Россия — не помойка? Утилизация мусора — одна из наиболее острых и широко обсуждаемых экологических проблем в России: ею интересуются не только ученые-экологи, политики и опытные защитники окружающей среды, но и люди, в большинстве случаев далекие от социального активизма. Движение против мусорных полигонов, свалок и мусоросжигательных заводов в Подмосковье и близлежащих регионах средней полосы стало набирать обороты с 2017 года и вылилось в одни из самых массовых акций протеста 2010-х годов. К примеру, митинг против незаконной свалки в Волоколамске собрал 8 тысяч человек: это треть населения города. Протесты против строительства мусорного полигона на Шиесе 2018-20 годов поддержали 95% жителей Архангельской области. Результат известен: многотысячные демонстрации в Архангельске, Северодвинске и других городах и поддержка представителей различных политических сил привели к отставке глав Архангельской области и Республики Коми и отказу их преемников от планов по развитию полигона. Жители северных районов Петербурга несколько лет протестовали против возведения мусоросжигательного завода в Каменке: по мнению активистов, его строительство станет губительным для акватории Финского залива. На фоне недовольства жителей в 2018 году администрация города заморозила планы строительства. Но буквально в начале октября 2021 акционерному обществу »Невский экологический оператор» предложили проект мусоросжигательного комплекса в Левашово, который уже получил негативную оценку в социальных сетях. Участники паблика «Мы против вони и МСЗ на севере СПб», насчитывающего более 9000 человек, открыто пишут о готовности отстаивать свои требования в суде, распространять листовки, обращаться к представителям власти и прессы, участвовать в массовых мероприятиях. Антикластер против Бойни: в центре Москвы построили мусороперевалочную станцию В итоге локальные протесты объединились в общероссийский: петиция против мусоросжигания набрала более 100 тысяч голосов на сайте Российской общественной инициативы и была рассмотрена рабочей экспертной группой федерального уровня, правда, с отрицательным результатом. Экоактивисты на этом не остановились и обратились в суд, параллельно направив жалобы президенту, в правительство и Генпрокуратуру: судьба документа пока не решена Как правило, активисты «антимусорных» движений не принадлежат ни к каким политическим партиям — это рядовые жители городов и поселков, отстаивающие право на чистый воздух и благоприятную окружающую среду. Энергия из отходов В некоторых странах Европы — например, в Швеции — топливо из коммунальных отходов (его также называют RDF, или Refuse-derived fuel) из мусора используется как источник энергии. «Любой мусоросжигательный завод — это мини-ТЭЦ: там есть и котлотурбинный цех, где производится электрическая и тепловая энергия, и химический цех, который занимается анализом и подготовкой воды и масла, — рассказывает инженер-химик Наталья Исаева, бывшая сотрудница МСЗ №4 в промзоне «Руднево» московского района Косино-Ухтомский. — Зола от мусоросжигания может использоваться для производства золоцемента и бордюрного камня». RDF-топливо из отходов Экспериментальный котел, работающий на RDF-топливе в Мурманской областиФото: Павел Львов / РИА Новости При поступлении на завод мусор сортируется, ПЭТ-тара отправляется на отмывание в баке с щелочным раствором: при ее измельчении получается ПЭТФ-флекс, из которого изготавливаются полимерные волокна и другие материалы. Металл тоже отделяется и отправляется на переплавку. Все остальное сжигается. Газы от сжигания проходят через абсорберы с известью и сорбентами для нейтрализации оксидов азота, диоксинов и прочих вредных примесей. Зола и шлак обрабатываются гуминовыми кислотами для получения удобрений. Казалось бы, система настроена на то, чтобы наносить как можно меньше ущерба окружающей среде. Но, например, жители ближайших к МСЗ №4 районов юго-востока Москвы и подмосковных городов отмечают плохое качество воздуха из-за выбросов с предприятия и жалуются на самочувствие. Как утверждает адвокат и депутат Мосгордумы Евгений Ступин, активист движения против мусоросжигательного завода, за последние годы число случаев онкологических заболеваний в