Церковь Ломоносова после реставрации покрывается плесенью

В «Древней российской истории…, сочинённой Михайлом Ломоносовым» можно прочитать: «…и был народ чудской сильный, купечествовал дорогими звериными кожами с датчанами и с другими нормандцами. В Северную Двину реку с моря входили морскими судами до некоторого купеческого города… где стоит город Холмогоры… Народ почитал идола Иомалу… Явствует сие из Стурлезона, где описывает езду Торета некоего и Карла в Двину-реку, кои, будучи от короля своего Олава, проименованием Святого, посланы в Биармию для торгу, присовокупили к тому татьбу: ограбили золото и серебро из кладбищ, сорвали с деревянного Иомалы дорогое ожерелье и взяли серебряную чашу с деньгами». Почерпнул Михаил Васильевич эту информацию о прошлом своей малой родины в саге «Хеймскрингла» (Круг земной) исландского скальда Снорри Стурлусона (1178−1241). Новгородцы пришедшие в эти края в веке за пушниной и солью вытеснили викингов, и на месте капища поставили церковь — по завету Владимира Святого, который «повеле рубити цыркви и поставляти по местам, идеже стояша кумири». Мировая слава далекого Царьграда, славянская письменность греков Кирилла и Мефодия, железо мечей и кольчуг, помогли предприимчивым новгородцам одолеть викингов и вобрать в себя чудские племена. Церковь святого мученика Дмитрия Солунского встала на Курострове — будущей родине Ломоносова, что в 2 верстах от Холмогор, вероятно в XII веке, а документ XIV века уже упоминает священником в ней какого-то Илью. После Великой Смуты 1612 года Русское царство пересчитывало жителей, дворы и другие строения — в 1623 году куростровская Дмитровская церковь есть в Писцовой книге дьяка Мирона Вельяминова: «В Куростровской волости погост, а на погосте церковь святого страстотерпца великомученика Димитрия, а другая церковь велика Христова мученицы Екатерины.». Священником значится Моисей Федоров, дьяком Ивашка Семенов, пономарем Сенька Власов. Екатерининская деревянная была теплая, зимняя, а Дмитровская — летне-осенняя, службы в ней заканчивались 23 ноября, там, верно, и крестили 8 (19) ноября 1711 года Мишу Ломоносова. В 1718 году Дмитровская сгорела, возможно из-за молнии ударившей в купол — в 1708 году ее уже ремонтировали по этой причине. Миша, которого поначалу учила грамоте любимая мама Елена Ивановна, читал церковные книги летом в одном — а зимой в другом храме, после пожара стал постигать грамоту в Екатерининском — то ли у молодого дьячка Семена Сабельникова, то ли у дьячка Сидора Панкратьевича Колчина, пел и читал на клиросе, и вскоре учитель сообщил что более никакой учености передать не может. Грамотей-Михайло переписывал церковные книги, подписывал за соседей бумаги на аренду земли. После архиепископа Афанасия Холмогорского (1642−1702)церкви здесь поднимались в камне, пора было и на Курострове ставить такую — но Петр Великий каменное строительство запретил везде ради Санкт-Петербурга. После Петра запрет сняли и жители попросили архиепископа Варнаву именно о такой: «Куростровской волости священники Алексей да Иван да выборный к церковному каменному строению староста Иван Лопаткин и всея той волости мирския люди били челом.». В 1727 году своей грамотой Владыка Варнава разрешил сбор «на оное каменное церковное строение собирать в Холмогорской епархии в городах и уездах и в волостях у христолюбцев… и то подаяние записывать в особенную учиненную книгу». Куростровский крестьянин Петр Козьмич Некрасов подрядился «для новой церкви выкопать рвы, заполнить эти рвы бутом, выложить в них фундамент из белого крупного плитняка, поверх этого бута выложить тесаным камнем… в 5 рядов — за 25 рублей. Прочую постройку церкви производить из готового кирпича по 1 рублю за тысячу кирпичей». Все Ломоносовы строили церковь. Семья пожертвовала 18 рублей — значительную сумму, фундамент стоил всего 25. Отец, Василий Дорофеевич, устраивал сборы пожертвований после зимних застолий с соседями. Мачеха, на которой отец женился после смерти Мишиной мамы и второй жены, взялась устроить окно в церкви. Грамотного отрока Михайлу Некрасов просил помочь в учете пожертвований и расходов на стройку. В музее Ломоносова на Курострове на стене висят две копии — подрядная запись на постройку куростровской церкви от 4 февраля 1726 года «Вместо подрядчиков Алексея Аверкиева сына Старопоповых да Григория Иванова сына Иконникова по их велению Михайло Ломоносов руку приложил» и вторая — расписка Ломоносова за подрядчика Петра Некрасова, получившего 25 января 1730 года у Ивана Лопаткина «в уплату три рубли денег». Всего Некрасов заработал 184 рубля Но в 1731 году Некрасов, которому помогал Михайла, умер и заканчивали строительство храма Федосей