об амбициях поляков занять место Великобритании в ЕС

«Конечно, и Британия была непростым партнёром в ЕС. Де Голль упорно противился её вхождению в Общий рынок, полагая (не совсем безосновательно), что тем самым европейское объединение получает в своём составе троянского коня, имея в виду особые отношения Лондона с Вашингтоном. Варшава также прозрачно намекает на свою заокеанскую дружбу. Но когда по крайней мере Брюссель избавился от такого коня в образе Лондона, странно предполагать, что теперь главная его мечта — немедля получить конскую замену в образе Варшавы». Таки состоявшийся брексит (многие уж и не верили) у многих оставшихся членов ЕС вызвал реакцию: уф-ф-ф! Хоть какая-то определённость. Польша, однако, поделилась своим видением теперешних перспектив ЕС, и они, с точки зрения Варшавы, такие интересные, что, возможно, европейцы рано успокоились. В интервью официальному агентству РАР министр иностранных дел Польши Яцек Чапутович объявил, что «Польша может занять в Европейском союзе место Великобритании». Символическим признаком того является состоявшийся сразу после брексита визит в Варшаву французского президента Макрона — «он указывает на Польшу как на государство, которое может занять прежнее место Великобритании». Тут интересен вопрос, в каком смысле может занять ныне вакантное британское место. С точки зрения статистической такая претензия не слишком основательна. Население Польши — 57% от великобританского. ВВП (номинальный) — 23%. Общая численность вооружённых сил — 120 тыс. против 190 тыс. у Великобритании. Причём по флоту разница вовсе разительная: хоть Британия и давно уже не владычица морей, но Польша уж такая не владычица, что и говорить не о чем. К тому следует присовокупить лондонское Сити. Возможно, сейчас значимость его как финансового центра уменьшится, но не сразу же и не до нуля, тогда как о Варшаве как о международном финансовом (а значит, и политическом) центре вообще ничего не известно. Про «мягкую силу» (британское образование, британскую правовую систему, привлекающую тяжущихся со всего мира, наконец, «с Темзы выдачи нет», очень нравящееся нашим богатым соотечественникам) применительно к Варшаве и говорить странно. И наконец (last but not least) — вопрос о донорах и реципиентах. Британия занимала третье место (после Германии и Франции) по объёму взносов в общеевропейский бюджет, Польша занимает первое место по объёму субсидий, получаемых из этого бюджета. Правда, милость европейцев в этом году заканчивается и лимитрофам впредь предлагается скакать самостоятельно. Если в Брюсселе не передумают, Варшаву ждут не очень простые времена, когда речь будет не столько о том, чтобы учредить Нью-Лондон на Висле, сколько о том, чтобы как-то свести концы с концами. Не до жиру, быть бы живу. Но всё это из области экономического материализма, тогда как поляк часто бывал выше этого. Возможно, расчёт на то, что передовому укреплению Евросоюза и вообще Запада, которое противостоит тьме с Востока, и впредь (путь немного покобенившись) будут платить так же щедро, как и раньше. А может быть, ещё щедрей. Вот уже и польский президент Дуда говорит Макрону о желании Польши, которая всегда была великой танкостроительной державой, принять участие в проекте создания европейского танка European Main Battle Tank — Гремя огнём, как истинное чудо, Пойдут машины в яростный поход, Когда нас в бой пошлёт товарищ Дуда И сам Качиньский в бой нас поведёт! Всё это, конечно, очень хорошо, но всё равно остаются два вопроса. Первый — денежный, о котором сказано выше, второй — склочный. Речь Посполитая издавна умела зараз собачиться по всем азимутам (принцип «хорошая дипломатия не увеличивает числа врагов» — это не про неё совершенно), а теперь умеет ещё лучше. Вследствие чего разговаривать с ней надо, хорошо каши накушавшись. И про кашу в Брюсселе тоже понимают. Конечно, и Британия была непростым партнёром в ЕС. Де Голль упорно противился её вхождению в Общий рынок, полагая (не совсем безосновательно), что тем самым европейское объединение получает в своём составе троянского коня, имея в виду особые отношения Лондона с Вашингтоном. Варшава также прозрачно намекает на свою заокеанскую дружбу. Но когда по крайней мере Брюссель избавился от такого коня в образе Лондона, странно предполагать, что теперь главная его мечта — немедля получить конскую замену в образе Варшавы. Раве что польские политики вдохновляются старым анекдотом. В редакцию литературного журнала приходит автор с маловысокохудожественной подборкой стихотворений. На указание, что, дескать, не пойдёт, он спрашивает: «А разве вам не приходилось публиковать плохие стихи?» Услышав ответ, что случалось, как же без этого, он радостно заключает: «А вот теперь я буду вам их поставлять». Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.