всегда стоял на стороне свободы слова и всегда поддерживал всех, кого преследуют за мыслепреступления». При этом он умел признавать ошибки и менять точку зрения. Много лет он критиковал прокремлевские молодежные движения — самым мягким выражением, которое можно процитировать в СМИ, было «холуйская сервильность “нашистов”». Но это не помешало ему спустя годы начать общаться с повзрослевшими бывшими членами движения «Наши». «Поначалу я мало с кем так часто публично ругалась, как с ним, и мало от кого получала столько разнообразных проклятий. Ровно с тем же энтузиазмом много лет спустя после наших первых перебранок Носик принялся меня защищать, обнаружив помимо политических противоречий множество общих симпатий и интересов,— вспоминает бывший пресс-секретарь “Наших” Кристина Потупчик.— Та легкость, с которой он избавлялся от стереотипов, проводил постоянную переоценку себя и других,— все это стало для меня очень ценным уроком. Очень жаль, что я так и не успела ему об этом сказать». Все опрошенные “Ъ” друзья и коллеги Антона Носика отмечают: он всегда чутко улавливал перемены, не позволял себе устаревать, осваивал все новые тренды, идеи, продукты с каким-то совершенно подростковым азартом и энтузиазмом. В том, что касается новых технологий, он старался быть на шаг впереди. В интервью 2007 года на вопрос «Чем ты будешь заниматься через 20 лет?» Антон Носик ответил: «Больше думать о своем здоровье». Кажется, это было единственное решение, с которым он опоздал. Александр Черных
