«Папа, мы вернемся не скоро»
Ангелина Боголюбова и ее девятилетний сын Вениамин пропали без вести 11 августа 2014 года. Их тела не найдены до сих пор, но 19 марта суд присяжных вынес приговор убийцам. Доказать их вину помогли воры в законе — сами того не ведая, ибо воровской кодекс запрещает любое сотрудничество с властями, а тем более с правоохранительными органами. Детали этого запутанного уголовного дела изучил корреспондент «Ленты.ру» Игорь Надеждин.
Об исчезновении своего сына Вениамина Денисовича и его матери Ангелины Михайловны Боголюбовой 1 сентября 2014 года в полицию сообщил 43-летний Илий Серафимов. Веня был родным сыном Серафимова, несмотря на другое отчество, — Илий сменил имя в 2008 году, через два года после рождения ребенка. До этого он был Денисом Кузнецовым. Чуть раньше, в 2005 году, имя сменила и его гражданская жена — до этого ее звали Гелиной Мельниковой. Несложно догадаться, что оба были глубоко религиозны.
Гелина Мельникова родилась в Москве и большую часть жизни провела в сталинском доме на Фрунзенской набережной: ходила в школу, потом в институт. Сюда же в 1993 году привела любимого — тогда его звали Денис.
Они познакомились через газету, куда Геля дала объявление о желании познакомиться с молодым человеком для создания семьи. В то время Геля была студенткой, но с мужчинами у нее отношения не складывались. Молодой художник, нашедший ее через газету, девушке понравился, она познакомила его с родителями и бабушкой — и они вскоре сошлись. Отношения не оформляли, но прожили вместе 14 лет. Денис был «свободным художником», выполнял дизайнерские проекты, а Гелина преподавала в одной из столичных школ. В свободное от работы время она либо помогала супругу, либо самостоятельно делала графические проекты — буклеты, каталоги и плакаты.
По словам знакомых, отношения между Гелей и Денисом были не очень ровные: они периодически ссорились, но не расставались. Серьезный конфликт (правда, без битья посуды) произошел только в 2001 году. Они чуть было не расстались, но оба пришли к вере. После этого в семье наступил мир, но в ее уклад были внесены изменения: оба стали соблюдать православные обряды.
В том же году Гелина Мельникова записалась в православный ансамбль «Свет Софии» и вскоре стала его постоянной участницей: пела и танцевала. Денис обязательно приезжал на выступления и репетиции, хотя путь был неблизкий — ансамбль репетировал в Ленинских Горках в Подмосковье. Все участники ансамбля знали Дениса и считали его своим.
В 2005 году у Гелины и Дениса родился сын Вениамин. Тогда же Гелина неожиданно для всех, в том числе для гражданского мужа, поменяла паспорт, став Ангелиной Боголюбовой. Знакомым объяснила, что начинает новую жизнь и хочет войти в нее с «богоугодными» паспортными данными. А в 2006-м она продала квартиру в Москве на Фрунзенской набережной и купила трехэтажный частный дом в Домодедово на улице Горка.
Далее показания разнятся: Денис-Илий говорит, что у Гелины умерли все родные, и квартира стала вызывать не очень приятные ассоциации, к тому же ребенку критически важен был свежий воздух, который в дефиците в центре Москвы, — будто бы именно по этой причине Геля решилась на переезд в пригород. Другие свидетели утверждают, что на эту жертву коренная москвичка Мельникова пошла ради гражданского мужа — ему, растущему художнику, очень нужна была мастерская. Как бы то ни было, но сделка состоялась. К тому же из Домодедово до Ленинских Горок было рукой подать. Да и работа там нашлась — в местном детском саду.
Но в 2007 году Денис ушел из семьи и вскоре сошелся с коллегой Ангелины по ансамблю. Катя Бойко пришла в «Свет Софии» всего на год позже Боголюбовой, в 2002-м, и тогда же познакомилась и с ней, и с ее мужем. После рождения ребенка Геля возобновила репетиции, на которые ее возил Денис, — именно тогда знакомство между ним и Катей переросло в дружбу, а потом и в отношения. В 2008 году они сыграли свадьбу.
