Возвращение России на Ближний Восток: встреча с Рандой Кассис

Александр дель Валь (Alexandre Del Valle) обсудил последние события в Сирии с Рандой Кассис, сирийским политиком, которая играет активную роль в урегулировании и недавно приняла участие в прошедшем в Сочи саммите по Сирии. На этой неделе она опубликовала книгу-свидетельство «Возвращение России в Сирию», которая анализирует ситуацию в стране и регионе через восемь лет после начала арабской весны, быстро обернувшейся исламистской зимой. Несмотря на ошеломительные военные успехи джихадистов «Исламского государства»* в 2014-2015 годах, в Сирии все же сформировалось новое соотношение сил после победы российских сил, Дамаска и его иранско-шиитских союзников над ИГ и прочими радикальными группами. По словам Ранды Кассис, эта победа (Дамаск и его союзники стремятся закрепить ее освобождением Гуты от исламистских мятежников) создала условия для начала политической фазы урегулирования сирийского конфликта. Она считает, что оно приобрело форму в том числе на саммите в Сочи, который был организован Россией с ее турецкими и иранскими партнерами и призван собрать за одним столом всех главных участников конфликта (у Запада не было ни желания, ни возможности сделать это). Еще в 2017 году астанинская платформа под председательством Ранды Кассис начала разработку проекта конституции для обеспечения нового баланса между общинами и определения нового облика режима на основании взаимных гарантий. Недавно эти инициативы были закреплены в Сочи. Беседа с выдающимся политическим деятелем, которой чужд бюрократический жаргон. Александр дель Валь: Вы принимали активное участие в переговорах в Сочи, которые были организованы Россией месяц назад для поиска средств мирного урегулирования в Сирии. Вы писали об этом мероприятии в вашей книге и возлагали на него большие надежды. Каким образом, по-вашему, Россия стала ключевым игроком в поиске путей выхода из кризиса? Ранда Кассис: Любому разумному наблюдателю совершенно ясно, что никакое политическое решение в Сирии невозможно без России, вне зависимости от того, нравится ли это ему или нет, за Россию или против нее. Такой вопрос даже не стоит. Речь идет о простом геополитическом выводе и вопросе стратегического реализма. Как бы то ни было, хотя такое положение дел совершенно бесспорно с учетом соотношения сил в сирийском театре боевых действий и последних событий в военном плане, многие страны (в первую очередь, западные) продолжают руководствоваться подходами времен холодной войны и из принципа отвергают Россию и ее предложения, даже если они конструктивны и могут способствовать установлению мира и урегулированию конфликтов. Из-за таких по умолчанию антироссийских позиций большинство западных политиков и СМИ отрицают готовность Москвы сотрудничать с международными институтами (ООН и т.д.) для обеспечения политического процесса и скорейшего урегулирования ужасного конфликта, от которого в первую очередь страдает мирное население. В моих выступлениях и последней книге я говорю о том, что западные страны несут большую ответственность за продолжение войны в Сирии, в частности из-за их упорного отказа от сотрудничества с Москвой и формирования необходимого для урегулирования консенсуса с Россией и региональными державами. — Каким образом поддерживающая Дамаск Россия приложила больше усилий для мира в Сирии, чем Запад? — У нас недостаточно отмечают тот факт, что Россия представляет собой единственную точку равновесия в этом вопросе на локальном, региональном и международном уровне. Я как сирийка, которая стремится найти мирное решение, не вставая на сторону ни Башара Асада, ни исламистских мятежников, а пытаясь примирить сирийцев всех взглядов, народностей и религий, могу сказать вам, что нам нужна Россия. У нее на руках имеется множество козырей в отличие от Франции, Европы, Турции и всех прочих, у кого за плечами колониальное или империалистическое прошлое. У России нет багажа колониализма в Сирии, и в отличие от США, которые не приемлют не подчиняющегося их позициям решения, Россия пытается слушать все стороны и отличается прагматическими и бесстрастными взглядами. Могу заверить вас, что роль США и в целом западных стран, которые с начала кризиса встали на сторону исламистов или даже поддерживавших связи с «Аль-Каидой»* джихадистов, способствовала отнюдь не миру в Сирии, а продолжению войны. В частности это касается затребованных нереалистичных предварительных условий вроде досрочного ухода Башара Асада или неприятия российских позиций в угоду происламистским суннитским державам, таким как Саудовская Аравия или Катар. Западные страны упрямо