Косино-Ухтомском выросло в четыре раза. Местные жители не раз устраивали акции протеста рядом с предприятием, проводили независимые экологические экспертизы, перекрывали въезд мусоровозам. «В России, к сожалению, между понятиями переработки мусора и мусоросжигания часто ставят знак равенства, хотя на самом деле это не одно и то же, — отмечает активистка «Зеленой коалиции Петербурга» Марина Паркина. — Главный минус мусоросжигания заключается в попадании в воздух высокотоксичных соединений. Захороненный мусор можно выкопать, а из воздуха диоксины уже не вытащишь. Когда говорят о возможности выработки топлива из отходов, то речь в основном идет о маленьких странах Европы, таких как, например, Дания. Небольшая территория не позволяет сооружать мусорные полигоны. Для России проблема нехватки территорий не актуальна, и у нас есть мусорные полигоны. Другое дело, что их рекультивация осуществляется медленно и требует определенных усилий». Что делать с мусором? В России сейчас действует всего 10 мусоросжигательных заводов. Очевидно, что при строительстве новых объектов такого рода необходимо учитывать их влияние на окружающую среду и мнение населения, имеющего право на комфортную среду для проживания. Диалог между государством, бизнесом и экоактивистами необходим: пока же общественность не воспринимает мусоросжигательные предприятия как экологически безопасные объекты, и у этих опасения есть веские основания. Сжигание мусора — не безотходное производство, и отдаленный ущерб для окружающей среды сложно спрогнозировать. К примеру, в швейцарской Лозанне буквально в минувшем октябре обнаружили аномальные концентрации диоксина в почве, хотя мусоросжигательный завод в окрестностях города был закрыт еще в 2005 году. «Можно рассматривать мусоросжигательные предприятия как источник энергии, но это грязная энергия, — говорит Марина Паркина. — Экологи уже остановили несколько проектов заводов в Петербурге, но энтузиастов мало. Современная Европа развивает переработку и раздельный сбор, экономику замкнутого цикла и безотходное производство. В таком случае потребность в мусоросжигании будет минимальна. Я считаю, что будущее именно за этой моделью: нельзя вечно идти по пути бесконтрольного производства и потребления, если мы хотим сохранить Землю как обитаемую планету. Но в России работающих технологий в этой сфере пока нет. Последнее странно, потому что еще 30-40 лет назад в СССР они были: существовал сбор тары, макулатуры, металлолома, пищевых отходов. Надо тщательно проанализировать как старый советский опыт, так и европейские достижения по раздельному сбору и переработке, а не бежать за мусоросжиганием». Данные социологических опросов показывают, что более 80% россиян одобряют идею раздельного сбора мусора, хотя не все действительно разделяют мусор дома из-за неравномерного развития и распространения инфраструктуры. Многие предпочитают многоразовые или бумажные сумки в супермаркетах либо носят полиэтиленовый пакет с собой, сдают на утилизацию лампочки, батарейки и ртутные градусники, а старую одежду и обувь — на переработку или в благотворительные организации. Поэтому нельзя считать население недостаточно сознательным и не осведомленным в вопросах экологии — люди разного возраста, социального статуса и убеждений заинтересованы в мерах по защите окружающей среды. «Раздельный сбор мусора целесообразен не только с экологической, но и с экономической точки зрения: меньше затрат на сортировку отходов, — считает Наталья Исаева. — Если собирать пластиковую тару в отдельные контейнеры, то сокращаются расходы на отмывание от загрязнений. То, что нельзя ни сортировать, ни переработать, идет, конечно же, в топку». Что касается мусоросжигательных предприятий, то число отходов на них необходимо минимизировать и перерабатывать то, что можно переработать. Принимать решение о том, возводить или не возводить новые мощности, необходимо с учетом мнения жителей и только после проведения экологической экспертизы. Но все эти меры будут неэффективны без ежедневных действий по развитию «зеленых» технологий и инфраструктуры по раздельному сбору: к последнему население, кажется, готово. История одной пластиковой бутылки: почему переработка не спасает нас от мусора