Говорят, они расстались как интеллигентные люди, но на репетициях Гелина несколько раз устраивала Катерине скандалы.
Любопытно, что перед свадьбой Денис Кузнецов тоже поменял имя в паспорте на новое — Илий Серафимов (поменял и отчество — на Михайловича). Мотивы у него были такими же, как у бывшей гражданской жены: начинаю новую жизнь и хочу войти в нее полностью обновленным.
Ссор по поводу ребенка у них не было — мальчик приезжал к отцу на выходные, лето проводил на его даче. Оба родителя водили Вениамина в церковь — они оставались набожными и так же воспитывали сына.
В то же время народный ансамбль «Свет Софии» преобразовался в ООО «Творческий коллектив "Русь-проект"» (или просто «Русь»). Занятия в нем ни Екатерина Серафимова, ни Ангелина Боголюбова не прекращали, тем более что теперь за выступления иногда платили.
Илий Серафимов продолжал трудиться художником. А Ангелина Боголюбова после расставания с ним стала подыскивать покупателя на свой дом — решила вернуться в город. «Я все-таки москвичка, пригороды не для меня», — говорила она знакомым.
Большую часть лета 2014 года Вениамин жил с отцом на его даче под Ногинском. Только 10 августа мальчик уехал к маме в Домодедово. Впрочем, так и было запланировано.
Из материалов уголовного дела, показания потерпевшего Илия Серафимова:
«Днем 12 августа 2014 года на мой мобильный телефон позвонил сын Вениамин и рассказал, что мама продала дом и они едут смотреть квартиры в Москве, а потом поедут смотреть квартиры на Украине. Я спросил, не шутка ли это, а он засмеялся и сказал, что да — шутка. Я тогда спросил, кто ему мешает говорить (потому что после каждого вопроса сын закрывал микрофон рукой и задавал кому-то вопрос), и он ответил: "Да, папа. Мы вернемся не скоро".
13 августа я звонил Вениамину на мобильник, но телефон был выключен. С этого момента я три дня набирал по очереди то телефон Ангелины, то телефон сына, но они были недоступны. Только вечером 15 августа мне пришло сообщение, что оба аппарата включились, я стал на них звонить, но вызовы постоянно сбрасывали. А потом мне на телефон пришла эсэмэска от Ангелины: "не морочь ему голову". На данное сообщение я написал: "Имей совесть, отдай моему сыну его телефон", однако ответа не получил. Только в 23:58 с телефона Ангелины пришло сообщение: "у него новый. мы от тебя уехали подальше на Украину. это мой сын". Меня удивило, что в этой эсэмэске слова написаны с маленькой буквы: Ангелина очень педантично относилась к правописанию и такого допустить не могла.
16 и 17 августа в "Русь-проекте" были репетиции праздничного выступления, на которые Ангелина не пришла и никому ничего не сообщила. Всех это удивило — она очень ответственно относилась к выступлениям и никогда так раньше не поступала. Но я решил, что Ангелина с сыном и новым хахалем уехала отдыхать, и не очень беспокоился.
1 сентября 2014 года я приехал на линейку в школу к сыну, но его не было, и документы из школы они не забирали. Вот тогда я встревожился и пошел к ним домой. В окне изнутри был прикреплен лист формата А4 с рукописной надписью "дом продан", но почерк мне был незнаком. Я своими ключами открыл дом и обнаружил, что на столе стоит недоеденный пирог, в холодильнике лежат продукты, на сушилке сохнет одежда. Порядок в доме нарушен не был, но меня напугало, что с рабочего стола Ангелины пропал монитор, а из ящика на кухне — абсолютно все столовые приборы. Кроме того, в двери одной из комнат второго этажа был комплект ключей от всего дома, хотя он обычно хранился в комоде в прихожей. А цветы без полива уже почти завяли. Но все вещи первой необходимости, без которых ни Вениамин, ни Ангелина никуда бы не поехали, оставались на месте.
Из дома я сразу отправился в отдел полиции и написал заявление об исчезновении сына и его матери».
Пропажа без вести несовершеннолетнего — всегда повод для особой тревоги, и уголовные дела возбуждаются автоматически: закон не допускает проведения специальных технических мероприятий без возбужденного уголовного дела.
