Полоса за полосой: от печатной формы до упакованной стопки номеров. Как выходит тираж ежедневной газеты

«Вечерняя Москва» продолжает цикл публикаций «Наш век», посвященный грядущему в 2023 году столетию газеты. Сегодня мы расскажем о том, как выходит в свет ежедневный утренний выпуск «Вечерки». С 2013 года издание печатает типография в городе Долгопрудном. Корреспондент «Вечерней Москвы» отправилась туда, чтобы посмотреть, как происходит этот процесс.

Шум печатной машины заполняет всю типографию. Еще не разрезанные газетные полосы единой длинной лентой ползут по транспортеру под самым потолком. На высоте около четырех метров сложно разглядеть заголовки, разобраться, что за издание сейчас в производстве.

Синеватый оттенок на обложке... Нет, это еще не наша «Вечерка»! В типографии в городе Долгопрудном наша газета печатается с 2013 года. Мы приехали сюда вместе с директором по производству «ВМ» Сергеем Пивновым. Его задача — проконтролировать процесс изготовления свежего номера и подписать его в печать. Сегодня мы увидим, как выходит в свет, а по сути рождается наша родная газета.

Подготовка

Приглушенный свет, запах химикатов, какие-то пластинки, напоминающие старый фотонегатив «пленочных» времен. Помещение внешне похоже на фотолабораторию, только свет тут не красный, а желтый. Это отдел допечатной подготовки. За столом у монитора — начальник смены Владислав Павликов. На часах 19:55. Полосы утреннего номера «Вечерней Москвы» уже отправлены на сервер типографии. Все восемь полос в формате PDF проверены и взяты в работу. Полоса — это наш журналистский сленг. Так мы называем страницы газеты.

— Ага, в редакции все сделали, теперь я открываю по очереди каждую полосу и в специальной программе «рипую» ее, то есть раскладываю на четыре цвета, — объясняет Владислав.

Поразительно, конечно. Но чтобы газета вышла яркой и красочной, достаточно всего четырех цветов. Такая палитра называется СMYK — это аббревиатура от иноземных названий цветов.

Cyan — ярко-голубой, Magenta — пурпурный, Yellow — желтый. И только черный зовется просто Key, «ключ». Потому что этот цвет — основной, ключевой. Эту хитрую палитру разработали, чтобы минимизировать количество красок в огромном «принтере». Художественные красители, например, обязательно содержат и белый цвет, а в офсетной печати, той, которой пользуемся мы, этот оттенок заменяет фон — белая поверхность бумаги. Чтобы понять это лучше, достаточно взять лупу и рассмотреть любую фотографию в газете: вы увидите, что цвета и оттенки передаются точками указанных выше цветов.

— Поскольку цвета — четыре, а полос в газете вашей — восемь, в итоге получается 32 печатные формы, на одну полосу — по четыре штуки каждого цвета, — объясняет Владислав.

Специальная установка «си-ти-пи» (CTP) заправляется пластинами из алюминиевого сплава. На них лазерным лучом аппарат высвечивает контуры будущей газетной полосы. Теперьто мы понимаем, почему для каждой полосы нужно четыре пластины. А теперь старший смены отдела допечатной подготовки перекладывает пластины в проявочную секцию: там они обжигаются при высокой температуре, так закрепляется изображение. Затем формы автоматически опускаются в химический раствор-проявитель.

— Желтый свет в лаборатории нужен, чтобы пластины не засветились при проявке, — объясняет Владислав.

Значит, моя первая ассоциация с фотолабораторией оказалась верной! Наблюдаю, как валики-щеточки станка стирают с пластин не прорисованный лазером слой. Остаются лишь цветные контуры того, что останется на печатной форме.

Следующая стадия — очистка в воде. Затем пластины по очереди «вылетают» на финальную стадию, где специальный аппарат автоматически загибает края «негативов», чтобы в следующем цехе их можно было подвесить на печатный барабан. Итак, печатные формы свежего номера готовы. На весь процесс ушло 15 минут.

Запуск станка

Снова грохот печатной машины. В просторном помещении темно, лампы горят только над рабочими зонами печатных секций. На полу — огромные рулоны бумаги. Печатник Андрей Николаев готов запустить газету в печать.

— Я работаю в типографии больше 10 лет, вашу газету печатаю с самого первого номера, — рассказывает Андрей Николаев. — Моя работа мне очень нравится. Я привык и к шуму станков, и к запаху краски. Помню, впервые оказавшись в типографии я решил, что буду печатать именно газеты. Этот процесс завораживает.

