Ссыльные, сходцы и новокрещеные. Как заселялись оренбургские степи

«АиФ в Оренбуржье» совместно с Александром Исковским начинает новый проект «Записки краеведа», в котором Александр Евгеньевич будет рассказывать неизвестные и малоизвестные факты из истории Оренбургского края, проведёт читателей по страницам истории Оренбуржья. Первый его материал в нашем еженедельнике отвечает на вопрос «Откуда взялось население на территории оренбургских степей? Как и из кого оно формировалось?». Что такое «самотёк»? Как известно, Оренбургская губерния была образована в 1744 году. Границы её определила Оренбургская экспедиция, произведя топографическое исследование обширных яицких и башкирских земель в 1734-38 годах, при этом южная и восточная «грань» (границы территории) на картах выглядела довольно условно. Лишь после падения Казанского ханства в 1552 году на территории современного Южного Урала появилось русское население, в основном военно-служилое, а много позже и оседлое, крестьянское. Не лишне напомнить, что термин «русское население» собирательный и подразумевает этническую группу, состоящую из великорусов, малорусов и белорусов. Исторически великорусы проживали в центральных районах Российской Империи (Тверь, Ярославль и пр.), малорусы (они же черкасы) - жители Малой России, т.е. украинцы, а жители Белой России - нынешние белорусы. Длительное совместное проживание сопровождалось их смешиванием и «обрусением». Одно из старейших русских поселений в Заволжье основано в 1586 году, это город Самара, а в XVII веке там же появились и несколько деревень. Практически это было не заселение, а незначительное проникновение Российского государства на Заволжскую территорию. Этот факт отметил в 1842 году оренбургский генерал-губернатор В.А. Перовский: «после покорения Казани Россия, сблизясь с странами Заволжскими, около полутораста лет не принимала никаких мер, дабы... упрочить власть свою на рубеж Средней Азии». Освоенные земли Российской империи в первой трети XVIII столетия заканчивались по Закамской линии. Состоящие при крепостях «служилые люди» не могут быть названы «населением», потому что их состав менялся ежегодно, землепашеством они не занимались, оброк не платили. Именно с территории Закамской линии началось естественное заполнение Оренбургского края и южных башкирских земель русскоязычным населением. Этот процесс на современном языке можно обозначить как «самотёк», так как основную массу «переходцев» на новые земли составляли беглые, а так же «непомнящие родства и помещиков» крестьяне. Лишь малой частью были крепостные и помещичьи крестьяне, переведённые «во вновь заведённые» деревни военнослужащими, получившие земельные угодья в Оренбургском крае. К 1736 году в Оренбургском крае сформировалась новая дорога к Самаре, получившая название «Московская», вдоль которой по указанию И.И. Кирилова возводились крепости, в дальнейшем ставшие местами поселения крестьян. С появлением Уфимской провинции, а затем Оренбургской губернии и пограничной линии, быстро происходило образование лишь военных поселений. Вместо Сибири – в Оренбург! Для привлечения к поселению на «Московской дороге» 11 февраля 1736 года был издан Указ, разрешивший И.И. Кирилову в укрепленные места привлекать отставных драгун, солдат и матросов, добровольцев из мещеряков и казаков, казачьих и дворянских детей, беглых крестьян, ссыльных. Людей последней категории «ссыльные» активно принимали на военную службу и в земледелие в качестве работников. По Указу устанавливалось: «вместо Сибири ссылочных в Оренбург посылать, коих распределять в казаки, на пашню и в шахты, а излишних отсылать по-прежнему на сибирские заводы». Вот интересный пример высылки из Малороссии Алексея Тараканова. Этот Тараканов, сенатор и генерал-майор, в 1735 году решил основать собственную слободу Алексеевскую, собрал вольных черкас и предложил им переселиться на новые земли по реке Калитве с условием «атаманам и есаулам и всем посполитным людям накрепко приходящих людей разсматривать, чтоб были вольные черкасы и под видом бы черкашенина русский не вкрался, а русских людей и донских козаков без пашпортов конечно ни одного не принимать и ни дня не держать». Позже оказалось, что прав на землю Тараканов не имел, «валуйский подьячий Селиванов без Указу отвел Тараканову по 3000 четей «дикого поля» во всех трех сменах, за что его били кнутом и сослали на вечное житье с женой и детьми в Оренбургъ ... . слободу велено было разрушить, а черкас распустить» (Багалей Д.