Поэтому в доме Боголюбовых сразу же был проведен обыск, во время которого в тайнике были найдены 7 тысяч долларов. А проверка телефонных соединений с мобильных Ангелины и Вениамина показали, что они работали до 16 августа, и все это время двигались по Киевскому шоссе в сторону государственной границы.
— Следствие сразу насторожил один факт, — рассказывает Сергей Данилов, руководитель первого управления по расследованию особо важных дел Главного следственного управления Следственного комитета России (СКР) по Московской области. — В обычные дни соединений было пять-шесть, редко — десять. А в период с 11-го по 15-е переписка и звонки шли очень уж активно, как будто кто-то специально показывал: хозяева ведут очень активный образ жизни. И при этом едут к границе.
Первые годы после рождения ребенка Ангелина все время посвящала ему, подрабатывая графическими заказами. Но женщине в большом доме одиноко, и она задумалась о спутнике жизни.
В ходе следствия выяснилось, что Ангелина несколько лет подавала объявления на сайты знакомств, но никто вокруг не знал о ее поисках. Только однажды, в конце 2013 года, она привела в дом мужчину — авиационного техника, с которым познакомилась в сети. И тогда несколько ее близких подруг услышали осторожное «у меня отношения». Она даже называла его имя, но никому не представила и на семейные торжества ездила одна или с сыном.
Даже в ее коллективе не все знали об Александре.
Но в начале июня 2014 года окружающие заметили, что Ангелина внезапно расцвела. И уже через несколько дней она рассказала, что встретила очень интересного мужчину.
— Так как резкая перемена произошла незадолго до исчезновения Боголюбовой и ее сына, следствие сразу же заинтересовалось этим мужчиной, — рассказывает полковник Данилов. — Но вся информация была получена от коллег и соседей, а они знали только то, что Боголюбова им рассказывала. По ее словам, этот мужчина — отставной полковник ФСО, орденоносец, ветеран боевых действий на Северном Кавказе, который хоть и вышел на пенсию, но по-прежнему выполняет важные государственные задачи: учит молодых, а также привозит из Донецкой и Луганской [народных] республик раненых в столичные госпитали. При этом он одинок, и у него собственный автомобиль — желтый Hummer.
У женщин такая характеристика вызывает чувство гордости и удивления, а вот мужчины, тем более следователи, сразу же насторожились: уж больно лубочным выглядит набор качеств — большинство мошенников представляются ветеранами войн, выполняющими специальные задания родины и правительства. Просто потому, что этот «романтический» образ легко позволяет маскировать и длительные отлучки без объяснений, и некоторые оговорки, и тайные телефонные переговоры.
Следствие изъяло компьютер Ангелины Боголюбовой и обнаружило, что в феврале 2016 года она на одном из сайтов знакомств начала переписку с неким Владимиром. Он представился ей полковником в отставке, а потом попросил номер телефона. Проверка данных сотового оператора показала, что с этой минуты в контактах Ангелины возник новый абонент, и она с ним говорила часто и подолгу.
Но зарегистрирован аппарат был на непричастного человека…
— Оперативники подмосковного главка полиции смогли установить, кто пользуется этим аппаратом, — вспоминает руководитель первого управления по расследованию особо важных дел. — Это оказался Владимир Грачев. Он никогда не был полковником ФСО, скорее наоборот — правоохранительным органам Грачев был хорошо известен как неоднократно судимый, в том числе за тяжкие преступления. Первый раз он получил срок еще в 1996 году — во время службы в армии он в составе группы жестоко изнасиловал девушку, за что был приговорен к шести годам строгого режима. В 2000-м за торговлю оружием получил еще два года. В 2003 году за подстрекательство к нападению на сотрудника милиции и причинение тяжкого вреда здоровью получил сразу 11 лет, но был оправдан за похищение человека: сомнений в его причастности ни у кого из следователей не было, однако суд счел преступление недоказанным. Освободился он условно-досрочно в 2009 году и сразу же попал в поле зрения правоохранительных органов как активный участники преступной группы. Но грянувшая реформа милиции отвлекла от него внимание, а он, весьма опытный преступник, стал очень осторожным.
