Иркутский уезд ранней весной из окна внедорожника

На кроссоверах Nissan мы проехали по любопытным местам вокруг Байкала, о которых знают далеко не все иркутяне. Иркутск вплоть до конца XIX века фактически оставался главным форпостом Российской империи в Восточной Сибири. Железнодорожное сообщение от Красноярска до Иркутска было открыто только в начале 1899 года, а до берегов Тихого океана железная дорога добралась и вовсе в 1905 году, в самый разгар русско-японской войны (собственно, война и стала причиной столь спешного строительства). До этого все огромные территории снабжались посредством гужевого транспорта, а управлялись через телеграф. Прошедшее столетие оказалось более щедрым на технические новинки и теперь нет необходимости трястись в поезде до Иркутска несколько недель, как в былые времена. Достаточно сесть на самолёт и через шесть часов вы почти на берегу главной изюминки тамошних мест – озера Байкал. И вот это «почти» нам заполнила компания Nissan в рамках очередного этапа автопробега «Городские легенды», приуроченного к 10-летию модели Qashqai. Помимо красивой и местами совершенно уникальной природы, здесь можно найти дороги любого качества: от изуродованных заплатками и ямами городских улиц до уже начавших подтаивать просёлков, которые вскоре превратятся, как рассказывают местные жители, в «сплошной комок грязи длиной в несколько километров». Это если вырезать ненормативную лексику. Название город получил от реки Иркут, которая впадает в Ангару в 66 км от её байкальского истока. Ангара несет из самого Байкала чистейшую воду, которую можно пить прямо из-под крана, и бизнес по доставке очищенной воды здесь не имеет смысла. Порадовала и другая местная особенность – город довольно чистый, чисто и на дорогах, и на обочинах, хотя в городской черте снег только-только сошёл во второй половине марта. Неужели соседство с Байкалом так влияет на местных жителей? Чистота Иркутска ярко контрастирует с заваленными бытовым мусором обочинами подмосковных трасс. Иркутск, являющийся шестым по величине городом Сибири, имеет и свой уникальный памятник – один из самых старых паровых ледоколов в мире «Ангара» (наряду со шведским S/S "Bore" 1894 года и финским "Tarmo" 1907 года). Впервые его форштевень рассёк байкальские воды 25 июля 1900 года, после сборки и доставки из Ньюкасла, где ледокол был изготовлен на стапелях верфей «Sir W G Armstrong Whitworth & Co Ltd» по заказу Комитета по постройке Сибирской железной дороги. Он честно прослужил по назначению - организации паромных переправ - почти 60 лет (что очень много для судов тех времён), а сейчас, через 30 лет забвения, после реставрации поставлен на вечную стоянку на Иркутском водохранилище. Изучение любопытных мест, о которых знают далеко не все иркутяне, организаторы представили в виде заданий, без выполнения каждого из которых невозможно было двигаться к следующей точке. В итоге даже лентяи оценили внедорожный потенциал нынешней кроссоверной линейки Nissan – Murano, Qashqai, X-Trail и Terrano. Радиоуглеродный анализ найденных на стоянке останков показал, что она существовала в начале сартанского оледенения, примерно 14 750 лет назад (XIII тысячелетие до н. э.). Ученые подчеркивают огромное сходство между обитателями Мальты и жителями Европы. Это можно объяснить одинаковой природной средой конца ледниковой эпохи. Не случайно у эскимосов XVII-XIX в.в. было так много общего с палеолитическими обитателями Европы и Сибири, что возникла теория об их происхождении от мадленских племен Франции. Близость к китайским землям оставила нам памятник освоения Сибири – одну из сторожевых башен Бельского острога, который был построен в 1691 году казаками для выполнения, говоря современным языком, пограничных и таможенных функций. Он представлял собой полноценное поселение – с церковью, амбарами, жилыми избами, постоялым двором. Из деревянных строений сохранилось несколько башен, и только единственная – Бельская – осталась стоять на своём первоначальном месте. Возраст древесины учёные оценивают в 400 лет, а срублена она была без единого гвоздя! Уникальна и сама сохранившаяся церковь – отстроенная после пожара в 1788 году в редком стиле сибирского барокко, она была двухпрестольной - перемычка разделяла алтарь на две части, и по поводу возникновения нехарактерной