И. «Очерки из истории колонизации степной окраины Московского государства», Москва 1887 г.). Кстати, Оренбург в том время упоминается не как город или конкретное место высылки, а как некое пространство, удаленное и пригодное для наказания. Примерно к 1740 году, когда Оренбургский край стал известен в центральных губерниях России, появилось значительное количество самовольных переселенцев, так называемых «сходцев». Пути, которыми беглые крестьяне попадали в Оренбургский край, были длинными и долгими. «Разночинцы», иными словами «беглые», уходили в отдаленные места, неоднократно меняли место жительства. Известны «допросные листы» таких людей. К примеру, Гаврила Судаков родился в Алатырском уезде в селе Спасском, происходил из монастырских крестьян, когда умер его отец, то «сошел ис того села в Симбирский уезд, в дворцовое село Воскресенское и жил 27 лет, а с того села сошел в Бузулукскую крепость и в оной крепости определен... в пахотные казаки». Другой «разночинец» показал, что зовут его Никита Токарев, по происхождению сын марийского новокрещеного ясачного крестьянина села Елатмы Казанского уезда, ушел в «солдатское село Сенгилейку» Симбирского уезда, затем «сошел на Волгу и ходил на стругах бурлаком 5 лет», в Самаре, где была канцелярия Оренбургской комиссии, был «допрашиван и по допросу определен... в Тоцкую крепость в жалованные казаки». Кто такие сходцы? К 1740 году начальником Оренбургской экспедиции И.И. Кириловым «в регулярные и другие службы» зачислено и переведено в сословие казаков 5154 человек мужского пола, большинство таких «сходцев» были беглыми крестьянами. В том же 1740 году проведена перепись живущих в крепостях по Самарской, Яицкой линии и Заволжье, правда, сведения эти были неточными. Пути, которыми беглые крестьяне попадали в Оренбургский край, были длинными и долгими. «Разночинцы», иными словами «беглые», уходили в отдаленные места, неоднократно меняли место жительства. Известны «допросные листы» таких людей. К примеру, Гаврила Судаков родился в Алатырском уезде в селе Спасском, происходил из монастырских крестьян, когда умер его отец, то «сошел ис того села в Симбирский уезд, в дворцовое село Воскресенское и жил 27 лет, а с того села сошел в Бузулукскую крепость и в оной крепости определен... в пахотные казаки». Другой «разночинец» показал, что зовут его Никита Токарев, по происхождению сын марийского новокрещеного ясачного крестьянина села Елатмы Казанского уезда, ушел в «солдатское село Сенгилейку» Симбирского уезда, затем «сошел на Волгу и ходил на стругах бурлаком 5 лет», в Самаре, где была канцелярия Оренбургской комиссии, был «допрашиван и по допросу определен... в Тоцкую крепость в жалованные казаки». «АТЛАС Российский, состоящей из девятнадцати специальных карт, представляющих Всероссийскую Империю с пограничными землями, сочинённой по правилам Географическим и новейшим обсервациям, с приложенною при том генеральной картой этой Великой Империи, старанием и трудами Императорской Академии Наук. Санкт-Петербург, 1745 год» К 1740 году начальником Оренбургской экспедиции И.И. Кириловым «в регулярные и другие службы» зачислено и переведено в сословие казаков 5154 человек мужского пола, большинство таких «сходцев» были беглыми крестьянами. В канцелярии Оренбургской экспедиции «закрывали глаза» на происхождение принятых в казаки, поскольку иного источника поселенцев практически не было. По свидетельству П.Рычкова И.И. Кирилов «к поселению ж в новых крепостях принимал охотников, а больше бродящих и объявляющих о себе, что прописные от подушного окладу, коих тогда немалое число им, Кириловым, записано и в те крепости с надлежащею ссудой деньгами и провиантом на поселение отправлено». В том же 1740 году проведена перепись живущим в крепостях по Самарской, Яицкой линии и Заволжье. Сведения переписей, по подсчетам разных авторов, не совпадают, следовательно, не точны сами по себе. Более точный подсчет характерен для «служилого» состава крепостей. Как по происхождению, иными словами местам прежнего жительства, так и по сословному составу, переселенцы были неоднородны. К примеру, в Бузулукской крепости находились «сходцы» 36 уездов России. Вообще же в крепостях, состоящих в ведомстве Оренбургской комиссии, более половины «сходцев» прибыли из Нижегородского, Алатырского, Пензенского и Симбирского уездов, т.