руководствуются нереалистическим курсом: дипломаты сами без конца подрывают шансы на успех переговоров, не скрывая принципиальной враждебности к России и ее, как мне кажется, чрезвычайно важным инклюзивным и прагматическим предложениям. Россия — единственный игрок, который может говорить со всеми: мятежниками, Дамаском, курдами, иранцами, «Хезболлой», израильтянами, суннитскими державами и Западом. В связи с этим простым фактом ни одно решение сегодня невозможно без России, поскольку эта вернувшаяся в 2015 году на Ближний Восток страна (об этом я пишу в моей книге) является единственной державой, которой по плечу привести в равновесие локальные и региональные силы. Взять хотя бы растущую враждебность между Саудовской Аравией и Ираном: только Россия сегодня может вести конструктивный диалог и установить равновесие между этими соперничающими полюсами регионального ислама, стать мостом между ними. Таким образом, Западу следует не рассматривать Россию как создающую помехи силу, а понять, что Россия может помочь ему стабилизировать мир и в частности Ближний Восток. Но для этого ему необходимо обновить собственную систему взглядов, которая застряла в эпохе холодной войны. — Последние дни активно обсуждается ужасный гуманитарный кризис в Гуте. Западная пресса, США и ЕС прозрачно намекнули на то, что Россия не оказывает достаточного давления на Дамаск, который обвиняют в убийстве мирных жителей с одобрения Москвы. Что вы об этом думаете? Предварительно напомним читателям, что неделю назад в Совете безопасности ООН была единогласно (то есть, без российского вето) принята резолюция с призывом к прекращению огня в расположенной к востоку от Дамаска Гуте. Резолюция была принята на фоне продвижения сил режима к оплоту боевиков и радикальных исламистов. Москва безуспешно призвала к «гуманитарной паузе», которая должна позволить мирным жителям уйти из анклава мятежников. Вся западная пресса возлагает на Дамаск и Россию (а также их иранских союзников) ответственность за гуманитарный кризис в Гуте. Те отвечают, что на самом деле за происходящее ответственны исламистские мятежники и их союзники-джихадисты, которые обстреляли открытый для мирного населения коридор, чтобы не дать ему уйти. В Гуте свирепствуют боевики таких движений как «Джаиш аль-Ислам*» (поддерживаемые Саудовской Аравией салафиты) и «Файлак ар-Рахман», который поддерживает связи со Свободной сирийской армией, Турцией и Катаром, а также отличается близостью к «Братьям-мусульманам*». Раньше они боролись между собой, то теперь договорились о перемирии и стали союзниками. У первого имеется 10 тысяч бойцов, у второго — 8 000. Как и джихадисты (их в Гуте меньше, ноони очень активны), радикальные исламисты из числа мятежников используют мирное население как живой щит. — Как мне кажется, Россию несправедливо обвинять в том, что она виновна в бойне в Гуте или отказывается надавить на силы режима, которые убивают мирных жителей. Те, кто обвиняют Москву, сами ничего не делают в обратном направлении, поскольку они не подталкивали исламистских мятежников к тому, чтобы уйти из Гуты и перестать держать в заложниках мирное население, а наоборот на протяжение многих лет лишь вдохновляли их на этом пути, так как совершенно несбалансированным образом вставали на сторону радикальных исламистов и даже связанных с «Аль-Каидой*» джихадистов. На самом деле они хотят лишь одного: чтобы Москва уступила их требованиям и приняла их нереалистичные условия. Не стоит забывать, что до настоящего времени Запад поддерживал радикальные группы, которые отличаются как минимум не меньшим упрямством, чем сирийский режим, получающий помощь России. Протеже Запада — это по большей части радикальные группы, представленные в Сирийском комитете по переговорам (большинство там составляют «Братья-мусульмане*», салафиты и прочие исламисты, у которых есть связи с Саудовской Аравией, Катаром и Турцией). Возвращаясь к Гуте, хочу отметить, что отношение к России выглядит крайне противоречивым: от нее требуют оказать давление на силы режима, но одновременно с этим демонизируют ее и поддерживают враждебные ей силы… Не стоит забывать, что Россия приняла резолюцию 2401 по Гуте и сохраняет открытость позиций. Я сама вхожу в группу по переговорам, которая делает все, чтобы убедить наименее радикальных исламистов среди «Джаиш аль-Ислам*» вернуться за стол переговоров, что тоже поддерживает Россия. Мы делаем это не потому, что нам нравятся эти группы, а потому, что только прагматично организованные встречи противников и воюющих сторон могут привести к прекращению огня. Читая мораль, делу не поможешь. Россия не согласна к подключению