для христианства особенности историки ломают копья до сих пор. Образцы же деревянной архитектуры, типичные для восточной Сибири, воссозданы в музее Тальцы, где представлено более 8000 экспонатов. История его возникновения связана с советским периодом освоения Сибири – в начале 60-х годов прошлого века при строительстве Усть-Илимской ГЭС в зону затопления попали уникальные памятники общегосударственного значения - Спасская проезжая башня (1667 г.) и Казанская привратная церквь (1679 г.) Илимского острога. Место для музея было выбрано на слиянии Ангары и Тальцинки в Тальцинском урочище (отсюда и пошло название музея). В будущий музей перевезли и другие уникальные памятники истории и архитектуры Иркутской области. Кое-что было воссоздано заново по найденным чертежам и фотографиям. А вот к памятнику неудачного хозяйствования позднесоветского периода в Усольском районе нас привела весенняя грунтовка. По дороге прекрасные виды – весеннее солнце и чистый воздух позволяют рассмотреть вдалеке радиолокационную станцию дальнего обнаружения «Воронеж», основу системы предупреждения о ракетном нападении на востоке нашей страны. Она контролирует любые пуски ракет на расстоянии до 6000 км - от Индии до западного побережья США, так что все неспокойные соседи всегда под присмотром. Организаторы убедительно просили не приближаться к ней на расстояние автоматной очереди… поэтому фото издалека. Когда-то здесь был санаторий «Таёжный» с грязелечебницами и жилыми корпусами. Строительство гигантского комплекса затеяли на этом месте неслучайно - рядом издревле располагался карьер добычи каолиновой глины и Хайтинский фарфоровый завод (основан в 1869 году), изделия из этой глины, получившие золотую медаль в 1905 году на международной выставке в Антверпене, известны невероятной прочностью. Особые свойства фарфору придавал чистейший кварц с Байкала. С развалом СССР и приходом рыночной экономики предприятия оказались убыточными. Несмотря на разруху, грязи немного, в основном строительный мусор и остатки оборудования. Очень экологичное заброшенное место. И людей вокруг – никого. Водители редких встречных машин смотрели на московские номера как на инопланетян. Главной же целью нашего автоквеста было озеро Байкал. Перегон от Иркутска до посёлка Листвянка, ближайшего оплота цивилизации на берегу – всего 70 км. Машин, несмотря на воскресенье (многие местные жители и туристы едут на Байкал именно в выходные), было немного, и впечатление от поездки испортил разве что небольшой участок строящейся дороги на выезде из Иркутска, посыпанный мелким щебнем без всякой связующей стяжки – при быстрой езде запросто можно остаться и без лобового стекла и без фар. Поскольку мы старались ехать быстро, а шоссе вовсе не радовало ровным профилем и свежим асфальтом, нельзя не отметить достоинств ниссановских сидений ZERO GRAVITY, разработанных с привлечением специалистов NASA. Даже в зимней одежде они хорошо фиксируют тело при разносторонних ускорениях, и спина не болит от постоянных прыжков в стиле ралли Париж-Дакар, которые оказались неизбежны даже при разрешённых по ПДД 90 км/ч. К берегу самого глубоко озера на планете мы приближались вдоль берега Ангары – единственной реки, вытекающей из Байкала, протяжённостью 1779 км. В зимнее время она интересна никогда не замерзающим истоком, несмотря на то, что само озеро и река ниже по течению легко сковываются льдом толщиной до нескольких метров. Сам автопробег мы закончили на смотровой площадке Байкальской астрофизической обсерватории, предназначенной для наблюдения за солнечной активностью. Она построена в уникальной зоне микроастроклимата, где постоянно присутствует локальный антициклон и малые восходящие потоки воздуха за счет холодной поверхности Байкальского озера. Признаться, раньше мы думали, что лучшее место для обсерваторий находится в Крыму, а тут такой сюрприз… Вторым, но маленьким сюрпризом оказалось понимание того, что без полного привода до обсерватории добраться в это время года практически невозможно – асфальтовой дорогой не пахнет и в помине, а высоту подъёма прекрасно можно оценить по фотографиям… Как и в любом туристическом месте, Листвянка встретила нас россыпью сувениров с местной спецификой: амулеты из местных самоцветов – серафинита, сердолика, аквамарина, чароита, а