Эмиссар ООН: сценария "ни мира, ни войны" в Сирии надо избежать

Ситуация в Сирии все больше начинает напоминать замороженный конфликт с разделением территории страны на несколько частей под контролем правительства, оппозиции и различных группировок. Есть ли шанс предотвратить развал страны, как прекратить бои под Идлибом и какова роль России в решении этих вопросов, рассказал в специальном интервью ТАСС спецпосланник генерального секретаря ООН по Сирии Гейр Педерсен. Речь также шла о темах предстоящих переговоров эмиссара ООН в Москве и Дамаске. — Каковы ваши главные цели и ожидания от визита в Россию? — Позвольте кое-что подчеркнуть: есть ряд стран, поддержка которых мне нужна, чтобы посредничество ООН было успешным в выработке политического решения сирийского кризиса, и среди них Россия, конечно, абсолютно ключевой игрок. У России есть крепкие исторические связи с Сирией и действительное понимание ситуации, и конечно, она была ключевым игроком в дипломатических вопросах, касающихся Сирии, а также "на земле". Важнейшее значение имеет активная поддержка Россией политических усилий ООН, направленных на всеохватывающее политическое решение, которое будет осуществляться и возглавляться самими сирийцами в соответствии с резолюцией Совета Безопасности ООН 2254. Я рассчитываю на продолжение тесного сотрудничества с Россией, и во время визита в Москву проведу консультации с министром иностранных дел Сергеем Лавровым, а также с другими высокопоставленными представителями министерств иностранных дел и обороны России по всем аспектам политического процесса и ситуации "на земле". Я уверен, что во время моего визита мы обсудим, как продвинуться вперед и запустить уже вскоре конституционный комитет, который будет сбалансированным, инклюзивным и будет пользоваться доверием. Это настоящий приоритет. Но одновременно нам надо рассмотреть ситуацию в Идлибе, постараться продвинуться к настоящему прекращению огня, в то же время найдя общие способы для борьбы с терроризмом и попытаться начать выстраивать доверие между сирийцами и на международной арене. — Ранее стало известно, что вы планируете посетить Дамаск. Есть ли точная дата этого визита? С кем вы планируете там встретиться? — Я рассчитываю посетить Дамаск на следующей неделе и надеюсь на субстантивное продвижение политического процесса. С того момента, когда я стал спецпосланником, я провел уже три конструктивные встречи с сирийским министром иностранных дел Валидом Муаллемом и ожидаю, что проведу углубленные дискуссии с ним и с другими высокопоставленными лицами. Я рассчитываю на прогресс в вопросе определения окончательного состава и процедуры работы конституционного комитета и на дальнейшее движение вперед в этих вопросах. Я также уверен, что прогресс в вопросе задержанных, заложников и пропавших без вести лиц, если он будет достигнут в серьезном масштабе и конструктивным путем, может оказать большое влияние на процесс. Этот вопрос касается практически каждой сирийской семьи и крайне показателен в том, какую человеческую трагедию представляет собой этот конфликт. Вера сирийского народа в политический процесс после более чем восьми лет конфликта невероятно низка, и это вполне понятно. Я исполнен решимости найти подходы, чтобы продемонстрировать, что будущее должно быть лучшим. — Когда нам стоит ожидать следующего раунда межсирийских переговоров в Женеве? — Я надеюсь, что мы сможем увидеть какое-то движение довольно скоро. Решение о проведении принимаю не только я. На самом деле оно зависит от политической воли и приверженности заинтересованных сторон движению вперед. Но я надеюсь на это. — Как продвигается работа по созданию конституционного комитета? Есть ли здесь прогресс? Ранее вы упоминали, что надеетесь, что комитет будет создан в середине лета. Удастся ли это сделать? — Конституционный комитет может действительно открыть дверь для политического процесса. Я добросовестно добиваюсь согласия обеих сирийских сторон и всех других, кто имеет влияние на ситуацию. Все согласны с тем, что мы должны увидеть пакет мер, содержащий финальных участников, представляющих самый широкий спектр сирийского общества, с пониманием четких правил процедуры, чтобы мы могли начать выработку конституции. Это путь к пользующемуся доверием, сбалансированному и инклюзивному конституционному комитету, ведомый самими сирийцами и принадлежащий самим сирийцам, при содействии ООН в Женеве. Мы либо увидим вскоре этот результат, и меня заверяли, что так и будет, и я готовлюсь к встречам с правительством и Сирийским переговорным комитетом, чтобы закончить работу над остающимися деталями, или не увидим, и в таком случае надо будет думать над другими путями движения вперед. Но я предпочитаю первый вариант и вполне надеюсь, что мы сможем его достичь. Конституционный комитет сам по себе не цель, и он не будет первым или последним шагом после стольких лет жестокого конфликта, так глубоко разделившего сирийское общество. Уровень доверия крайне низок, и нужны конкретные, ощутимые и взаимные шаги. Мы должны начать со стабилизации обстановки в Идлибе. Я также думаю, что важно увидеть существенные действия в вопросе задержанных, заложников и пропавших без вести лиц — трагедии, которая