По оперативным данным, в эти годы Грачев активно занимался полулегальным и нелегальным бизнесом, но улик не оставлял. Во время следствия источники оперативников несколько раз упоминали: Грачев любил повторять, что его недруги почему-то пропадают без вести, однако никаких заявлений в полицию не было.
Следователи побеседовали с Грачевым, и он сразу сказал, что с Ангелиной был знаком и поддерживал приятельские отношения. Мол, в начале 2014 года он расстался с подругой и на сайте знакомств обнаружил фотографию и анкету понравившейся ему женщины. Они вступили в переписку, потом созвонились, а затем и встретились. Но то, что их отношения продолжились, Грачев отрицал.
По его словам, они просто общались, к тому же Боголюбова на первой же встрече сказала, что хочет продать дом и уехать на Украину, к друзьям. И, кстати, попросила Грачева помочь найти покупателя. При этом он не отрицал (понимая, что следствие изучило переписку Ангелины), что представлялся ей офицером ФСО: «Но, товарищи следователи, преступления в этом нет, а говорить женщине, что я четыре раза сидел, как-то неудобно».
И затем Грачев признался, что в начале августа Боголюбова сообщила ему по телефону, что продала дом и уезжает на Украину. Он в это время был занят, поэтому перед расставанием они не виделись.
В результате сложилась парадоксальная ситуация: мама и сын пропали без вести, на связь не выходят, все ценное оставили. Но, с другой стороны, Ангелина действительно могла бросить все и уехать, имея на руках крупную сумму. Тем более что и ее мобильный, и телефон сына действительно двигались по Киевскому шоссе. Дело расследовалось, но не очень активно — нужен был резкий поворот. Пока же проверяли знакомых Боголюбовых, отслеживали их мобильные телефоны, проверяли больницы и морги.
Все ждали, что поворотом станет обнаружение пропавших (либо живыми, либо мертвыми), но получилось иначе.
В январе 2015 года стало известно, что Домодедовский суд рассматривает гражданское дело о признании права собственности на дом за неким гражданином Варданяном — он якобы выплатил всю сумму Боголюбовой, но она его обманула и на регистрацию сделки не явилась.
Впервые за полгода появился человек, которому было бы выгодно исчезновение Боголюбовых. Следователи и оперативники немедленно бросились знакомиться с этим делом.
И очень быстро выяснилось, что гражданин Армении Вардан Варданян, находящийся в России нелегально, был хорошо знаком с Грачевым и его близким приятелем — неким Дмитрием Устюхиным: они вместе отбывали срок в Мордовии и вместе проворачивали темные делишки. Так вот Варданян представил в суд расписку от Боголюбовой в получении 12 миллионов рублей за дом и участок, а также рукописный акт приема-передачи собственности и договор купли-продажи. А в заявлении указал, что 12 августа передал всю сумму Боголюбовой, и они договорились 13 августа встретиться в регистрационной палате, но она туда не явилась, а на его звонки отвечать перестала.
Варданян был приглашен на беседу в следственный отдел и полностью подтвердил все это. Ему почти поверили.
Почти — потому что пропавшие без вести женщина и ребенок, явная заинтересованность в этом иностранца и его многолетнее знакомство с неоднократно судимым (в том числе за похищение человека) могло оказаться всем чем угодно, но только не совпадением. Не бывает таких совпадений.
12 января 2015 года у всех подозреваемых был проведен внезапный обыск. Однако ничего подозрительного найти не удалось.
Но на следующий день в следственном отделе по городу Домодедово внезапно появился сотрудник главного управления по противодействию экстремизму (ГУПЭ) МВД России, подполковник полиции, старший оперуполномоченный по особо важным делам Алексей Градов, который очень хотел узнать, что произошло и какие материалы имеются в деле.
К этому времени Домодедовский суд принял решение в пользу Варданяна, признав его право собственности на дом Боголюбовой.
Следствие наложило арест на дом, а дело из суда забрали и направили на экспертизу, в результате которой выяснилось, что часть подписей, выполненных от имени Ангелины Боголюбовой, подделана.
