ВСУ охотятся на сотрудников администрации Алешкинского района Херсонской области

Алешкинский район Херсонской области находится на линии соприкосновения, которой здесь является Днепр. Налаживать мирную жизнь тут непросто: украинская артиллерия, ракеты и дроны постоянно бьют с того берега. Мишенями зачастую становятся гражданская инфраструктура, больницы, рынки, школы, машины и дома мирных жителей. А на представителей местной администрации ведется настоящая охота.

Неразорвавшийся "Хаймерс"

Глава Алешкинского района Руслан Хоменко, ранее живший в Херсоне, неоднократно попадал не только под атаки дронов, но и под ракетные удары. Однажды он оказался на рынке, на который ВСУ навели ракету со смертоносной начинкой. Рынок засыпало поражающими элементами: маленькими металлическими треугольничками. Тогда погибли шесть мирных жителей, среди них - мать-одиночка, воспитывавшая пятерых детей. В другой раз глава района приехал на избирательный участок, и по зданию ударил "Хаймерс". Ракета пробила крышу, перекрытия между вторым и первым этажами, вошла в землю и… не взорвалась, что с "Хаймерсами" бывает крайне редко.

"Возможно, арматурина от пробитой плиты повредила корпус и взрыватель. "Хаймерсы" ведь обычно пробивают этажи, а уже потом взрываются внизу, чтобы "сложить" здание. А может просто нам помог Бог. Был только один раненный. Противник тогда не пожалел еще одного "Хаймерса", но промазал. Вторая ракета взорвалась возле здания", - рассказывает Руслан Хоменко.

Он спокойно говорит об украинской разведке, которая круглосуточно выискивает цели для ударов. И о том, что вынужден постоянно менять место жительства и машины, чтобы обмануть противника и просто делать свою работу.

"Когда я стал главой района, в администрации было лишь 6 человек. Люди боялись идти туда работать. Сейчас удалось собрать команду. В селах района действуют территориальные отделы. По сути это те же сельсоветы, но с меньшими полномочиями. Сотрудникам теротделов угрожают, пытаются их ликвидировать, чтобы запугать население и дестабилизировать обстановку. Многие пережили не одно покушение", - говорит он.

В Алешках, из которых видно Херсон и которые ВСУ обстреливают в режиме 24/7, тоже действует теротдел. Недавно за его сотрудницей гнался дрон. Беспилотник взорвался рядом, женщина чудом осталась жива и предпочла уволиться. Другой сотрудник ехал в "Газели" коммунхоза, которую атаковал БПЛА. Он получил ранение и контузию, еще один человек погиб.

Каждая рабочая поездка в Алешки проходит с риском для жизни. Как, впрочем, и будничная работа в райцентре. Мне довелось увидеть, как коммунальщики под обстрелами убирают улицы и приводят в порядок местный парк. В Алешках работает больница. Здесь принимают раненых алешкинцев. А недавно Руслан Хоменко узнал среди пациентов сотрудника СБУ из Харькова. Чем он здесь занимался на самом деле, теперь выясняют компетентные органы.

Жители райцентра, встретив главу, обращаются к нему со своими проблемами. Кому-то нужно восстановить потерянный паспорт, кто-то просит вывезти скопившийся мусор, кто-то спрашивает, когда появится газ из перебитого газопровода. А кто-то интересуется, как получить компенсацию за разбитое жилье. Для этого, кстати, организована специальная выездная комиссия. Но когда и куда она приедет, до последнего держится в секрете, чтобы избежать обстрелов во время приема. Впрочем, и сейчас общение с алешкинцами идет под звуки взрывов.

Атака дронов

Едем в село Великие Копани вблизи линии боевого соприкосновения. На блокпосту отправляют в объезд: над перекрытым участком дороги вешают сетку для защиты от беспилотников. На въезде в село - сгоревшие торговые ряды, результат недавней массированной атаки. Украинские БПЛА наносили удары с девяти утра до шести вечера. Заходили волнами по 3-4 дрона. Таких волн было 19. В другой раз беспилотники пытались атаковать вышку связи. Под удар также попадали пожарная часть, гражданские машины на трассе, дома сельчан. Целью еще одного налета стал дом начальника местного теротдела Николая Новохижного.

"Примерно в 10 вечера я вышел во двор. Семья была в доме. В сторону Херсона летели наши "Герани". И в этот момент слышу взрыв. Это был первый сброс с дрона. Я сразу семью - в машину. Прогремел второй взрыв. На это раз осколки задели машину, ранило меня и жену. Но мы смогли выехать со двора. Нас атаковали снова на перекрестке. Я в последний момент успел свернуть. Почему мы уехали из дома? Он у нас не настолько надежный, чтобы прятаться там. Были случаи, что дроны скидывали на дома мощные термобарические заряды, которые просто "разбирали" здания. Я опасался, что и к нам прилетит что-то подобное. Позже я позвонил в скорую, нас доставили в больницу, оказали первую помощь", - рассказывает Николай Новохижный.

Его 11-летняя дочка в ту ночь сильно испугалась и какое-то время спала на полу, чтобы можно было спрятаться под кровать. Супруга лечилась около двух месяцев: ей осколок перебил челюсть, потребовалась сложная операция. Сам начальник теротдела до сих пор носит два осколка: в руке и в груди, врачи пока не решаются их извлекать. На вопрос, не страшно ли жить в таких условиях, мой собеседник только пожимает плечами:

"Я по-другому не могу. Я вырос и воспитан при СССР, мой отец кавалер Ордена Трудового Красного Знамени. Меня уже не переделать. В 2014 году при Украине я ушел с руководящих должностей, потому что не разделял новых украинских ценностей, а в 2022 году мы словно вернулись домой. Нам угрожали, и я знал, куда шел работать, знал, что рано или поздно что-то подобное случится. И жена у меня тоже такая же. Поддерживает меня, сама работает в военкомате", - говорит он.

