«За сына буду бороться до последнего»

Одним из тех, кто вживую наблюдал за драматичным матчем «Байера» и ЦСКА, был Адиль Ибрагимов, воспитанник «армейской» школы, который волею судеб оказался в Германии. Чуть больше года назад в его семье произошло радостное событие — родился первенец, сын Халид. Увы, следующие новости были печальными – выяснилось, что малыш появился на свет с патологией. Он оказался в Морозовской больнице и провёл там пять месяцев, но улучшений не было. Наоборот, Адилю прямым текстом было сказано: рассчитывать не на что. После этого семья приняла решение переехать в Германию. «Чемпионат» совместно с ПФК ЦСКА объявил о сборе средств, благодаря чему необходимая сумма была найдена. И Адиль вместе с женой Лейлой и сыном улетели в чужую страну. За надеждой. «Спасибо ЦСКА и всем, кто нам помогает» «Мы с женой верующие люди. Решили для себя: если так произошло, значит, ситуацию предопределил Всевышний. Наша задача делать всё, что в наших силах, надеясь на лучшее. И я до последней секунды буду верить, что сын выздоровеет», — говорит Адиль, с которым мы встречаемся в лобби кёльнского отеля «Маритим» за несколько часов до матча ЦСКА против «Байера». «Беременность супруги протекала без явных осложнений, — рассказывает он. — Правда, в конце срока у неё случились небольшие проблемы со здоровьем — Лейла даже легла на сохранение. Ей ставили капельницы, но по-настоящему серьёзных проблем ничего не предвещало. Ребенок родился доношенным, но отставал в развитии, был очень худеньким. Он сразу попал в больницу. Тогда мы не думали, что всё настолько серьезно. Пять месяцев Халид пролежал в Морозовской больнице, но ему становилось хуже и хуже. Нам даже диагноз поставить не могли, хотя собирали консилиум. Мы сдавали дорогие генетические тесты. Врачи думали, что дело именно в генетике, но это не подтвердилось. — В чём выражалось заболевание? — У сына проблемы с дыханием, нарушено сердцебиение, но главное, как говорят врачи – у него полностью атрофирован мозг. Нам говорили: не исключено, что он таким и останется. И чтобы мы были готовы к тому, что Всевышний его заберёт. В Москве Халид уже перенёс клиническую смерть. Его вытащили, но после этого ему стало хуже. Врачи тогда сказали: «Если такое повторится, может, не будете снова вызывать «скорую»? Вы его только мучаете». Но мы не мучаем! Мы просто хотим, чтобы он подольше оставался здесь с нами. Мы сказали, что до последнего будем бороться за сына. И приняли решение переехать в Германию. Спасибо всем тем, кто нам помог и помогает до сих пор, в том числе финансово. Лечение в Германии – штука очень дорогая. Очень выручил мой родной клуб — ПФК ЦСКА. Приятно, что меня не забыли. Хотя я не то что в основе – даже в «молодёжке» ЦСКА не играл». «В России Халид потихоньку умирал» — Перелёт был риском? — Огромным. В Германию мы прилетели с двумя врачами. Нас встречал реанимобиль. Но терять было нечего. В России Халид потихоньку умирал. Не набирал вес, практически не рос. Мы поняли: если останемся в России, шансов нет. Знаете, что стало последней каплей? — Что? — Слова московских докторов. Они сказали забирать ребёнка домой. По сути, бездыханное тело. Мы спросили: «Как? Без диагноза?! Нам ответили: «Диагноз покажет вскрытие». Это и подтолкнуло нас к переезду. В клинике города Любека были в шоке, когда увидели Халида: 4-месячный ребёнок в виде эмбриона! Но он вопреки всем прогнозам перенёс перелёт в Гамбург. С таким сыном я просто не имею права быть слабым! — В Германии изменения произошли? — Да, в клинике Любека Халид добрал и роста, и веса. В плане физических показателей он сейчас как здоровый ребенок своего возраста. Но главная проблема остаётся – он вообще не двигается. Не шевелит ни руками, ни ногами. — Никаких реакций? — Бывают судороги. И ещё в последнее время мы заметили: когда его целуешь, проявляешь ласку, он начинает это чувствовать. Мы надеемся, что ему станет лучше. Пускай это будет через пять лет, через десять. Но мы верим. — Ребенок сейчас с вами дома? — Да, лежит под аппаратами, но в своей кроватке. Полторы недели назад мы впервые за восемь месяцев вышли с ним на улицу, чтобы подышал чуть-чуть воздухом, солнце на него посветило. Для нас это событие! Очень были рады, столько фотографий сделали! Скоро планируем еще раз выйти. Но всё зависит от состояния Халида. Он очень нестабильный. Бывает, целую неделю чувствует себя отлично, а потом наступает новая неделя – и всё опять очень сложно. Так что любые решения мы принимаем по ситуации. «Реанимируем сына по четыре раза в сутки» — В Германии вы снова начали играть в футбол. Как это произошло? — Два месяца я вообще не мог тренироваться. Целыми днями находился в больнице. Думал: оставлю футбол. Все мысли были о ребёнке. Но прошло пару месяцев – и заскучал по мячу. Мне даже сны снились, как я тренируюсь. Знакомые ребята порекомендовали местную любительскую команду. Потренировался с ней месяца полтора. После этого на меня вышло руководство клуба «FC Ntsv Strand 1908». Не имею понятия, как