— Мы стали работать по Устюхину и Грачеву и почти сразу выяснили, что Грачев имеет несколько автомобилей, в том числе два внешне одинаковых черных микроавтобуса Mercedes Vito. Именно такой автомобиль попал на запись системы видеонаблюдения соседей Боголюбовых — он 11 августа стоял на улице Горка, хотя сам Грачев во время беседы это отрицал — говорил, что не видел Боголюбову в тот день, — объясняет Сергей Данилов. — Когда ему показали эту запись, он вдруг «вспомнил», что заезжал к Боголюбовой, хотел проститься, но не застал ее дома. Мы понимали, что он врет, но доказательств у нас не было…
Началась кропотливая работа по поиску доказательств. Следователи внимательно изучили все доступные материалы — данные сотовых операторов, записи камер видеонаблюдения в Москве, Подмосковье, по всему Киевскому шоссе. Но тогда выяснить удалось только одно: в августе 2014 года Грачев с помощью Устюхина внезапно полностью ободрал салон одного из своих микроавтобусов, а обивку и сиденья уничтожил. Кроме того, архив записей видеонаблюдения в Москве показал, что 16 августа 2014 года Грачев несколько часов ходил по Мосфильмовской улице в Москве и внимательно изучал расположение камер видеонаблюдения.
Увы, но данные сотовых операторов, которые часто выручают следователей и криминалистов, в этом случае не помогли: как выяснилось, и Грачев, и Устюхин меняли сотовые аппараты каждый месяц, и все они регистрировались на посторонних людей…
До июля 2015 года серьезных подвижек не было, хотя следователи и оперативники работали не покладая рук. Удачу принесло наблюдение за тем самым подполковником ГУПЭ Градовым, что интересовался уголовным делом в Домодедово. Внезапно выяснилось, что он предлагал деньги потерпевшему сотруднику полиции.
7 мая 2015 года поздно вечером оперативники отдела полиции по обслуживанию МГУ сделали замечание молодому человеку, который громко ругался и распивал спиртное. Практически сразу после этого на одного из офицеров набросился находившийся рядом другой молодой человек и стал его избивать. Потерпевшего оперативника госпитализировали (ему наложили 17 швов на лицо), а драчуна — студента третьего курса факультета глобальных проблем МГУ, чеченца по национальности — задержали. Он, в свою очередь, утверждал, что вступился за друга и не знал, что его обидчики — сотрудники полиции, но видеозапись, попавшая в YouTube, свидетельствовала об обратном.
Студента арестовали и предъявили ему обвинение.
— Об этой драке узнал Грачев, и он решил воспользоваться ситуацией, — рассказывает руководитель первого управления по расследованию особо важных дел ГСУ СКР по Московской области. — Хитрым путем познакомившись с отцом студента, он представился ему офицером ФСБ и всего за полмиллиона долларов пообещал прекратить уголовное дело. Отец, чтобы спасти сына, продал свою квартиру и передал деньги Грачеву. А тот попросил Градова съездить к потерпевшему сотруднику ОВД МГУ и договориться, что тот заберет заявление. К чести оперативника, он отказался и сообщил следователю, что его пытались подкупить. По книге посещений отдела полиции, куда приходил Градов, была достоверно установлена его личность.
Все дело в том, что по статье «применение насилия к представителю власти» примирение сторон не является основанием для прекращения уголовного преследования обвиняемого. Даже если бы полицейский взял деньги, на судьбу арестованного чеченца это никак не повлияло бы, и он все равно пошел бы под суд. Об этом быстро узнал отец студента — от адвокатов, которых он параллельно нанял для защиты сына. И, передав 6 июня 75 тысяч долларов Градову, уже 22 июня он потребовал всю сумму обратно. Причем разговор с «полковником ФСБ» он на всякий случай записал на мобильный телефон. «Я в той ситуации был бараном, потому что за сына переживал и хотел быстро его спасти. А по жизни я не баран, и друзья у меня есть. И здесь, и на родине — в Чечне», — такими словами он закончил беседу.
Подполковник ГУПЭ Градов пытался найти подходы и к следователю СКР, который расследовал дело студента, причем несколько раз повторил, что приехал по поручению своего генерала (имея в виду Тимура Валиулина, в то время — начальника ГУПЭ МВД; по данным следствия, генерал-майор Валиулин ничего не знал о самодеятельности своего подчиненного), но и тут столкнулся с принципиальным отказом. В этой ситуации Градов был вынужден вернуть деньги, но часть он уже потратил и пытался собрать нужную сумму. Вот эту ситуацию и зафиксировали оперативники.