Иванов Ависентьев, да Гаврило Моисеев Верещагин, да Яков Иванов Дьяков. В 1738 году получив 55 рублей они завершили стройку. «Внутренность церкви была очень проста: иконостас представлял собою дощатую стену покрытую дешевою краскою и занятою четырьмя ярусами весьма примитивных священных изображений. Верх купола с внутренней стороны украшал фресковый лик Господа Саваофа». Когда неподалеку Екатерининская церковь пришла в ветхость и стала опасна, решено было новую пристоить к западной стене Дмитровского храма. Деньги на нее собирали братья Иосиф и Никифор Дудины — сыновья Христофора Дудина, известного библиотекой отца-священника, и давшего Михаилу Ломоносову его «врата учености» — «Арифметику» Магницкого и «Грамматику» Смотрицкого. Иосиф собрал в Архангельской епархии 406 рублей, а Никифор в Москве — 54 рубля. На строительство «священники ходили благословляться к архиерею… несли поднос 50 карасей живых…». Обе церкви, участвовавшие в гении Ломоносова, сошлись в одну. Жила она, как и все церкви, на средства благотворителей, но XIX век стал в этом смысле тяжелым временем. В Холмогорах жили богатые купцы-староверы Шингиревы и Ерюшины — щедро дарившие, если ты старообрядец, одежду, деньги и продовольствие — прихожан становилось все меньше, пожертвования сокращались. Выручило храм имя Ломоносова — ему помогали со всей Империи — епископ Анастасий Екатеринославский, уроженец этих мест пожертвовал 1500 рублей, московский купец Василий Коротков (500 рублей), крестьянин Иродион Ермолин (3000 рублей). 400 рублей в пользу церкви пожертвовал святой Иоанн Кронштадский — тогда протоиерей Кронштадского собора. Жертвовали кто чем мог — церковными книгами, лампадным маслом, восковыми свечами и пахотно-сенокосной землей — в XIX веке у прихода имелись 72 десятины приносящие 500 рублей годового дохода. Но годы шли и церковь ветшала. Введенные в стены еще в XVIII веке из экономии деревянные связи сгнили, появились трещины и щели, потолок грозил обрушиться — к концу века в церковь стало опасно ходить. Сбор на ремонт славного храма был объявлен на всю Россию и за 1895 год собрали 2000 рублей. Даже потомок Ломоносова — Алексей Михайлович Ломоносов, служащий Государственного банка пожертвовал на церковь. Все это мы знаем благодаря священнику церкви — Аркадию Грандилевскому (1875−1914) историку-самоучке, продолжившему лучшие традиции греческого и русского духовенства — вести историческую летопись своего прихода. На начало XX века в 26 деревнях куростровского прихода «состояло 496 лиц мужского пола и 575 женского пола». Долго служить этим людям собиралась древняя церковь, но История вместо радости дала ей испытания. В 1917 году откуда ни возьмись пришла революция. В 1918 году — гражданская война и интервенция. В 1920 в Холмогоры в лагерь согнали на смерть 20 000 пленных белогвардейцев. С 1929 года в церкви хранили картошку, а в 1950-х открыли ремонтную мастерскую. Церковь ветшала, и после того как провалилась крыша, ее как в насмешку признали «памятником истории и культуры», который государство взялось «охранять». В 1997 году власти отдали руины Русской православной церкви. Корневая система русской православной культуры оказалась настолько глубокой, что не уничтожили ее ни революции, ни войны, ни развал страны в 1991 году. Церковь ждала своего часа… В 2014 году проект реставрации Дмитровской церкви в селе Ломоносово разработало ФГУП «Центральные научно-реставрационные мастерские», а Министерство культуры РФ выделило на это дело 88 млн. рублей — в конкурсе победило ООО «Архстроймеханизация». Качество проведенных работ был хорошим, однако в конкурсную смету министерство почему-то не включило предусмотренное проектом отопление. Как помните, Дмитровский придел храма исторически был холодным, а трапезная и Екатерининский придел — отапливаемым, зимним. Реставрация должна была, но не восстановила теплый тип церкви — в итоге она пустует 8 месяцев в году, низ стен пошел зеленой плесенью. По закону «о культурном наследии» отопление можно делать только по проекту реставрационной организации, работы должна вести организация с реставрационной лицензией — несоблюдение правила ведет к уголовной ответственности. Конечно, пути решения могут быть разными — но верующие ждут возвращения к жизни своей славной церкви именно от министра Владимира Мединского. Министр-историк, думают они, понимает ее значение для всех православных, всех учеников и ученых России, для всей страны. Об этом министру написал полтора месяца назад фонд сохранения исторического наследия «Император». Ответа пока нет, да и лучший ответ — поставленное отопление. А пока церковь ждет своего часа — вдруг Провидение даст через нее нового Ломоносова…