также второй причиной паломничества в эти места – байкальским омулем, выловленным тут же буквально накануне утром. Его продают вяленым, солёным, копчёным – на любой вкус. Однако в самолёт брать с собой имеет смысл не каждый вариант выделки, обязательно стоит посоветоваться с продавцом – каждый второй коптит её прямо у дороги «по старинному семейному рецепту». Цены вполне либеральны – от 100 до 200 рублей за штуку, в зависимости от размера и выделки. Неудивительно, что рейсы из Иркутска пахнут этим омулем почище, чем «сырные» рейсы Париж-Москва. В качестве транспортной артерии Байкал используется практически круглогодично, за исключением коротких периодов межсезонья, когда лёд «ещё не встал» или «ещё не сошёл». Автомобильные зимники по льду совершенно привычная вещь для этих мест, благо службы МЧС постоянно мониторят состояние льда и руководят движением. Как характерный пример можно привести расположенную на берегу деревушку Больши́е Ко́ты, до которой от Листвянки всего 16 км… но только по воде или льду, наземного транспортного сообщения из-за сложного рельефа местности просто нет. Летом туда ходит судно на подводных крыльях из Иркутска, а зимой снабжение идёт по льду озера. «Не в сезон» надежда на вертолёт МЧС. Не стоит думать, что лёд толщиной 70-150 см представляет собой монолит даже в 35-градусный мороз. Из-за неравномерного расширения разных слоёв от нагрева солнцем даже в короткий зимний день лёд постоянно «дышит» и наезжает сам на себя, в результате чего образуются торосы и трещины не только вдоль берегов, но и над большими глубинами. Звук при лопании льда сравним с ударом в турецкий барабан диаметром с пару метров. Обязательные условия для езды по льду таковы: нельзя пристёгиваться и блокировать двери, необходимо оставлять приоткрытым окно, чтобы услышать опасный треск под машиной, ведь в случае чего у вас будет не более 40 секунд на то, чтобы выбраться – машина тонет быстро. А ещё полезно расчистить доступ к багажнику, сложив заднюю спинку – бывает, что от перекоса кузова боковые двери быстро не открыть. К сожалению, именно в наш день коварство льда проявилось в очередной раз – дорогу до Больши́х Ко́тов закрыли и пришлось довольствоваться только упражнениями на ледовом автодроме. И даже здесь байкальский лёд уникален – производители зимних шин считают его самым скользким в мире. Он более скользкий, чем смоченная водой базальтовая плитка, считающаяся эталонным заменителем обледенелой дороги при испытаниях. Многие именитые фирмы специально приезжают на байкальский лёд для изучения поведения новых моделей покрышек в этих уникальных условиях – хорошая конкуренция финскому полигону в Лапландии. Но даже сокращенная программа стоила того! Первые метры передвижения по прозрачной поверхности вызывают эйфорию, а у некоторых и легкое головокружение, чему также способствует кристально чистый воздух, непривычный многим жителям мегаполисов. Перед впереди идущей машиной игра бликов и теней часто воспринимается как появление огромных трещин, и нервы напряжены как канаты. Чуть позже, пообвыкнув, такие реакции кажутся уже смешными, но из песни слов не выкинешь. Да и пешком передвигаться по голому льду крайне затруднительно, если у вас на подошвах нет шипов – практически любая обувь скользит при малейшем дуновении ветра. Шипы на покрышках помогали мало – ощущения были даже острее тех, что многие когда-то испытывали на отечественной классике на летней резине по гололёду - самый мощный Murano запросто мог проворачивать колёса даже при 120км/ч и при неаккуратной работе акселератором банально отказывался дальше разгоняться – машина беспомощно крутила колесами и останавливалась! Привычные упражнения – «змейка», «круг» без включенной системы стабилизации многим оказались просто не под силу, но зато за несколько часов все участники отточили навыки зимней езды так, как годами мало у кого получалось, и убедились, что шипы – это далеко не гусеницы и вовсе не панацея на зимней дороге, если голова дурная. На обратном пути, уже на закате, мы заехали к ледовому знаку в честь десятилетия модели Qashqai, которая недавно обновилась в очередной раз и стала символом этого мероприятия, по остроте ощущений и эмоций уступающего разве что шинным тестам в Исландии, да и то ненамного. Дмитрий Ситников, фото автора и Nissan