Андрей — печатник шестого разряда. Значит — высокий профессионал. Работает быстро, четко: вот, взял печатные формы, ловко установил их на горизонтальные цилиндры станка, аккуратно согнув изображением вверх. С них изображение и будет переноситься на бумагу, по каждой полосе пробегутся четыре валика. Это и называется «офсетный метод печати».

У «Вечерней Москвы» способ тиражирования не меняется с 1974 года. В те годы она печаталась в типографии «Московская правда». А до офсета была высокая печать, в старой типографии в Потаповском переулке.

Название «высокая» говорит само за себя: буквы на печатной форме тогда были рельефными, возвышались над пробелами. Когда форма касалась бумажного листа, выпуклая буква, смазанная краской, оставляла оттиск, на месте пробела оставаясь чистой. Цвет краски тогда, конечно, был один — черный. Кстати, чтобы оттиск был читаемым, форма делала и делается зеркальной.

С приходом офсета печать стала двухцветной: к черному добавили красный, чтобы выделять на полосе самое важное и оформлять праздничные выпуски. А полностью цветной «Вечерняя Москва» стала выходить в 1990-е годы.

Цвет

Ну вот, печатный процесс запущен. В похожем на большой аквариум кабинете со стеклянными стенами приник к монитору компьютера бригадир смены Алексей Лапшин. Рядом — печатник Сергей Новиков. Сейчас их задача— свести, то есть соединить все цвета правильно. С помощью компьютера они регулируют яркость, плотность и насыщенность каждого цвета.

Особый прибор-счетчик отслеживает количество готовых экземпляров. Ого! Уже 500 штук есть, надо же, как быстро!

— Формат А2 печатается со скоростью 38 тысяч экземпляров в час, — говорит Сергей Пивнов. — А вот А3 печатается вдвое быстрее — 74 тысячи экземпляров в час. В таком формате печатается «Москва Вечерняя», тиражом в 350 000 экземпляров, и еженедельник «Вечерняя Москва», тираж которого достигает 750 тысяч экземпляров.

Теперь в грохочущем цехе ползут под потолком полосы нашей завтрашней газеты. Пока — в виде сплошного бумажного полотна. Впереди их ждет фальцевальный аппарат: там единую ленту безжалостно рубят на равные части формата А2, после чего специальные манипуляторы бережно складывают листы и собирают газету.

Очень аккуратно получается, даже не верится, что делают это не человеческие руки, а запрограммированное на стереотипные движения специальное устройство.

Печатник забирает с транспортера два свежих экземпляра новорожденной «Вечерки» и вместе с бригадиром тщательно изучает. Я тоже хватаю газету. А все-таки приятно быть первым читателем свежего выпуска! Открываю... Ой! Буквы смазаны, цветные фото бросаются в глаза кислотно-яркими цветами, каких, наверное, и в природе-то не бывает. Неужели брак? И что теперь делать с таким тиражом?

— Спокойствие! Это процесс приладки, и он еще не закончен, — объясняет директор по производству Сергей Пивнов.

— Эта работа сложна и требует особого мастерства. То, что первые номера оказываются неудачными, — это норма. Часть процесса, не повод для паники. Сейчас все отладим.

— А с этими неудачными газетами что будет? — В макулатуру сдадим, из нее новая бумага получится, — успокаивает меня Пивнов. — Еще немного, и все совместится идеально. Сегодня смена Алексея, я спокоен!

Подписание

На счетчике тиража уже более пятисот экземпляров, а бригадир меж тем бракует еще один отпечатанный образец.

— Цвет не наш! Не хватает желтой краски. Посмотрите, на «шапке» слишком теплый красный, — объясняет Сергей.

Действительно, оттенок непривычный. Следует новая настройка цветопередачи. Наконец директор по производству берет еще один экземпляр, проверяет нумерацию полос, порядок их расположения, качество фото и насыщенность цвета.

— Это уже лучше! Но пока... Работаем дальше. На фото — герой одной из публикаций. Но вокруг его головы сияет синяя аура, будто он — персонаж триллера. Снова надо поправлять! Когда число «приладочных» экземпляров переваливает за тысячу, звучит долгожданное: — Да. Все идеально, — и Сергей Пивнов ставит на обложке свою подпись.

Беру свежий номер с конвейера. Теперь он выглядит привычно: аккуратный, красивый, читаемый. Думала, сейчас почувствую запах свежей краски, но нет — бумага ей почему-то не пахнет, хотя мне кажется, что ароматами краски пропитано все. А отпечатанные экземпляры все бегут по ленте — вниз, на другой этаж.

