Великий драматург при великой королеве в великое время
В августе 1600 года Лондон принимал необычных гостей. В город вступала делегация из 16 человек — марокканские купцы, толмачи и священнослужители — во главе с Абдом аль-Вахидом бен Масудом бин Мохаммадом Аль-Аннури, личным представителем короля Марокко Ахмада аль-Мансура. Посол прибыл для того, чтобы заключить военный союз с английской королевой Елизаветой I, мусульманское и англиканское королевства хотели объединиться против католической Испании. Это был кульминационный момент 50-летних дружественных англо-марокканских отношений, которые меняли нужную для изготовления пороха селитру и любимый Елизаветой сахар на английские ткани и военное снаряжение. Аль-Аннури пробыл в Лондоне почти шесть месяцев, к страху и изумлению многих горожан, которые говорили друг другу, что гости «странно одеваются и странно себя ведут». Пока посол вел переговоры, неизвестный художник нарисовал его портрет. Долгое время он не был известен публике, пока не всплыл на аукционе Кристи в 1955 году, где его купил Институт Шекспира Университета Бирмингема. Но связь между Аль-Аннури и великим драматургом не ограничивается лишь этим. Как считает известный английский ученый Джерри Броттон, профессор Лондонского университета королевы Марии, специалист в области истории и культуры эпохи Ренессанса и знаток творчества Шекспира, марокканский посол является прообразом главного героя шекспировской пьесы «Отелло», которая была впервые представлена на сцене в 1604 году. Дело в историческом контексте. 25 февраля 1570 года папа Римский Пий V издает буллу «Regnans in excelsis» об отлучении английской королевы от церкви: «На основании власти римского понтифика над всеми народами и царствами, и вследствие того, что Елизавета узурпировала церковную власть, навлекла гибель на свое королевство и совершала нечестивые таинства Кальвина, она отлучается от Тела Христова и лишается своего престола, а всем ее подданным отпускается принесенная ими клятва верности». Этот акт формально подтвердил решение Римской курии объявил бойкот Лондону и поставить его в позицию изгоя в Европе. Против Британии была направлена вся мощь католической Испании. Английским купцам запретили торговать с богатыми рынками испанских Нидерландов. Экономическая и политическая изоляция угрожала уничтожить страну, в которой королева возглавляла «раскольников», Англиканскую церковь. В этой ситуации Елизавета I делает ставку на мусульман, начиная искать контакты с Ираном, Османской империей и Марокко. Шекспир жил в интересное время. Для великого драматурга мало иметь художественный вкус, богатый запас слов и фантазию и усидчивость. Нужна еще великая эпоха, которая затрагивает интересы, судьбы и жизни тысяч и миллионов людей. Состоялся бы молодой автор Лев Толстой, если бы Крымская война не дала сюжетную канву его «Севастопольским рассказам»? Трудно сказать, может быть и нет. Шекспиру истории подсказывала не только древность, но и современность. Это был мир, в котором англичане под руководством Елизаветы I становятся бесстрашными исследователями и вояками, покоряющими океаны и отвоевывающими у испанцев звание главных мореплавателей. Если в начале XVI века Англию мало кто берет при расчетах в Европе, то спустя сто лет она приобретает большое влияние в европейской борьбе за власть. И королева понимала важность мягкой силы искусства. При ней активно развивается сценическое искусство, Елизавета I разрешает создавать — впервые в истории страны — профессиональные театры, куда в Лондоне, который населяли тогда не более 20 тысяч человек, в неделю приходит не менее 15 тысяч зрителей. У современной политкорректной мысли к Шекспиру есть свои немалые претензии. Шведская газета Gefle Dagblad, например, считая его «лучшим и наиболее успешным пропагандистом в мире», осуждает драматурга за то, что его произведения и представленная в них картина мира стали частью системы, оправдывающей британскую военную агрессию, рабство, эксплуатацию африканцев и азиатов. «Шекспир помог сохранить привилегированное британское общество и британскую королевскую власть, — пишет издание. — На него ссылаются даже в наши дни, когда страна-член Евросоюза, пользующаяся привилегиями, льготами и особыми правилами, берет на себя право требовать еще больше, и ее требования выполняют. Шекспировская картина мира снова станет актуальна в июне, когда жители страны будут голосовать о том, снизойти ли Британии до дальнейшего сотрудничества с ЕС, который иногда просит уважать интересы соседей». В свою очередь преподаватель Паттерсоновской школе дипломатии и международной торговли Роберт Фарли замечает, что на протяжении многих лет произведения Шекспира во многом служат эталоном стратегического и военного мышления, по всей вероятности, они будут служить таким мерилом и в будущем. Так-то оно так, но хочется кого-нибудь калибром Шекспира увидеть уже в нашем настоящем. А они если и появляются, то описывают миры, как правило, выдуманные — что галактики «Звездный войн», что игры престолов в Вестеросе, что эпическую битву добра и зла на мосту перед школой Хогвартса. Видно, обмельчала современность и обмельчала настолько, что ее не вытянул в драму или комедию даже сам Вильям Шекспир.
