Для белорусов память о войне священна

Перед этой душевной встречей чрезвычайный и полномочный посол Белоруссии в России Игорь Петришенко возложил венки к Могиле Неизвестного Солдата у Кремлёвской стены и к стелам в честь города-героя Минска и Брестской крепости-героя. Рука об руку отстаивать мир - Белорусы и россияне, от Бреста до Владивостока, как ни один другой народ, чтут День Победы и своих ветеранов, — сказал Игорь Петришенко в разговоре с журналистами после торжественной церемонии. — Это великий праздник, потому что он достался нашему народу, советскому народу, большой ценой. Именно здесь, на этом священном месте, мы отдаём дань памяти тем, кто не вернулся с той страшной войны. Это важно не только для ветеранов и ныне живущих поколений, это важно для наших детей. Для них это показатель того, как надо рука об руку отстаивать мир, как надо дружить и формировать будущее своей страны… Предстоящий день Победы, как нередко в последние годы, даёт повод всевозможным злопыхателям и недоброжелателям наших двух стран для очередных попыток бросить день на величие подвига, совершённого 72 года назад. Говоря об этом, Игорь Петришенко подчеркнул, что его страна выступает на всех международных площадках «против ревизионистских попыток принизить подвиг советского солдата во Второй мировой войне». О необходимости жёсткого противодействия подобным акциям говорили в своих интервью участники возложения — первый заместитель председателя Комитета Совета Федерации по обороне и безопасности Франц Клинцевич и первый заместитель руководителя фракции «Единая Россия» Государственной Думы Раиса Кармазина. Продолжением памятного дня стало чествование ветеранов в деловом и культурном комплексе дипломатического представительства братской и союзной страны — единственной из стран СНГ, не забывающей собрать участников освобождения своей земли и доброй половины Европы от фашистов. Мальчишки, ставшие героями Фронтовые дороги извилисты и причудливы. Но перекличка военных судеб, невольно возникшая по время чествования из рассказов Валентина Дмитриевича Полозняка и Петра Павловича Котельникова, двух полковников запаса, которые ещё детьми услышали первые залпы войны в Бресте, воистину уникальна. Отец юного Вали тогда бросился в свой гарнизон, а подросток среди разрывов и пожаров смог выбраться из захваченного города. Пешком отмахал больше сорока километров, пока не удалось, так сказать, сменить собственные ноги на автомобильные и вагонные колёса. Потом призыв в армию и лётное училище в Чкалове, но бороться с немцами в небе ему не довелось. В пехоте не хватало младших командиров, его перевели в пулемётчики. Командиром взвода он оказался под Сталинградом, воевал в армии Чуйкова, а закончил войну 1 мая 1945 года у берлинских Бранденбургских ворот. В Берлине Полозняка неожиданно для него из боевой части перевели под начало генерала Николая Берзарина в комендатуру и принялся вместе с новыми сослуживцами налаживать мирную жизнь в городе, само название которого ещё накануне вызывало ненависть. - Кормили берлинцев, поили, — вспоминал он. — И я понял тогда, что наша армия действительно была армией не завоевателей, а освободителей!.. А Пётр Котельников встретил войну в Брестской крепости воспитанником 44-го стрелкового полка, служа в музыкантском взводе. Субботним вечером 21 июня всё шло, как обычно. Бойцы смотрели кино. Пете запомнилось, что был развод караула с оркестром. Никто в крепости не подозревал, что на другом берегу Буга немецкие генералы поглядывали на часы и выслушивали рапорты подчинённых о боевой готовности. - Мы, мальчишки, воспитанники полков, выполняли все распоряжения и приказы старших, — рассказывал он. — Лазили на второй этаж вести наблюдение за немцами, которые уже были на территории крепости, помогали раненым. Опаснее всего была добыча воды, за которой ползком выбирались из укрытия к Бугу или к Муховцу. Эту речку ему вскоре пришлось одолевать вплавь, когда было принято решение пойти на прорыв. Группа, в которой довелось прорываться Котельникову, за Муховцом нашла было укрытие, но немцы их всё же выследили, и Петя вместе со старшими угодил в лагерь для военнопленных километрах в тридцати от Бреста. Ужасы плена общеизвестны. «Просвещённые европейцы» не утруждали себя заботами о еде и медикаментах для узников. Несколько таких же, как Пётр, полковых воспитанников решились на побег и двинулись на восток. Стоял уже август. Мальчишки через несколько дней встретили жнецов, убиравших серпами рожь, и вышли к ним попросить воды. Матрёна Ганецкая — имя её Петр Павлович никогда не забудет — пригласила в село, там ребят покормили, но отговорили продолжать путь. Теперь ясно, что, скорее всего, они бы до линии фронта не дошли. В этом самом селе Саки Пётр помогал крестьянам выживать до самого освобождения, когда с приходом наших солдат он пошёл на учёбу, без сомнений выбрав карьеру военного… Сегодня он, как и все ветераны Великой Отечественной войны, вправе считать, что послевоенная тишина на границах СССР в какой-то мере тоже дело их рук.