Транспортер

Этажом ниже, в новом просторном цехе, — ослепительный свет. Правда, привыкаешь к нему быстро — это после темного печатного цеха он кажется таким ярким. Из отверстия на потолке спускается длинная лента, которую тут называют грейферной. Самое интересное тут — хитро придуманный транспортер. Под каким углом конвейер ни запусти, газеты с него упасть не должны. А на ленте их — тысячи, аккуратно сложенных, бегущих к читателям.

Описать «траекторию», по которой идет транспортер, почти нереально: он то ползет зигзагом, то изгибается, вьется под потолком, а на каком-то участке превращается в настоящую ленту Мебиуса. Где-то газета на ней запросто переворачивается, но... Не падает!

— Это делается для того, чтобы краска просохла после печати, — объясняет мастер смены Роман Нуруллин. — Кстати, а вы чувствуете, что здесь краской уже почти не пахнет? Это потому, что она безопаснее, чем была раньше. Не волнуйтесь, производство у нас не вредное. Я каждый год медосмотры прохожу — здоров.

Роман работает в типографии 15 лет. В своем цехе-экспедиции он принимает газету из печатного цеха и занимается отгрузкой тиража.

Первая стопка газет опускается в какой-то необычный аппарат и сжимается с двух сторон.

— Это стеккер. Он поправляет газеты в пачках, сбивает их плотнее, придает им более красивый вид, — рассказывает Роман.

Стопки газет едут дальше — на упаковку, где автоматически оборачиваются в пленку и перевязываются шпагатом.

Один день

Весь тираж отпечатан. Выхожу на улицу, еще раз открываю свежий номер «Вечерней Москвы». На морозном воздухе тонкий запах типографской краски я все же ощущаю, и он мне нравится. Это аромат свежести и... завтрашнего дня. Отпечатанные газеты скоро заберут и развезут по распространителям. И в шесть утра свежий номер «Вечерки» уже будет лежать на прилавках киосков, в почтовых отделениях.

До 9:00 газеты доставят в мэрию, правительство, в госучреждения, а также подписчикам газеты. Да, газета живет один день. Что ж, в таком случае — я счастливчик, что сегодня познакомилась с ней раньше, чем все остальные.

СЛОВАРЬ

CTP — от английского Computer-toPlate — с компьютера на форму. Устройство, позволяющее изготавливать офсетную форму прямым экспонированием, то есть с помощью лазерного луча. RIP — сокращенное от английского Raster Image Processor; процессор растрирования изображений, то есть превращения их в упорядоченные группы точек для передачи цветов и оттенков. Фальцовка — операция сгибания, складывания в определенном порядке отпечатанного листа. Варианты фальцовки разнообразны. По числу сгибов фальцовка бывает одно-, двух-, трех и четырехсгибной (так образуются тетради в 4, 8, 12, 16 и 32 страницы); по взаимному расположению последовательных сгибов — параллельной, перпендикулярной и комбинированной. Кассетная фальцевальная машина — прибор для сгибания листов оттисков по месту будущего фальца с помощью двух вращающихся валиков и кассеты.

РЕПЛИКА

«Вечерка» всегда была оперативной

Вера Латухина, бывший директор по производству «ВМ»:

— В «Вечерней Москве» я работала с 1992 года. Занималась поставкой газеты, затем стала директором по производству. Я следила за тем, чтобы газета всегда печаталась вовремя. В те годы «Вечерняя Москва» была особенной газетой.

Ежедневный выпуск мы сдавали в типографию не позже 13:00. Передавали файлы тогда точно так же, как и сейчас, — в электронном виде. До четырех часов вечера издание тиражом в 300 000 экземпляров уже было отпечатано. (Сейчас тиражом 350 000 экземпляров печатается «Москва Вечерняя», но она выходит три-четыре раза в неделю.) Окончания печати всего тиража не ждали, уже начинали развозить. К вечеру свежий номер продавался в каждом киоске. Правда, читателям, которые получали «ВМ» по подписке, почтальоны приносили газету только утром.

Работа над следующим номером начиналась сразу после того, как газета была сдана. Так читатели могли уже вечером получить самую оперативную информацию за предыдущий и новый день. Конечно, случалось и такое, что после сдачи номера в печать приходилось добавлять новый, оперативный материал. Потому что «Вечерняя Москва» всегда хотела донести до читателя самое важное, и без каких-то материалов новостная повестка была бы неполной. Тогда полосу забирали обратно, переверстывали ее, а затем отправляли заново. А редакции приходилось доплачивать за новую печатную форму. Типография в те годы была на улице 1905 года, она называлась «Московская правда».

И способ печати был там точно такой же, как и сейчас. Технологически не изменилось практически ничего. В 1990-е годы мы стали первой ежедневной цветной газетой. Издавалась она так же, как и сей