- Почему бьют по вам? Ведь если вас уберут, все равно придет кто-то другой.

- Наверное, надеются, что не придет, испугается. Все у противника построено на терроре. С того берега Днепра нам сообщили, что херсонцев, которые сотрудничали с российской властью и не успели эвакуироваться, разыскивала СБУ. А потом людей расстреливали без суда и следствия. Но здесь нас запугать не получается.

Прошу рассказать о Великих Копанях и его жителях.

"В селе около 7,5 тысячи населения. Здесь расположен один из крупнейших сельхозрынков в области, да и на всем юге, его недавно атаковали ВСУ. Климат позволяет снимать по 2-3 урожая за год. Есть молодежь, действует школа на 487 человек. Люди довольны переменами. Когда разговариваю с бабушками, они вспоминают, что при Украине пенсия была 2000 гривен, и ее не хватало на коммуналку, лекарства и продукты. Сейчас пенсия 17-22 тысячи рублей и остается даже внукам отложить. Сейчас хотим полностью газифицировать село, построить хлебозавод, отремонтировать дороги. Будет хорошая логистика - заработает в полную силу сельхозрынок, у людей повысится благосостояние", - говорит он.

По словам Николая Новохижного, в Великие Копани уже возвращаются сельчане, безуспешно помыкавшиеся по Польше и Германии. Еще больше людей выходят на связь из-за границы и спрашивают, примут ли их обратно.

"Я не против, если они готовы жить по российским законам, - продолжает Новохижный. - Те, кто уже вернулся, рассказывают, что украинские беженцы оказались не нужны на чужбине. Сначала получали какие-то выплаты, потом их отменили. Устроились на работу, а рабочий день для беженцев - по 12-14 часов, да еще и упрекают, зачем, мол, приехали, возвращайтесь к себе воевать. Сейчас вернувшиеся получают российские паспорта. Но приехать назад могут не все. Многие вели за границей антироссийские блоги, это сложно скрыть".

Прилет в детскую

Наталья Литвиненко - начальник тарасовского теротдела. Ее супруг - районный депутат, дочь руководит теротделом в соседнем селе. Поэтому не удивительно, что на эту семью тоже совершались покушения. Однажды среди ночи вооруженные люди окружили дом и попытались ворваться внутрь, но удалось вызвать на помощь оказавшихся поблизости бойцов Росгвардии. Тогда удалось накрыть серьезную группу националистов. В другой раз семью Литвиненко спасла случайность.

"Мы должны были ночевать дома, но планы изменились, мы уехали. А в 2 часа ночи нам позвонили и сообщили о прилете прямо в детскую комнату. А ведь к нам часто заходили в гости соседские дети. Потом они смотрели фотографии нашего дома и говорили: мы здесь были, здесь играли. Что может быть страшнее? Дом частично восстановили, но мне до сих пор жутко оставаться там на ночь", - признается Наталья Литвиненко.

- Были мысли бросить все и уехать?

В ответ на мой вопрос - улыбка и недоуменный взгляд: как же я не понимаю очевидных вещей: "Мы сделали осознанный выбор. Моя мама мечтала вернуться в Россию, но мамы уже нет. А мы вернулись. Да, у нас в районе каждый день происходят теракты. ВСУ бьют по мирным жителям, но я родилась здесь, на этой земле. Я дышу этим воздухом. Родная земля, воздух и люди рядом дают мне силы. Сейчас я осознаю это как никогда. После прилета в наш дом я ощутила поддержку односельчан. Они помогали восстанавливать дом. Я уверена, что у нас живут самые лучшие люди. Возможно, кто-то еще не до конца понимает происходящие перемены. Но это только потому, что они долго жили в другом информационном поле. Все меняется. При Украине нашу семью обвиняли в сепаратизме. Очень тяжело было в 2022 году, сложно в 2023-м. А в 2024-м я услышала от односельчан: "Спасибо вам за то, что сейчас здесь Россия". Это для меня самая большая награда. А в 2025 году мы вот вместе заново отстраивали наш дом. Ну, а то, что нас пытались убить, означает только одно: мы идем в правильном направлении".

В Тарасовке сейчас около 2 тысяч человек. Наталья Литвиненко рассказывает, что некоторые жители с настороженностью отнеслись к приходу российских войск. Но после того, как бойцы помогли навести порядок на кладбище и отремонтировать памятник героям Великой Отечественной, находившийся при Украине в неприглядном состоянии, отношение стало меняться. В селе заработал ДК, кружки и спортивные секции для детей. Благодаря региону-шефу - Калининградской области - отремонтирована школа, которая была построена в 1967 году и с тех пор не знала капитального ремонта. В школе учится 160 ребят, а носит она, кстати, имя Николая Литвиненко - погибшего в Афганистане деверя Натальи Литвиненко.

Прямая речь

Руслан Хоменко, глава Алешкинского района:

- Когда мы начали оборудовать в районе волейбольные площадки, дети убегали от журналистов, отворачивались от камер. Родители тоже не хотели общаться. Но прошло немого времени, мы завезли хороший песок, открыли секции, ребята начали тренироваться, занимать призовые места, поехали на сборы в Краснодарский край. У них теперь горят глаза. Дети с восторгом рассказывают дома о своих достижениях. И начали подтягиваться родители, которые уже сами просят построить спортивные площадки и готовы помогать. И я сделал вывод: эффективнее всего перезагружать взрослые умы через детей.