к переговорам джихадистов, которые против сохранения суверенитета Сирии и строят проекты насчет халифата и терроризма. Кстати говоря, именно это обсуждалось перед принятием резолюции 2401, что было воспринято Западом как неприемлемая обструкция. Разве можно обвинять Россию в том, что она требует, чтобы сирийская суннитская оппозиция четко дистанцировалась от джихадистов? Напомним, что радикальные исламисты обладают гегемоническим положением в Гуте, поскольку помимо «Джаиш аль-Ислам» и «Файлак ар-Рахман» там также свирепствуют «Ахрар аш-Шам*», «Хайят Тахрир аш-Шам*» (включает в себя бывшее сирийское «ответвление» «Аль-Каиды* и прочие группы. «Хайят Тахрир аш-Шам*» сформировался в январе 2017 года в результате слияния пяти джихадистских групп, в том числе «Джабхат ан-Нусра*». Как и ИГ, эти джихадитские группы придерживаются интернационально-революционных взглядов, что отличает их от «Джаиш аль-Ислам*», «Файлак ар-Рахман*» и «Ахрар аш-Шам*», чьи цели главным образом касаются Сирии. Это лишь подчеркивает значимость российского требования о разделении близких к «Аль-Каиде*» джихадистов и более «сирийских» групп. — Вы — председатель астанинской платформы, которая включает в себя умеренных представителей сирийской оппозиции, Вы также поддерживали прошедшие по инициативе Москвы встречи в Астане, которые впервые позволили усадить представителей враждующих сторон за один стол и договориться о формировании зон деэскалации. Кроме того, вы принимали активное участие в переговорах в Сочи, которые были организованы Россией месяц назад для поиска выхода из сирийского кризиса. Каковы итоги этих инициатив? Почему Запад утверждает, что встреча в Сочи обернулась провалом? — Очевидно, что в ближайшие месяцы чудес ждать не стоит, и что на все потребуется время. Как бы то ни было, благодаря прагматизму России, также ее турецких и иранских партнеров, астанинский процесс позволил сформировать четыре зоны деэскалации, одним из гарантов которых выступает Москва. Они позволили снизить интенсивность конфликта, а также спасти жизни благодаря гуманитарным коридорам и прекращению огня. Хотя ситуация в Гуте оказалась намного более сложной, говорить стоит, скорее, не о провале одной зоны, а об успехе трех других. В целом, идея России о том, что все должны собраться за одним столом переговоров для поиска прагматических путей выхода из кризиса, идет в верном направлении. Печально, что осуждающий эту бойню Запад не участвует в подобного рода инициативах и даже критикует их. Говорить нужно со всеми, в том числе и с исламистами из Гуты, за исключением джахидистов, которые придерживаются планов об антисирийском халифате. Необходимо осудить использование исламистами людей в качестве живых щитов. Всем нужно прийти в себя. Совершенно очевидно, что не говорить с Россией нельзя, поскольку она — единственная держава, которая ведет диалог со всеми. Нельзя повторять одни и те же ошибки. По факту, ООН и Западу стоило бы прекратить их так называемые «переговоры», которые совершенно необъективны и опираются на шаткие и несбалансированные основы поддержки не обладающей представительностью исламистской оппозиции вроде бывшего Высшего совета по переговорам. Существуют намного более рациональные оппозиционные группы (как светские, так и исламистские), которые, кстати, присутствовали в Сочи и могут поспособствовать тому, чтобы все собрались за одним столом. Возглавляемая мной астанинская платформа (не стоит путать ее с астанинским процессом по формированию зон деэскалации) следует этой логике и продолжает делать все для возвращения групп вроде «Ахрар аш-Шам» в процесс деэскалации. Напомним читателям названия самых влиятельных вооруженных исламистских групп сирийских мятежников. «Джаиш аль-Ислам» стоит на позициях салафизма, однако его планы не выходят за пределы Сирии, и он никогда не участвовал в Свободной сирийской армии, которая некогда возглавлялась «умеренными» мятежниками, но сейчас находится под контролем самых что ни на есть радикальных исламистов. Уже упомянутый «Файлак ар-Рахман*» поддерживает тесные связи с «Братьями-мусульманами*». Две эти более «сирийские» группы недавно все же согласились исключить из своих коалиций имеющие отношение к «Джабхат ан-Нусра*» джихадистские группы. Они долгое время работали с ними, что представляло собой настоящий камень преткновения для России и сирийского режима, которые не хотели ничего слышать о переговорах по деэскалации с джихадистами. К сожалению, Запад не требовал тех же гарантий исключения связанных с «Аль-Каидой*» террористов. Возможно, после разрыва отношений с джихадистами «Джаиш аль-Ислам*» и «Файлак ар-Рахман*» будут