они обо мне узнали. Может, через Интернет, а может, рассказал кто-то. Эта команда сейчас играет в пятой по статусу лиге Германии, но у неё есть задачи подняться выше. Я съездил, посмотрел и решил, что стоит попробовать. — Какой уровень пятой лиги Германии? — Как минимум второй российской. Футбол здесь любят: прекрасная организация, интересные тренировки. Сейчас у нас вовсю идёт чемпионат. А недавно играли товарищеский матч с «Гамбургом». И сыграли 2:2, представляете? Хотя у них была почти вся основа. Я даже фотографии в соцсетях выложил. Наш тренер Франк Соломон одновременно и президент клуба. Он и его помощник Даниэль Саид Саффади – большие молодцы, мне интересно работать под их руководством. Тренировочный процесс тут не хуже, чем в первой российской лиге. Я поиграл, могу сравнивать. Ну и главное – очень приятно, когда к тебе относятся по-человечески. — В чём это выражается? — Маленький пример. У нас были сборы в четырех часах езды от нашей спортивной базы. Мне требовалось отпроситься на ночь, чтобы не оставлять супругу одну с ребёнком. Нам ведь по 3-4 раза в сутки приходится малыша самим реанимировать. Главный тренер, когда это услышал, сразу же дал мне свой «серьёзный» автомобиль, чтобы я не тратил лишнее время на дорогу. Каждый раз он спрашивает меня: «Чем помочь? Если что нужно – обращайся!» Такие слова дорогого стоят… — Вы сказали, что сами реанимируете сына. Как? — 3-4 раза в сутки у Халида падает сатурация — уровень кислорода в крови. В эти моменты он синеет. Мы научились оказывать ему первую необходимую помощь. Подключать к дополнительному дыханию, вливать через зонд необходимые препараты (сам он не глотает и не ест). Когда мы выписывали его из клиники Любека домой, доктора были уверены, что Халид через два дня вернётся к ним опять. Но с тех пор мы ни разу, хвала Всевышнему, даже «скорую» ещё не вызывали. Эта история моей семьи ещё сильнее подстёгивает меня доказать самому себе, что я пройду это испытание. Что у меня хватит сил бороться не только за сына, но и на футбольном поле. Пусть кто-то сочтёт меня фантазёром, но я очень надеюсь, что пройдёт время и осуществится моя мечта — играть в Бундеслиге! У меня есть очень мощная мотивация — сын. «Смотрели в Ватутинках на звёзд: «О, Жирков идет!» — В «Википедии» написано, что вы были лучшим защитником «армейского» выпуска в своём возрасте. Это правда? — Да, было такое (смущённо улыбается). В школе ЦСКА я провёл пять лет – с 2002 по 2007 год. Увы, попасть в молодёжную команду у меня не получилось. Перешёл в «Химки», потом поиграл ещё в нескольких командах. Последней в России был «Солярис». — Последняя команда Сергея Шустикова... — Да. Я как раз уехал в Германию, и уже там узнал, что с ним случилась трагедия. Был в шоке, когда прочитал новость в Интернете. Не поверил, позвонил ребятам. Они говорят: «Да, это правда». — Каким запомнился Шустиков? — На тренировках был энергичным. Часто шутил. То есть его смерть действительно стала громом среди ясного неба. Я не был бы шокирован, если бы понимал, что к этому всё идет. — Когда были в ЦСКА, пересеклись с кем-то из знаменитых? — У нас были сборы в Ватутинках, но основа занималась на отдельном поле. Конечно, издалека мы их всех видели. Смотрели вслед: «О, вон Жирков идёт!» — В вашем «фейсбуке» есть фотография с Валерием Газзаевым. — Это 2004 год, он был главным тренером ЦСКА. А у моего одноклубника по ДЮСШ ЦСКА Вагифа Джавадова женился брат. Вот на свадьбе мы и воспользовались случаем — сфотографировались. — Кто-то из вашего года выбился в известные футболисты? — В «Оренбурге» сейчас играет нападающий Анзор Саная. Какое-то время в ЦСКА выступал Никита Бурмистров. — Жизнь в Германии после России — это что-то особенное? — Разница колоссальная. Порядок, чистота. И главное, отношение к людям. Когда только приехал сюда, было странно наблюдать картину: идешь по улице, и незнакомый человек здоровается с тобой, улыбается. В Москве я прожил 13 лет и такого вообще не видел. Да и в Махачкале у нас подобного почти не бывает. — Если ребенок поправится, останетесь в Германии? — Мысли такие есть. Но я живу сегодняшним днём. Ещё пару лет назад и представить не мог, что окажусь за границей и задержусь здесь надолго. Как Всевышний предопределит, так и будет. Но я планирую учить язык. Понял: без него здесь никак. — Можно представить, как вам и жене тяжело. Никогда не возникало мыслей махнуть рукой и смириться? — Таких мыслей у нас не было и не будет, уверен на сто процентов. Мы не из той категории людей, которые могут так поступить. Может быть, в самую последнюю секунду всё поменяется и Халиду станет лучше. Когда другие бы сдались, а мы не сдадимся – может, именно в этот момент и появится какая-то отправная точка? Да, поначалу было очень тяжело, особенно жене. Сейчас она немного успокоилась. Мы просим у Всевышнего, чтобы дал нам терпения. Без терпения просто никак. Главное, чтобы совесть была чиста перед собой, чтобы мы понимали — мы сделали всё, что могли. А руки мы никогда не опустим. Кёльн — Москва