"Здесь о себе понимаешь две вещи". Почему Арктика примет каждого, оставит только некоторых

Карское/"Зачем мне это нужно?"

С пресной водой на многих станциях проблема — в привычном виде ее нет, только талая. Здесь, на острове Тройной (архипелаг на юге Карского моря), на метеостанции Известий ЦИК к вопросу подошли серьезно и построили целую систему, которая пять лет помогает полярникам жить в условиях "засухи".

Сразу за жилым модулем стоят три 25-кубометровые оцинкованные внутри емкости, две из которых утеплены. Утепленные используются во время холодов, неутепленная — в летний период.

— Защищенные от морозов емкости обвязаны системой трубопроводов, позволяющих обогревать питьевую воду с последующей принудительной циркуляцией. Вода всегда в движении", — описывает систему Вадим Плотников, начальник станции.

Семья Плотниковых, Ольга и Вадим, работают на Тройном много лет. Пробовали уехать "навсегда", но вернулись.

— Вадим постоянно говорил: "Я так соскучился по морю". И когда мы возвращались на "Сомове", миновали Баренцево и прошли Карские Ворота, он говорит: "Слышишь, уже нашим морем пахнет?" У Карского моря узнаваемый запах. Не сказать, что арбузная свежесть, конечно, этого нет. Но что-то такое холодное и чистое, — рассказывает Ольга.

В день прибытия "Сомова" снега на острове не было. Только рыжая тундра, черный берег, бирюзовая вода.

Метеорологи говорят, что в Арктике есть свобода действий, поэтому здесь работают и сюда возвращаются. Многое зависит от человека, и это очень важно — чувствовать себя нужным.

— Когда мы собрались уезжать, я как-то шла с площадки, несла ведро-осадкомер, ветер — 17м/с, мороз. Иду и думаю: зачем мне это нужно? Я ведь уже на пенсии. Ответ я не нашла, — вспоминает Ольга. — Последний месяц перед отъездом медведи постоянно крутились вокруг станции. На метеоплощадку выходили всем штатом с ружьем и фальшфейерами. Практически бегом.

Как-то на острове одновременно было 14 медведей. Около станции постоянно ходили четыре хищника. Ольга говорит, что когда медведь лежит метрах в 300 — это ничего, а когда в ста метрах — страшно.

Медведицы с медвежатами часто остаются рядом со станцией. Жилье человека служит защитой от взрослых медведей, которые могут напасть на детенышей. Недавно медведица привела малышей совсем близко к модулю. Устроила для них детскую площадку.

— Ощущения того, что мы здесь работаем на краю земли, нет. Есть интернет и спутниковый телефон. Раньше мы могли общаться только с помощью морзянки. Наверное, только когда приходит полярная ночь — в тишине и темноте есть чувство, что ты где-то далеко от людей, — говорит Ольга.

После полярной ночи краешек солнца появляется 6 февраля. На станции этот день всегда отмечают. Еще празднуют Пасху: вырубают "яйца" из снега и бьются ими.

— На Новый год после боя курантов идем в механку, там у нас "живет" домовенок Прохор. Дизельная — это сердце станции. Не будет дизель работать, будет беда. Поэтому мы всегда носим Прохору конфетки, — улыбается Ольга.

На станции давно не топят углем, нет керосиновых ламп, живут в модульном здании, не пользуются азбукой Морзе. Ольга считает, что информация потеряла свою новизну и значимость из-за доступности. "Когда была азбука Морзе, то общение с другими станциями было душевнее. Мы знали все про других полярников, была общность".

Кромкой моря по берегу идет медведь, напоминая, на чьей территории живут люди. Появился — разбередил собаку. Заставил проверить фальшфейеры в карманах.

Север дает каждому зеркало: смотри, не отворачивайся. Безжалостный, чистый и равнодушный. Умоет снегом, обнимет туманом, примет каждого, оставит только некоторых.

— Здесь о себе можно понять две вещи: насколько силен твой дух и насколько ты профессионал, — считает Ольга.

Карское/Городская жизнь на паузе

Между архипелагами Земля Франца-Иосифа и Северная Земля в Карском море затерялся небольшой остров — Визе. На нем с 1945 года работает гидрометеорологическая станция, одна из самых северных в мире.

Остров совсем небольшой: 35 км в длину и в самой широкой части — всего 9 км. По береговой линии видно, как он постепенно разрушается.

Виктор Солдатенков, техник-метеоролог, приехал на станцию несколько лет назад, сразу после окончания техникума в Москве. Говорит, что устал от шума, грязного воздуха, постоянной суеты и требований. Искал профессию, которая даст возможность уехать на Север. Из однокурсников он единственный отправился работать на труднодоступную станцию и первый выпускник техникума за последние семь лет, выбравший высокие широты. Из 26 студентов его потока работать по профессии стали шестеро.

— Ради того, чтобы убежать от цивилизации, многие путешествуют, придумали туризм, тратят большие деньги. А у меня есть возможность бесплатно увидеть Арктику. Впечатления — шикарные. Мне рассказывали, что на острове Визе вообще ничего не растет. А здесь все-таки есть растительность. Не так холодно, как представлялось. Воздух чистый. По пути проходили Новую Землю — это лучшее место, которое я видел в жизни, — рассказывает Виктор.