с большим вниманием относиться к достигнутым в Астане и Женеве договоренностям, которые ранее они нарушали. Появилась хоть и слабая, но реальная надежда, которой необходимо воспользоваться. Кстати, говоря, интенсивность обстрелов пошла на спад со вчерашнего дня, что можно считать прямым следствием этого разрыва отношений, который ставится в качестве предварительного условия перемирия. Наконец, нужно ответить всем тем, кто возлагают на Россию ответственность за гибель мирных жителей в Гуте, что на самом деле вина за нарушение прекращения огня лежит (помимо режима) на всех исламистских группах, по крайней мере, двух вышеуказанных, которые вышли из «Аль-Каиды*». Запад же ничего не делал для исправления ситуация и не осуждал их в отличие от России. Напомним также, что отказ этих групп от сотрудничества с террористами «Джабхат ан-Нусра*» был одним из условий применения соглашений о деэскалации. — Вы хотите сказать, что до недавнего времени исламисты и «умеренные» суннитские мятежники из Гуты отказывались разрывать отношения с джихадистами? — Да, это бесспорный и общеизвестный факт. Радикальные исламисты из Гуты, которых Запад представляет «умеренными» мятежниками, до недавнего времени не хотели отказываться от связей с «Джабхат ан-Нусра*», то есть сирийской «Аль-Каидой*». Они используют невинных людей в качестве щита, что справедливо осуждает Россия, а Запад предпочитает не замечать. На всякий случай, уточним, что Гута представляет собой давний оплот консервативного исламизма. Радикальный исламизм пустил там глубокие корни, а немалая часть жителей сами являются готовыми идти до конца радикалами. Кроме того, многие семьи удерживаются экстремистами, которые намеренно не дали мирному населению уйти, когда силы режима и Россия выступили с таким предложением. К сожалению, эти радикальные исламисты отказались выступить с призывом к прекращению огня и уважать переговоры в Астане и Женеве (по крайней мере, так было до вторника). Просто невероятно, что западные СМИ совершенно не упоминают об этом. Не стоит забывать, что американцы и сами включили «Джабхат ан-Нусра*» в список запрещенных террористических движений. — Но что вы скажете тем, кто называют встречу в Сочи провалом? — Конгресс в Сочи не был провалом! Как я уже говорила, Запад из принципа устраивает нападки на все российские инициативы. Но что он сделал сам? Его позиции отличаются прежней непримиримостью и, по сути, являются просто преступными для Сирии, поскольку Запад поддерживает группы, которые не могут говорить свободно, ничего не делают для мира и лишь продлевают войну. Эти страны упорствуют и отказываются признавать ошибки, ведут себя просто преступно. Россия же — единственная страна, которая стремится к реалистическому, жизнеспособному и практическому решению, без свойственного Западу глупого морализаторства. В заключение можно сказать, что в Сочи России удалось добиться успеха там, где Женева (ООН) потерпела прискорбное поражение: предложенные ООН в Вене соглашения из 12 пунктов были отвергнуты сирийским режимом, но в конечном итоге Дамаск все же принял их под давлением Москвы. То же самое касается и конституционной комиссии, которую Россия вырвала у всех в Сочи, а не в Вене или Женеве. Речь идет о большом шаге вперед, поскольку мы смогли, наконец, сформировать комиссию для составления будущей конституции и политического процесса в Сирии. Этим займется группа международных юридических экспертов, которые, кстати, работали в моей команде. Россия добилась в Сочи подвижек, на которые оказались неспособны ооновские институты и Запад. Затем Москва передала инициативу ООН, продемонстрировав тем самым конструктивный подход, о котором предпочитают не упоминать на Западе. Как бы то ни было, эта работа не получила поддержку со стороны сирийских оппозиционеров-исламистов и других стран (Катар, Саудовская Аравия и т.д.), которые сделали все для ее срыва из-за нереалистичных геополитических позиций и крайнего упрямства. К сожалению, я с каждым днем все больше убеждаюсь в том, что европейцы и американцы до сих пор руководствуются менталитетом времен холодной войны, что никак не назвать взвешенным и реалистическим подходом. Кроме того, он не приносит никому выгоды. Все выглядит так, словно любое предложение Москвы обязательно плохо, и его нужно с ходу отвергнуть. Пора оставить в прошлом черно-белые подходы. В моей книге я рассказываю о том, как этого можно добиться, в частности с помощью России. * Террористические организации, запрещенные в России. Александр дель Валь — французский писатель, преподаватель, публицист и политический обозреватель, эксперт по радикальному исламу.