Спасет ли государство Александровскую свалку?

Вопрос будущего сорокалетней свалки вблизи деревни Машково стоит остро уже давно. А после начала “мусорной реформы” в 2019 году активисты и экологи пытаются понять: кто же проведет долгожданную рекультивацию и что будет, если оператор свалки в лице коммерческой компании откажется это делать или уйдет из региона. Представители общественной организации “Зеленый патруль Подмосковья”, которые обратили внимание на скандальную свалку в этом году, решили узнать мнение федеральных экологов, занимающихся свалками в России. Бизнес и рекультивация До 2019 года, пока еще не стартовала реформа, операторами свалок юридически были компании с уставным капиталом в 10 000 рублей — ИП или ООО. Такие компании заваливали объекты до пределов лимита и отказывались от ответственности, объявляя себя банкротами. Законодательно это не было нарушением, поясняет Лилия Белова, эколог и председатель Ассоциации общественного контроля в сфере образования отходов по Московской области. “Мало того, что были нарушения в части эксплуатации, была нарушена технология ведения самого полигона как приема отходов и складирования”, — отмечает Белова. То есть до 1 января 2019 года компании, обслуживающие полигоны и свалки, просто бросали их. О рекультивации, о которой нужно было позаботиться изначально — до начала складирования отходов — тогда даже и не слышали. Само понятие начало входить в русский лексикон только в 2017-ом. А в 2018-ом Правительством РФ было принято решение провести образцово-показательную рекультивацию полигона Кучино в городском округе Балашиха. “Раньше все было брошено на самотек, отсюда и зловонные свалки, и полигоны, которые отравляют жизнь людей рядом с ними, это хаотичное складирование отходов, — отмечает Белова. — Сейчас у нас на рынок вышло такое понятие, как регоператор. Это говорит о том, что появилось ответственное лицо по ведению такой грамотной отраслевой направленности”. Однако за операторами свалок нужен глаз да глаз и постоянный контроль. По словам представителя организации “Зеленый патруль Подмосковья” Ксении Азметовой, курирующей связи с экоактивистами в регионах, хотя сегодня рекультивация полигонов и свалок может быть заложена в тариф, до во Владимирской области такая практика еще не дошла, да и не так-то просто заставить эксплуатанта провести ее за собственный счет. “Здесь обязательно нужно регулирование и контроль того, чтобы деньги, которые могут быть введены в тарифы в связи с реформой, тратились не только на развитие и прибыль компании, того же оператора свалки, а чтобы они синхронно откладывались для дальнейшей рекультивации, — добавляет Белова. — Потому что бизнес, если он пускается в бесконтрольную историю, он не будет вкладывать средства, это уходит из его прибыли”. По действующему законодательству свалки или полигоны должны выработать свой лимит, и только после этого эксплуатант обязан их рекультивировать. Но, как показывает практика, на перспективу бизнес в России редко думает, тем более в мусорной отрасли. В Европе рекультивацию планируют до вхождения на объект, а в России после достижения лимита. И тут бизнесу легче всего просто объявить юрлицо банкротом, чем вкладывать миллионы, а иногда и миллиарды в рекультивацию с призрачной дальнейшей прибылью. Тем более, когда у него возникают проблемы с местными жителями и активистами, ему проще уйти и бросить все, чем заниматься разработкой дорогостоящего проекта. Роль государства Кто же будет заниматься рекультивацией, если оператор обанкротился или бросил свалку, сняв с себя обязательства? В России существует федеральная программа “Чистая страна”. Данный проект был создан для частичного финансирования рекультивации за госсчет. Эколог Лилия Белова поясняет, что в рамках этой программы ряд частных компаний, заинтересованных в дальнейшей прибыли от полигона, получает от государства кредиты под минимальный процент для вхождения на объект. Только в этом и заключается помощь властей, а рекультивация, по сути, проводится силами заинтересованных организаций. “Кто-то занимается и вкладывается в последующий сбор газа, например. Есть компании, которые производят геотекстиль, геомембрану, которая там прокладывается. То есть это все частные компании и государство здесь принимает участие, выдавая долгосрочные кредиты с минимальной ставкой”, — говорит Белова. Сама рекультивация — дорогостоящее мероприятие, счет идет на миллиарды. “Все зависит от размера полигона и от того, как он эксплуатировался. Есть объект, допустим, площадью 7 га, а есть 114 га. У нас в Челябинске существует полигон размером вообще 1000 га. Представляете, какие это объемы и какие это финансы. Любой минимальный полигон идет от полутора миллиардов и выше”, — говорит эксперт. По российской практике для рекультивации привлекаются европейские компании, у которых уже богатый опыт. Россия начала сотрудничество с такими странами как Австрия, Швейцария, Швеция, Финляндия. Однако нужно понимать, подчеркивает Ксения Азметова, что сегодня Россия только входит в кризисный период и сообщение между странами ограничено. Сможем ли мы найти в России и за рубежом партнеров для рекультивации в 2020 году — неизвестно. А ждать помощи от государства бессмысленно. Так кто тогда будет рекультивировать Александровскую свалку? Когда? За чей счет? Все, что остается — силами общественников, активистов и экологов держать за хвост и гриву эксплуатанта и привлекать его к ответственности за свалку, которой он управляет. Иначе объект будет попросту брошен. Наталья ИЗОТОВА, фото автора