Отца арестованного студента уговорили написать заявление. 22 января 2016-го, через полтора года после исчезновения Боголюбовых, Грачев, Градов и Устюхин были задержаны за мошенничество, а Варданян — за подделку доказательств в гражданском процессе.
Суд санкционировал арест всех. Но одновременно с расследованием попытки подкупа пострадавшего полицейского следователи искали доказательства причастности арестованных к похищению и убийству (сомнений уже не было) Ангелины и Вениамина Боголюбовых.
Грачев и Устюхин от дачи показаний отказались, и их оставили в покое. Остальные обвиняемые настаивали на данных ранее показаниях.
Сломался Варданян — когда ему предъявили акт купли-продажи жилого дома Боголюбовых и заключение экспертов, что подпись на нем подделана.
Из материалов уголовного дела, показания обвиняемого Вардана Варданяна от 1 ноября 2016 года:
«Я добровольно хочу дополнить свои показания по делу о приобретении мной дома на улице Горка в городе Домодедово. Показания, которые я давал ранее, не совсем точно отражают происходившее, так как я давал их под давлением Грачева.
Я никогда не ездил в Домодедово и сам дом не осматривал. 12 августа 2014 года Грачев предложил мне с деньгами подъехать на Мосфильмовскую улицу. Там в микроавтобусе Mercedes Vito сидела какая-то женщина, а в стоящей рядом машине KIA Sorento, принадлежащей Устюхину, был какой-то мальчик, на вид примерно 8-10 лет. Грачев забрал у меня 12 миллионов рублей, с ними зашел в машину, а спустя несколько минут вынес и показал мне расписку о том, что деньги за дом получены полностью. Сразу после этого я уехал.
После этого Грачев и Устюхин пропали на несколько дней, и дозвониться до них я смог только 20 августа. Тогда Грачев и сказал мне, что скоро дом будет мой. Но потом выяснилось, что документы на дом пропали, и мне надо обращаться в суд. Грачев же познакомил меня с юристом, который пообещал, что все будет хорошо. Этот же юрист рассказал, что и как я должен говорить во время суда и в том случае, если кто-то будет спрашивать меня о произошедшем, из любопытства или на допросах.
Документы о купле-продаже дома с подписями я впервые увидел в суде. Никакие подписи на них я не подделывал, откуда они взялись — не знаю. Тем не менее в начале 2015 года суд признал мое право на дом, но сразу после этого меня стали допрашивать в Следственном комитете, а на здание был наложен арест. Так как деньги на покупку дома я брал взаймы, то я потребовал от Грачева вернуть мне 12 миллионов. Но он не смог и только к лету отдал мне 4,5 миллиона, пообещав остальное отдать позже.
В начале осени 2015 года Грачев приехал ко мне домой, при этом вид у него был измученный и озабоченный. Он пояснил, что попал в запутку с чеченами, пообещав им уладить вопрос с полицией, но чечены почему-то вдруг включили заднюю и требуют от него возвращения всей суммы. А он ее уже потратил. Во время этого разговора я задал ему вопрос, куда же делась хозяйка дома, на что он ответил, что она переехала в Курск. Но позже он сказал, что она переехала в Ростов-на-Дону, и он поедет туда, запишет ее на камеру мобильного телефона и покажет следователю. "Тогда от нас отстанут", — сказал мне Грачев.
А мне надо просто подождать три года, и тогда дом будет мой.
Я возразил и сказал, что человек не иголка и его всегда можно будет найти. После этих моих слов Грачев вдруг изменился в лице и сказал, что на самом деле их очень хорошо спрятал.
Больше про женщину и ребенка мне ничего неизвестно.
Хочу подчеркнуть, что эти мои показания являются полными, правдивыми и чистосердечными. В содеянном я раскаиваюсь. Но преступлений, кроме вранья в суде, я не совершал».
