«Ты мой папа?» Фотограф создал проект о детях с инвалидностью
Фотографировать сегодня умеют почти все. Но вот запечатлеть мгновение так, чтобы фотография превратилась в искусство и тронул сердце, дано далеко не каждому из нас. А мгновения могут рассказать о многом - о печали и радости, о счастье и беде. Известный волгоградский фотограф Виген Аветисян представил на суд волгоградцев свой новый проект «Буду родительским!» В нём он рассказал о жизни детей, у которых нет мамы и папы, но есть инвалидная коляска и тяжелое заболевание. Попали в объектив и дети, которым посчастливилось иметь семью, но тоже «особенные». Что было самым тяжелым в съемках, для чего создан проект и на какие снимки автор так и не смог решиться, он рассказал в интервью «АиФ-Волгоград». «Не хотим быть ничьими!» Глеб Данилов, «АиФ-Волгоград»: Виген, почему вы решили обратиться к такой сложной и трудной теме? Виген Аветисян: Мы редко задумываемся о том, что детские дома и интернаты заполнены отказными детьми. В семьи забирают здоровых мальчиков и девочек, а больные никому не нужны. В других европейских странах существует иная культура, где дети с инвалидностью и умственно отсталые дети обретают если не отцов и матерей, то хотя бы опекунов. У нас всё пока гораздо сложнее. И дети-отказники так и не дожидаются родителей. Этот проект я задумал и осуществил при поддержке уполномоченного по правам ребёнка Волгоградской области Нины Болдыревой и Союза фотохудожников России. Его цель - создать общественный резонанс и исправить сложившуюся ситуацию. И очень хочется надеяться, что благодаря моей работе хотя бы один ребёнок - но обретёт родителей. Тогда я стану самым счастливым человеком! - Не очень понятно название проекта. Почему «Буду родительским!»? - Во время съёмки ко мне постоянно подходили дети и спрашивали: «Дяденька, а я буду родительским?» Они хотели узнать от меня, появятся ли у них мама и папа. Не раз слышал и такие слова: «Ты мой папа? Я тебя всю жизнь жду!» Они прижимались ко мне крепко-крепко и не хотели отпускать. Моё сердце разрывалось от нежности и боли. Быть родительским - значит, не быть ничьим. Поэтому, когда надо было придумать название циклу моих работ, у меня не было сомнений - «Буду родительским!» Шанс на счастье - Это были трудные съёмки? Ведь у этих детей очень сложные диагнозы. - У меня было несколько групп детей. Снимал в волгоградских домах-интернатах и в Петроввальском доме-интернате для умственно отсталых детей. Дети позировали с удовольствием. Улыбались, наряжались в самые красивые одежды и были счастливы, что они на какое-то время оказались в центре внимания. Но не все. Самые «тяжелые» дети находились в так называемых комнатах милосердия. В Петроввальском доме-интернате их было четыре. Там были лежачие дети. Знаете, когда я вышел из первой комнаты, меня пронзили боль и страх. Минут десять я собирался с силами, чтобы продолжить съёмку. После второй комнаты зашел в третью, а в четвёртую так и не отважился. Стоял с фотокамерой и долго собирался с силами. Сотрудники интерната меня стали торопить. Но ... я так и не решился. Скажу честно, у меня не хватило храбрости. Поверьте, это очень тяжелое зрелище. Ведь ты понимаешь, что эти больные дети практически лишены шанса на счастье. - Вы верите, что герои выших фотоисторий, несмотря на тяжелые болезни, все же обретут родитей! - Я верю в чудо! И сожалею сейчас только о том, что так и не смог зайти в четвёртую комнату. Номинация абсурда - Победителем престижного мирового фотоконкурса в этом году стал турецкий фотограф, который сделал снимок убийцы российского посла в Турции Андрея Карлова в момент совершения преступления. Как вы считаете, не способны ли подобные снимки убить фотографию как вид искусства? - Фотография - это всегда документ. И современные фотохудожники добиваются именно правды жизни в своих работах. Но вот относительно этого кадра, выигравшего престижную номинацию, - я эту ситуацию считаю абсурдной. Нельзя на кадрах смерти и преступления делать себе рейтинги и строить успешную карьеру. - Вам не кажется, что сегодня проще всего приковать внимание зрителя, показав боль, ужас и страх? - Не буду спорить, негативные эмоции - самые яркие и запоминающиеся. Но это не значит, что радость и счастье - вне нашего фокуса. Просто удивлять людей прекрасным сегодня, наверное, сложнее. Тем интереснее задача для хорошего фотографа. - А какие эмоции передавать сложнее на фотоснимке - боль или счастье? - Радость - она легка и воздушна, здесь задача фотографа - поймать её и донести до зрителя. Гораздо труднее передать боль и страдания. Для этого надо на несколько минут стать тем человеком, которого ты фотографируешь. Именно в комнатах милосердия я получил определённую дозу боли, которая до сих пор во мне живёт. И после окончания работы над проектом не знаю, как отвечать на вопрос: «Что снимать сложнее - войну или больных детей?» - Виген, какова вообще сегодня роль фотографа? - Думаю, он каждый день пишет летопись жизни горожан и жителей страны. Какой бы разной она ни была. Возможно, фотографы благодаря соцсетям сегодня стали в какой-то мере журналистами, которые посредством своего видения мира передают события. Ведь фотография - это факт, который позволяет каждому делать свою интерпретацию. Борьба чёрно-белых эмоций - Вы нередко обращаетесь к чёрно-белой фотографии. Чем она отличается от цветного кадра? Способна ли передать весь диапазон эмоций? - Чёрно-белое сочетание - это тон, культура, если хотите, целая философия. Наш глаз автоматически воспринимает чёрно-белые старинные фотографии как причастные к важным историческим свидетельствам той или иной эпохи. Поэтому современные фото, обработанные в чёрно-белом варианте, тоже выглядят как документальные. Этот приём работы света с тенью позволяет подчеркнуть драматичность или трагичность фотографии. Кроме того, не соглашусь, что в чёрно-белой гамме мало эмоций. Напротив, такие снимки дают зрителю больше простора для фантазии и воображения. А ещё чёрно-белая карточка - это всегда как проявление добра и зла в каждом из нас. И каждый из фотографов стремится увидеть в человеке победу добра над злом, а не наоборот! - Виген, своим проектом вы исчерпали тему сюжетов детей без родителей? Что планируете дальше? - Очень верю в то, что я сделал только первый шаг. Я затронул тему детской инвалидности и теперь буду ждать, когда сделают свои шаги депутаты, чиновники, представители службы опеки и социальной защиты, обычные люди. Верю, что этот проект станет призывом к действию и борьбе с нашим человеческим равнодушием. И, может, тогда мне перестанет сниться та, четвертая комната милосердия, в которой лежат самые «тяжелые дети», потерявшие надежду.
