Следователь раскрыл подробности дела об убийстве опекуншей шестилетнего мальчика

Равнодушие, хладнокровие и безразличие - вот три составляющие преступления, которое шокировало не только жителей Екатеринбурга, где произошло, но и прогремело на всю страну.

Дело об убийстве опекуншей шестилетнего приемного ребенка - одно из редких в уголовной практике, оно заставило власти задуматься о необходимости изменения законов, касающиеся усыновления и опеки.

Приговор по делу вынесен: по решению суда Вероника Наумова проведет в колонии 24 года. Но вопрос, почему 36-летняя женщина, мать шестерых детей, более двух лет творила злодеяния против взятого на воспитание крохотного ребенка - до сих пор волнует общественность. Не меньше, чем сами обстоятельства дела.

Следователь по особо важным делам третьего отдела по расследованию особо важных дел следственного управления Следственного комитета РФ по Свердловской области капитан юстиции Сергей Кибардин в эксклюзивном интервью "РГ" рассказал, как удалось раскрыть картину преступления.

Сергей Владимирович, это дело называют если не уникальным, то очень сложным. Почему?

Сергей Кибардин: Требовалось досконально изучить весь период пребывания ребенка под опекой у Наумовой, что является очень трудоемким процессом: для воссоздания всех обстоятельств и полной картины преступлений требовалось проанализировать каждый день жизни мальчика, исходя из показаний участников уголовного судопроизводства, анализа обнаруженных фото и видеоматериалов. После чего сопоставить и проанализировать всю полученную информацию. Кроме того, были чисто процессуальные сложности. В частности, необходимость допросить детей, как свидетелей: было важно действовать ювелирно, чтобы не потерять контакт с ребенком, не напугать его. При этом обязательно присутствие законных представителей несовершеннолетнего, психологов.

В семье воспитывалось шестеро детей. Трое - родных, причем, они не достигли даже подросткового возраста. Наумова их не трогала и пыталась изолировать от воспитательных процессов, творимых над приемными. А опекаемые получали по полной.

Что однозначно поразило: циничность поведения и жестокость, которые вскрылись в ходе расследования. Из всех допрошенных в ходе следствия лиц единственные кто с душой относился к мальчику - это врачи из детского дома малютки в Ревде, куда изначально в восьмимесячном возрасте попал мальчик. После рождения у малыша были небольшие физические отклонения - задержка речевой функции. Но за два года, пока ребенок там находился, врачи и персонал выправили его здоровье. Он полностью соответствовал по развитию детям своего возраста.

Когда ребенка передали в семью Наумовых, он весил 12 килограммов. И столько же через три года - на момент вскрытия тела. За время нахождения под опекой мальчик не добавил в физическом развитии, только вытянулся на десять сантиметров, что тоже катастрофически мало. Выглядел он как тростинка.

Все это отражено в особо сложной комплексной комиссионной ситуационной судебно-медицинской экспертизе, которая содержится в материалах дела. Кроме того, в ходе предварительного следствия по имеющимся показаниям свидетелей, фото, видео и аудиоматериалам, и медицинским документам, была проведена комплексная посмертная психолого-психиатрическая экспертиза ребенка, которая установила, что он был добрым, спокойным, послушным, запуганным мальчиком. Ему были присущи такие возрастные особенности как повышенная внушаемость, подчиняемость и доверчивость. В период, предшествующий смерти, ребенок находился в состоянии хронического тотального переживания стресса, ощущения небезопасности, испытывал постоянный выраженный страх, физическую боль, страдания, ужас. Данное состояние было вызвано непосредственно действиями Наумовой, и племянника ее мужа - Егольникова.

Сколько всего было проведено экспертиз?

Сергей Кибардин: Около сорока, в том числе двадцать молекулярно-генетических.

Очевидцы из числа как родных, так и приемных детей, проживающих с Наумовой, рассказали, что она часто наказывала мальчика, оставляя в темном подполе, привязывая к батареям, к дверной ручке. Еще одним местом заточения был складной диван: руки и ноги связывали скотчем и запихивали в ящик для белья, который расположен между полом и сиденьями. Оставить могли на сутки без еды и воды, при этом продолжая в комнате обычную жизнь. Наумова отрицала этот факт, но молекулярно-генетическая экспертиза нижней части поддона установила наличие крови и эпителия ребенка на его поверхности.