— Показания Варданяна полностью подтвердили предположения следствия, — вспоминает Сергей Данилов. — Уже без протокола он сказал, что по его ощущениям от разговора с Грачевым тот вместе с Устюхиным задушил и мать, и сына, а деньги просто забрал себе. Но конкретных слов не припомнил, поэтому под протокол этого говорить не стал. Но мы, вся следственная группа, были уверены: произошло это именно так.
Однако одних слов для доказательства преступления было недостаточно. К тому же в неофициальных беседах с сотрудниками СИЗО Грачев начал намекать, что только познакомил Варданяна с Боголюбовой, а потом у них закрутился роман, она захотела оформить отношения, поэтому армянин ее убил, а заодно убрал сына. Он же просто помогал решить вопрос с домом.
И тогда на помощь следствию пришли воры в законе. Хотя сами они об этом даже не догадывались.
«По понятиям» убивать стариков и детей нельзя. Грачев, отсидевший полтора десятка лет и тяготевший к воровскому закону, об этом знал и больше боялся, пожалуй, воров, чем правоохранителей. Этим и воспользовались следователи. Была разработана специальная комбинация, в ходе которой один из авторитетов стал как бы случайным свидетелем разговора следователей в коридоре, из которого узнал: Устюхин убил ребенка. По тюрьме пошла молва: «по понятиям» убийца ребенка становится изгоем и, говоря бюрократическим языком, безнаказанно подвергается притеснениям и гонениям со стороны любого заключенного.
Через месяц в камеру СИЗО, где содержали Устюхина, перевели нового сидельца. Им оказался «смотрящий» за изолятором. Оказавшись в «хате», Гоги (так его звали) сразу заявил, что прибыл сюда специально для устранения непонятки. И предъявил Устюхину убийство ребенка.
Из материалов уголовного дела, показание свидетеля Штирлица (настоящие данные засекречены):
«Гоги сказал, что за убийство ребенка в воровском мире человек, совершивший данное, подвергается "наказанию": лишается общения и со стороны сокамерников подвергается различного рода ущемлениям. После этого Гоги подошел к Устюхину Д.В. и адресовал тому вопрос, а именно — как он мог позволить себе убить ребенка, но при этом никаких вопросов по поводу убийства женщины к Устюхину Д.В. не было, поскольку данное допускается в воровском мире. На тот момент времени и в камере, и в самом следственном изоляторе у содержащихся там лиц сложилось стойкое мнение, что женщину с ребенком убил именно Устюхин, да он и не скрывал, что именно в этом его обвиняют, так как в камерах принято рассказывать, за что сидишь.
Получив такой вопрос, Устюхин Д.В. стал оправдываться, сказал, что ранее судим и сам живет по воровским понятиям и от них не отступал. Дословно он заявил Гоги при всей камере: "Женщина моя, а ребенка я не трогал. Он у меня в машине был жив, я ему даже воду покупал и играть в свой телефон давал". Обстоятельств убийства у него никто не спрашивал, так как это тоже нарушение воровских понятий».
— Анализируя данные сотовых операторов с Мосфильмовской улицы и с улицы Горка в Домодедово, мы обнаружили еще один сотовый телефон, который физически присутствовал в доме Боголюбовой и на который звонил Грачев уже с Мосфильмовской, — вспоминает полковник Данилов. — Он сразу после этого был уничтожен, но следственным путем удалось установить его владельца. Им оказался некий Никитин, который был ранее судим и отбывал наказание вместе с Грачевым, но к августу 2014-го уже много лет как «завязал». Правда, вычислить его удалось уже после того, как из СИЗО дал показания Штирлиц. Мы пригласили Никитина в следственный отдел, и он заполнил пустоты этого пазла.
Как выяснилось, Грачев в начале августа случайно встретил Никитина в кафе, где тот отдыхал с женой и маленьким ребенком. Разговорились, и Никитин случайно обмолвился, что ему помогает оформить наследство близкая подруга, нотариус из Москвы.
11 августа Грачев потребовал, чтобы Никитин приехал по адресу в Домодедово. И там очень попросил помочь с нотариусом — надо быстро и за деньги оформить договор купли-продажи этого дома.