Друзья отнеслись к его выбору по-разному. Многие поддержали: "Ты крутой! Это действительно интересное дело".

— Родители были в шоке. Они, конечно, привыкли, что я люблю путешествовать, могу уехать автостопом. Но что я отправлюсь в такое опасное и необычное место, не были готовы. В семье никто не работал на Севере, — вспоминает Виктор.

Он уже успел встретиться с белыми медведями.

— Когда увидел хищника, послушал истории — стало страшно. В полярную ночь, в метель очень сложно заметить зверя. Он тихий и быстрый. Нужно быть осторожным. Не отходить далеко от станции, носить средства защиты.

Виктор успевает много читать, признается, что привез полчемодана книг.

В планах дальнейшая учеба и, возможно, работа в Антарктике.

— Я общаюсь с людьми, которые трудятся в Арктике давно, узнал, какой была профессия раньше. Здесь очень важны люди. Все зависит от того, с кем общаешься и работаешь, от отношений в коллективе. Если люди хорошие, готовы идти на уступки и компромиссы, то работать в закрытом коллективе несложно, — считает Виктор.

Он говорит, что поставил свою городскую жизнь на паузу. Отсутствие информации и общения принял как необходимую диету.

— Одиночество, конечно, здесь испытываешь. Им тоже можно наслаждаться. А вообще это хорошая проверка: кому ты действительно нужен. Надо всегда помнить, что тебя ждут, — говорит полярник. — Здесь часто остаешься наедине с собой. Такая встреча — серьезная психологическая встряска. Вспоминается вся жизнь. И плохое тоже. Много анализируешь. Нет возможности куда-то уйти, убежать. Остается только смотреть в себя.

Виктор опасается, что после работы на станции будет сложно адаптироваться к городской жизни. Он слышал рассказы о тех, кто не смог найти себя на Большой земле и снова вернулся на Север.

"Я думаю, что любовь все равно победит во мне. Какими бы люди ни были, я все равно буду их любить, потому что я знаю за что".

Карское/ Жить без Большой земли

Станция МГ-2 имени Георгия Ушакова на острове Голомянный — легендарная. Отсюда уходили и уходят множество российских и иностранных экспедиций. Стены кают-компании полностью заняты наклейками, вымпелами, фотографиями путешественников и исследователей.

"Женская полярная команда "Метелица" первой открывает книгу гостей полярной станции Остров Голомянный. Сюда мы возвращаемся вновь и вновь, как в дом родной, потому что здесь нас всегда встречают друзья. В уютных московских квартирах нам снятся заснеженные острова и снова нас тянет в страну снегов и торосов, айсбергов и белоснежных чаек. Опять тревожит стон пурги за окном и вспоминаются теплые душевные разговоры. И мы снова летим к северной красавице Арктике, где живут и работают только мужественные, сильные и добрые люди. Спасибо вам! 14 мая 1987 года".

Сейчас та самая "Метелица" занимается не экспедициями, а благотворительностью. Они — единственная некоммерческая организация, помогающая людям после сложных травм позвоночника.

Следов в снегу вокруг станции много, вперемешку медвежьи и человечьи. С погодой на Голомянном не повезло: туман то рассеивается, то снова прячет все вокруг за пеленой. Это особенно опасно — на острове есть медведи. Один из них, как всегда, внезапно появился во время установки нового оборудования на метеоплощадке. По счастью, рядом оказался грузовик. Шум заведенного мотора заставил хищника уйти..

— Медведи непредсказуемые и очень разные. Кто-то сам боится, кто-то в окно лезет, есть агрессивные, есть спокойные. Важно не забывать про безопасность, — рассказывает Виктория Журавлева, техник-метеоролог. — Мне самой, наверное, только года два не страшно. До этого даже кошмары с медведями снились.

Собаки на станциях — члены команды, без них не обойтись. На Голомянном остался один пес. Четыре собаки пропали. Две из них уплыли на льдине — гнали медведя. Случается такое каждый год.

— Когда мы начинали работать, связи не было. Интернета не было до 2014 года. Отправляли записки через радиста на Диксоне Марину. Садишься и на ключе отстукиваешь: "пи-пи-пи". Она принимала и отправляла СМС на номер моей мамы. Они созванивались. И обратно ответ я получала так же. Принимать сообщение было сложно. Где-то что-то просила повторить, не понимала сразу, — вспоминает Виктория.

Сама Вика из Республики Алтай, окончила училище в Новосибирске, там же познакомилась с будущим мужем Антоном. Уже вместе они уехали на свою первую станцию — Стерлегова, отработали там восемь лет. Потом перевелись на Голомянный.

— Мы каждый год возвращаемся на станцию в "последний" раз — и так 13 лет. В городе нам плохо: суета, проблемы. Здесь работаешь и все спокойно. Это образ жизни, к которому привыкаешь. По Большой земле мы особенно не скучаем. Нам не нужна цивилизация, — говорит Вика.

Если смотреть на карту, видно, как высоко мы поднимались от материка — до 79° северной широты. Судно спускается, мы уходим к проливу Вилькицкого и морю Лаптевых.

Вера Костамо