"Голос монстра": смерть - дело житейское
Воображение, в частности - детское, как лекарство от реальности не перестает эксплуатироваться в хвост и в гриву всеразличными кинематографистами - от Терри Гиллиама, Тима Бертона и Зака Снайдера до, не к столу будет сказано, Джаника Файзиева. "Голос монстра" Хуана Антонио Байоны - из той же эскапистской оперы. Детство британского мальчика Коннора счастливым никак не назовешь: мама долго и мучительно борется с раком, отец живет с новой семьей в Америке, одноклассники задирают, еще и окна в комнате выходят на кладбище, что тоже на оптимистический лад не настраивает. Но, по крайней мере, в своем угрюмом углу хотя бы можно уединиться и выплеснуть накопившиеся переживания посредством красок и карандашей на бумагу, однако бабушка, которую внук видит черствой и вредной старухой, хочет забрать его жить к себе. И когда кажется, что хуже уже некуда, оказывается, что очень даже есть. Однажды ночью массивное древнее дерево, дополняющее и без того мрачный пейзаж, открывающийся из конноровой спальни, оживает и принимается бедному ребенку докучать. Говорит: "Я тебе сейчас сказки буду рассказывать. Три штуки. А потом ты мне расскажешь. Одну, но правдивую". На что получает резонный ответ, приблизительно такой: "Отстань, деревянный, без тебя тошно". Но монструозный представитель флоры не думает отступать, и время поучительных историй неизбежно настает. Поучительных - в самом положительном смысле. Устами тиса глаголет истина о том, что вселенная не состоит исключительно из черного и белого. Что, к примеру, прекрасный принц вполне может коварным убийцей, а злая мачеха-королева - просто не очень приятной теткой, без всяких кровожадных мотивов. И все в таком духе. Каждая из сказок имеет эффект в реальности: одна из них заканчивается локальным дестроем в стиле Карлсона, другая - нанесением увечий, третья - пересмотром отношения кое к кому из окружающих. Правда жизни в виде фольклорно-фэнтезийных былин в голове Коннора укладывается с трудом, но постепенно до него доходит то, что старается втолковать ветвистый друг. И становится понятна основополагающая мораль фильма - о необходимости примирения не только с самим фактом ухода близкого человека, но и, что также немаловажно, когда речь идет о неизлечимой болезни, - с сопутствующими этому собственными мыслями, подчас пугающими и на первый взгляд неправильными. Прямота, с которой это детское кино говорит о столь страшных вещах, происходит из одного обстоятельства. "Голос монстра" придумала писательница Шиван Дауд, сама страдавшая от онкологического недуга, а затем поручившая дописать роман после ее смерти коллеге по издательству Патрику Нессу. Физическая и душевная боль Дауд перебралась в книгу, затем - в сценарий, воплощенный Хуаном Байоной. Давний друг дель Торо (это явственно проглядывает в его визуальном стиле), Байона все что нужно донес до экрана, не расплескав, а чего не хватало - добавил. Ничего не разжевывая и не нарушая тем самым тонкого баланса между материальным миром и миром фантазии, он лишь раскрасил их так, чтобы хмурость первого чередовалась с красочными анимационными вставками второго. А связующее звено между мирами - широколиственное чудище, которое, кажется, еще Эпоху Древ помнит - сделал настолько живым, насколько это возможно, использовав как достижения CGI-технологий, так и старые добрые аналоговые спецэффекты. Фильм получился зрелищный, в должной степени динамичный, при этом - тяжелый, как килотонна детских слез, сердцесжимательный и вообще крайне эмоциональный. И очень правильный в силу своей честности. Поскольку честность, какой бы жестокой она ни была, - пожалуй, единственно верный способ объяснить - хоть ребенку, хоть взрослому, - что такое неизбежность и как с ней быть.