коснулась всех сирийцев, независимо от их политических взглядов и социально-экономического положения. Я думаю, что для большей части сирийцев это будет главным сигналом того, что политический процесс реален. Жизненно важно двигаться вперед в направлении более широкого политического процесса, который поможет создать безопасную, спокойную и нейтральную среду, которая, в свою очередь, позволит проведение свободных и честных выборов под эгидой ООН, как предусматривает резолюция 2254. — Как обстоит ситуация с беженцами и внутренне перемещенными лицами? Есть ли информация по их возвращению к родным домам? Считаете ли вы, что нужна международная конференция для того, чтобы облегчить их возвращение, как предлагала Россия в прошлом году? — Некоторые из моих важнейших действий в эти первые месяцы на посту спецпосланника заключались в посещении внутренне перемещенных лиц в Сирии и сирийских беженцев в соседних странах, таких как Ливан и Иордания. Их истории отражают самую суть сирийской трагедии. К сожалению, мы продолжаем наблюдать, что тенденции в отношении внутренне перемещенных лиц и беженцев развиваются в неверном направлении — и бои в Идлибе увеличивают, а не сокращают их число. Сирийские беженцы, с которыми я встречался и продолжаю советоваться, — а ООН проводит изучение мнения беженцев и их намерения вернуться — в большинстве своем говорят, что хотят рано или поздно вернуться домой. Но пока немногие возвращаются. Реальность заключается в том, что пока многие настороженно относятся к возвращению, потому что боятся за свою безопасность и безопасность своих близких. По этой причине мы настаиваем, что возвращение должно быть добровольным, безопасным, достойным и при обладании всей полнотой информации в соответствии с международными законодательными стандартами. Я убежден, что в этом вопросе можно сделать больше для удаления препятствий к возвращению и создания для этого благоприятных условий в качестве одной из мер по выстраиванию доверия. — Был ли какой-либо результат от встречи секретаря Совета безопасности РФ Николая Патрушева, советника президента США по национальной безопасности Джона Болтона и председателя Совета национальной безопасности Израиля Меира Бен-Шаббата в Иерусалиме? Как сообщалось, они обсуждали Сирию. — Я не получил какой-либо конкретной информации по этой встрече, но я рассчитываю, что во время визита в Москву мне сообщат об этих и других переговорах, имевших место в последнее время. — Как вы видите разрешение ситуации вокруг Идлиба? Возможно ли избавиться от террористов там, не спровоцировав новое столкновение между правительственными силами и оппозицией? — Я очень обеспокоен ситуацией в Идлибе. Это серьезная и сложная ситуация. Очевидно, что "Хайят Тахрир аш-Шам" — это террористическая группировка, включенная в списки Совета Безопасности ООН, и она имеет серьезное присутствие в Идлибе. Я понимаю необходимость борьбы с терроризмом. В то же время продолжают гибнуть мирные жители, и сотни тысяч людей были вынуждены оставить свои дома. У всех военных есть обязательство проявлять предельную осторожность, чтобы не допускать ударов по мирным жителям и гражданской инфраструктуре, школам и больницам, в том числе ради самообороны. Это не подлежит обсуждению, это часть международного гуманитарного права. Необходим более тонкий подход к Идлибу. Я доволен, что Россия и Турция подтвердили на высшем уровне приверженность поддержанию договоренностей о снижении насилия в идлибской зоне деэскалации, но я обеспокоен тем, что бои продолжаются. При этом факт заключается в том, что несмотря на бои, линии фронта практически не меняются. Генеральный секретарь ООН и я призываем Россию и Турцию стабилизировать ситуацию. Это было одной из главных тем моего недавнего визита в Анкару и будет занимать одно из первых мест в повестке визита в Москву. — Честно сказать, создается впечатление, что конфликт в Сирии становится замороженным, с разделением страны на несколько частей — территория под контролем Дамаска, Идлиб под контролем оппозиции и курдское квазигосударство на северо-востоке страны. Как вы считаете, может ли Сирия еще возродиться в качестве единой страны? Или, может быть, лучше заморозить эту ситуацию, чтобы избежать нового кровопролития? — Вы дали хорошее описание ситуации "на земле" в Сирии. Мы все согласны с тем, что конфликт продолжается слишком долго и слишком много мирных жителей погибло. Но я надеюсь, что возможно достичь путем переговоров конца этой трагедии, и что Сирия сможет возродиться в качестве единой страны для всех ее жителей. Как я сказал во время моего недавнего брифинга в Совете Безопасности ООН, надо избежать сценария "ни мира, ни войны". Лучше всего заморозить вооруженные столкновения и добросовестно продвигать политический процесс, поскольку это единственный способ восстановить суверенитет, единство, независимость и территориальную целостность Сирии таким способом, который получит широкую поддержку и откроет путь к восстановленной и новой Сирии. Резолюция 2254 содержит все элементы, необходимые для этого. Очевидно, что это потребует поддержки от объединенного международного сообщества, и у России здесь ключевая роль. Беседовали Джамиля Байрамукова и Владимир Костырев