е. со Среднего Поволжья. Лишь на Исетской линии преобладали выходцы с Урала и Сибири. Сведения при переписи собирались со слов глав семейств, социальное происхождение жены и место рождения определялось по мужу, что вносило значительные неточности в записи. Так, по сведениям из 14 крепостей по р.Яик и р.Самара, в «настоящих казаках» числились выходцы 136 уездов, городов, украинских полков и прочих территорий Российской Империи, бывших ранее пограничными чертами. Исторический и родословный интерес представляют записи объяснений «выходцев», обнаруженные в ревизиях. «Вновь прибранный казак» А.Т. Резвяков «показал», что его отец был ямщиком г.Касимова, откуда ушел в Алатырский уезд, где он (А.Резвяков) родился, а позже перешел в Самару, где записался в казаки. Казак Д.Г.Стрельцов заявил, что родился в Нижнем Новгороде, а его отец был в Москве стрельцом (откуда и фамилия), ушел в Пензенский уезд, затем, услышав о «наборе в казаки», перешел на Оренбургскую линию. Социальный состав «прибранных казаков» в 40-е годы 18 столетия следующий: около половины составляют бежавшие «на Яик и Самару» бывшие дворцовые крестьяне, затем монастырские крестьяне, помещичьи, пахотные солдаты (потомки служилых людей), ямщики. Истинные мотивы побега сейчас узнать невозможно, но указываются и голод, «обида» помещика, разорение от податей, бедность, и пр. Помещенные в крепости по «Табелю о состоянии в нижеписанных новопостренных от Самары до Оренбурга... крепостях» казаки делились на «русских» и «иноверцев», группа «черкас» отмечена в Илецкой крепости. Такое деление подразумевает вероисповедание, преобладали православные служилые казаки. К 1741 году в крепостях по рекам Самаре и Яик начато размещение регулярных войск и полков ландмилиции. Попытка отказаться от казаков, значительную часть которых составляли беглые, не увенчалась успехом, людей для этой цели не хватало. Канцелярия Оренбургской комиссии сообщила в Сенат следующее: «О населении крепостей всегдашнее старание чинится, токмо городовых служилых людей в поселении никово есче нет, да и быть нечаятельно, ибо хотя о сем во все губернии и провинции писано, однако в присылке ниоткуда их нет... ». Население, в широком смысле слова, Оренбургского края составляли кочевые народы и служилые люди, но оседлого, занимающегося земледелием крестьян как такового не было. Только после появления укрепленной пограничной линии, которая снизила риск нападения кочевников, и устройства дорог, началось медленное, плавное заселение оренбургских земель крестьянами. Ново- и старокрещеные Активно привлекались к заселению Оренбургской губернии жители Казанской губернии. С этой целью в 1736 году издан Указ, согласно которому тептяри, в основном ими были татары, наделялись землей за счет башкир, что вызвало рост оседлого тептярского и бобыльского населения. Многие из них принимали православную веру, получали христианские имена и в конечном итоге «растворялись» в русском населении. В 1743 году проложена дорога от Оренбурга в сторону Казанского уезда, получившая название «Новая Московская», в стороне от казахской степи и внутренних районов Башкирии. «Того же лета, и для свободного к Оренбургу из Казанского уезда поездка учреждена и разными деревнями до Кучуйского фельдшанца (земляное полевое укрепление) населена», так было определено назначение новой дороги современниками. С появлением этой дороги увеличился и приток переселенцев в Оренбургский край. Чиновники Оренбургской комиссии, получившие за службу земли в Оренбургском уезде, населяли свои деревни крестьянами (из крепостных). «Купчая крепость» оформлялась на особой бумаге, имевшей специальное клеймо. Например, коллежский асессор, секретарь Петр Иванович Рычков имел во владении две деревни, «во вновь поселенной его деревне» Ключах поселил 33 крестьянина, а в деревне Верхосулье 17 крестьян. По происхождению состав помещичьей деревни был однотипным, эти крепостные фамилий как таковых не имели, записаны по «прозванию». По ревизии 1747 года в Оренбургском