— По словам Никитина, в одной из комнат на первом этаже дома Устюхин контролировал мальчика, а вот Грачев с какой-то женщиной постоянно был в комнате на втором этаже, — рассказывает полковник Данилов. — И эту женщину ни на минуту одну не оставляли — ее либо запирали снаружи, либо запирали мальчика одного, а Устюхин поднимался наверх и сторожил женщину. При этом Грачев был доволен, а вот женщина сильно подавлена. Никитин слышал, что она несколько раз просила отвести ее к сыну, но каждый раз получала отказ со словами: «Подпишешь бумагу — увидишь ребенка». Понимая, что в доме совершается преступление, Никитин только делал вид, что звонит нотариусу, и примерно через полтора часа уехал, пообещав на следующий день перезвонить Грачеву. Но назавтра он просто сказал, что его нотариус на месяц уехала в отпуск, и он помочь ничем не может.
По мнению следователей, Грачев заранее узнал, что Вениамин вернется от отца к матери 11 августа. Он специально в этот день приехал с Устюхиным в Домодедово, уже разработав план завладения домом. Ангелина обоих впустила, и вот тут Устюхин заблокировал ребенка, а Грачев потребовал продать дом его знакомому, пообещав отдать взамен однокомнатную квартиру на Мосфильмовской улице и угрожая в случае отказа убить ее сына.
Пытка продолжалась всю вторую половину дня 11 августа, всю ночь и только утром сломленная Боголюбова согласилась. Тогда ее отвезли на Мосфильмовскую под предлогом показать квартиру, куда их переселят. При этом Вениамин все время был изолирован от матери — он ехал в машине Устюхина. Туда же Грачев вызвал Варданяна с деньгами. Показав деньги и получив подпись на расписке (и зачем-то составленном акте приема-передачи дома и участка), Грачев наконец пересадил Вениамина в свой микроавтобус, позволив ему воссоединиться с матерью. А затем повез их обратно в Домодедово — якобы собираться. Устюхин ехал следом.
По дороге Грачев остановил машину, туда подсел Устюхин. Закрыв двери, они накинули на головы матери и сыну пакеты и затянули их на шее.
Когда жертвы перестали подавать признаки жизни, Грачев отправил Устюхина обратно в Москву, а сам поехал дальше. Через несколько часов он вернулся в столицу — уже без тел, зато с деньгами. Часть из них он отдал подельнику.
По ходатайству обвиняемых уголовное дело слушал суд присяжных: Грачев и Устюхин надеялись на то, что «без тела нет дела», и их оправдают.
— Следствие проделало колоссальную работу, — считает полковник Данилов. — Были проведены несколько сотен экспертиз, получены тысячи данных о телефонных соединениях, исследованы характер и поступки обвиняемых. Позиция защиты, постоянно требовавшей предъявить тела, оказалась проигрышной: присяжные нашли наши данные убедительными. Несмотря на то что закон запрещает сообщать присяжным любую информацию о прошлых преступлениях подсудимых, поведение Грачева на процессе доказывало его причастность к преступлению.
В результате присяжные единогласно признали факт преступления доказанным, всех обвиняемых — виновными и не заслуживающими снисхождения.
Владимир Грачев приговорен к пожизненному лишению свободы, Дмитрий Устюхин — к 23 годам, подполковника Алексея Градова лишили специального звания и осудили на пять лет — он был взят под стражу в зале суда, так как находился под домашним арестом.
Грачев обязан выплатить Илию Серафимову, признанному потерпевшим, четыре миллиона рублей, Устюхин — три миллиона. Отцу студента-чеченца Грачев и Градов (а также третий соучастник — посредник в передаче взятки, получивший три года условно) должны выплатить 3,29 миллиона рублей.
Уголовное преследование Варданяна было прекращено на стадии следствия, он получил статус свидетеля. Решение Домодедовского городского суда о передаче ему дома Боголюбовых отменено, дом по праву наследства передан отцу убитого Вениамина — Илию Серафимову.
Жители подмосковного города Домодедово 42-летняя Ангелина Боголюбова и ее 9-летний сын Вениамин Денисович пропали без вести 11 августа 2014 года. Их тела не найдены до сих пор.
Владимир Грачев — единственный, кто знает, где покоятся его жертвы.
И эту тайну он намерен унести с собой в могилу.