То есть у ребенка кровоточили раны, но он даже не кричал?

Сергей Кибардин: Даже пискнуть боялся. Мы обнаружили в телефоне Наумовой видео: она случайно нажала кнопку и даже не знала о съемке, иначе бы уничтожила запись. Видны связанные скотчем ноги ребенка. Малыш не пытается освободиться, а она за кадром говорит: пискнешь, будет еще хуже.

Да и какой смысл ему было кричать, когда об издевательствах над ребенком знали и не желали вмешиваться все знакомые Наумовой. Одна из подруг регулярно обрабатывала зеленкой раны мальчика, полученные после битья или ожогов от обогревателя, к которому прислоняли его руки. Другая свидетельствовала, что была в гостях у Наумовой четыре часа и все это время мальчика заставляли приседать. Чтоб, как объясняла на допросе сама опекунша, "здоровее был": по ее мнению, такие физические упражнения были ему на пользу.

Самое страшное, что к издевательствам над мальчиком привлекали и его родную старшую сестру, которую усыновили одновременно с мальчиком и проживающего в доме несовершеннолетнего племянника осужденной. Об этой ситуации с детьми годами знало множество людей, их равнодушие поражает. В том числе - чиновников службы опеки. Некоторые служащие по решению суда оштрафованы, одна - приговорена к году и 9 месяцам колонии.

Зачем, имея своих детей, она взяла под опеку еще и чужих?

Сергей Кибардин: Нам говорила, что от любви к детям. Официально она нигде не работала. За каждого приемного от государства опекуны получают примерно 18 тысяч рублей. Кстати, ее мать, живущая в Сибири, тоже брала приемных детей. Сейчас оформила опеку над детьми дочери.

Наумова так и не признала себя виновной в истязаниях и убийстве ребенка. Как она Вам объясняла свои действия?

Сергей Кибардин: Утверждала, что ее оговаривают, что все показания свидетелей - неправда. Она - хорошая актриса, умеет прикидываться и любит находиться в центре внимания. Пример - сама история с заявлением о пропаже и трехдневным розыском его, когда тело уже полгода лежало в спортивной сумке в гараже. Женщина прилюдно переживала, зная, что мальчик - мертв. Даже фотография на листовках о пропаже была тщательно подретуширована, чтобы скрыть побои на лице ребенка. По ней реального ребенка не узнать. А показное беспокойство о его состоянии. Спектакль, который явно доставлял ей удовольствие.

Не проще ли было не высовываться, дождаться, когда в гараже останки разложатся полностью?

Сергей Кибардин: У нее уже не оставалось времени на ожидание. Вот-вот должен был прийти с проверкой представитель опеки, его визит Наумовой удавалось дважды хитростью откладывать и в час "икс" нужно было найти объяснение пропажи ребенка. Надеялась, что спектакль завершиться без раскрытия преступления: малыш бесследно исчезнет, и ей все сойдет с рук.

Когда тело удалось обнаружить, Наумова дала объяснение, которого придерживается до сих пор: дескать, о смерти мальчика в ванной ей сообщили дети, после она испугалась и предпочла никому не сообщать, а просто вынести тело из дома. Правда, через две недели написала в мессенджере своему мужу, который находился на СВО. Он посоветовал купить строительной смеси и замуровать останки в подвале.

Версия Наумовой о случайной гибели ребенка опровергается показаниями свидетелей , в том числе - вышеупомянутого Егольникова. Он также принимал участие в истязаниях и незаконном лишении свободы, и ныне осужден на пять лет.

Почему в отношении Наумовой было возбуждено аж семь уголовных дел: от мошенничества с выплатами до убийства?

Сергей Кибардин: За каждое преступление, лицо его совершившее должно понести заслуженное наказание. Избирательности - это - маленькое, а это - большое - не существует. Понятно, что самое тяжелое предполагает самое серьезное наказание. В данном случае из назначенного судом срока в 24 года львиная доля - 18 лет - полагается за убийство.