уезде по Новой Московской дороге числятся в основном «инородческие», приписные деревни с татарским населением (Алиева, Бигашева, Дюсметьева, Мустафина, Юзеева и проч.), в слободах записаны торговые татары (Сеитовская сл.) и «непомнящие родства и помещиков» (Бугульминская и проч.). Особо замечу, что жены «непомнящих родства и помещиков» записаны с указанием прежнего места жительства и принадлежности к помещику. Поскольку подати платили с каждой души «мужескаго полу», главы семей «забывали», кто они и откуда, с женщин же подушный оклад не взимался, поэтому они указывали свое происхождение. В 1747 году по Новой Московской дороге было приписано «непомнящие родства и помещиков» 170 мужчин, без указания прежнего сословия и места жительства, не считая членов семей. Как таковых фамилий эти поселенцы не имели, в большинстве именовалились по «отечеству» (Абрамов, Агафонов, Иванов) или прозвищу (Кокушкин, Колотов, Пестов), роду деятельности (Скорняков). По одному «прозванию», а именно «Мутовских», можно предположить малороссийское происхождение. В Бугульминскую слободу в 1747 году приписано 186 «душ», большинство из них также фамилии не имеет («по отчеству»), указаны двое беглых крестьян. Фамилий, следовательно, более давнее происхождение, в Бугульминской слободе насчитывалось лишь 14, это: Антропов, Бобков, Деревянков, Дыморов, Ельхов, Колосов, Коронев, Лошкарев, Москалев, Ненин, Плотников, Портной, Сумин, Шкарин. Как видно, это в основном прозвищные фамилии, некоторые имеют малороссийское происхождение (Сумин, Москалев). По Ногайской дороге Уфимского уезда в 1747 году приписано симбирскими заводчиками Твердышевым Иваном Борисовым(ичем) и Мясниковым Иваном Семеновым(ичем) 290 «душ» помещичьих и заводских людей «по Воскресенскому медеплавильному и железному заводу» на реке Тор. Приписанные «души» были куплены у помещика «князя Алексея Дмитриева сына Голицына» в с.Покровское, Хилковка тоже Симбирского уезда. При Воскресенском заводе в слободе поселились «непомнящие родства» 127 человек, среди них были новокрещеные из мордвы, башкир, татар, чувашей, получившие русские имена и фамилии, вот некоторые из них: Башкирцев, Ефимов, Колотилов, Шабердин, Неупокоев, Теребров, Торпиев, Окунаев, Шумяков, Кохалов, Новиков, Дивишев. Общее количество приписанных составило 417 душ. Всего в 1747 году в Оренбургский уезд приписано 4040 «душ», в купечество - 16, «разных чинов не имеющих деревень 9 душ». В Сеитовой слободе, как написано в ревизии «во вновь поселенной», числилось 973 татарина, 25 башкиров. По Новой Московской дороге записано иноверцев-татар 1940, вотяков-19, башкирцев-1, черемис-1, крестьян и помещичьих людей-54, «помнящих родство и государственных черносошных крестьян» 586 душ мужского пола, а всего 3798 «душ». К 1766 году в Оренбургском уезде увеличилось количество таких помещичьих деревень, «заведенных» военнослужащими. Населялись деревни крепостными крестьянами, купленными в основном в Самарской, Симбирской и Оренбургской губерниях. Экономически жители Оренбургской губернии составляли две группы: податное и неподатное население. Податные платили налоги государству, они составляли большинство. Среди податного сословия наибольшую часть составляли русские крестьяне. К неподатному сословию относились священнослужители, отставные солдаты, казаки, башкиры и татары нерегулярного войска, калмыки, казахи, каракалпаки. Увеличение жителей Оренбургской губернии, которые платили налоги, было связано с притоком русских переселенцев. А вот рост числа неподатных жителей происходил, в основном, за счет высокой рождаемости. В период с 1744 по 1766 годы Оренбургская губерния заселялась неравномерно, в основном с самарско-симбирского-уфимского направления. Значительную часть составляли беглые крестьяне внутренних губерний Российской Империи, разнообразных по происхождению и вероисповеданию. Условием проживания в Оренбургской губернии в первые десятилетия был переход в казачье сословие, подразумевающее выполнение воинских обязанностей (охрана дорог и крепостей). Переход в «казаки» сопровождался крещением, христианизацией «инородцев-переходцев». Разнообразное происхождение поселенцев «размывалось» смешанными браками, постепенно внедрялся и становился основным русский язык и христианские имена.