Срублю и выпрыгну: как произошел первый в СССР авиатаран

Направляя в Китай технику и военных СССР не афишировал их участие и они сражались под чужими фамилиями. К моменту "командировки" 30-летний старший лейтенант Губенко уже освоил 12 типов самолетов и был ведущим летчиком по проведению войсковых испытаний истребителя И-16. Однако и противник ему достался не простой - японские асы имели колоссальный боевой опыт и господствовали в небе Китая. 31 мая посты оповещения сообщили: к Ханькоу приближаются 18 японских бомбардировщиков и 36 истребителей. Самолет Губенко находился на ремонте, но летчик сел в другую машину, позже выяснилось, что из четырех пулеметов стрелять мог только один. Участник событий военврач Сергей Белолипецкий вспоминал: "Теперь я воюю на "Ласточке", - неохотно начал Антон Губенко, - а тогда летал на "Чиже". Этот биплан, и притом с неубирающимися шасси, не отличается быстроходностью, но очень маневрен и вооружен четырьмя пулеметами... В конце боя я повстречался с одиночным И-96. Зашел ему в хвост, прицелился и нажал гашетку. Пулеметы молчали, кончились патроны. Было досадно упускать противника. Решил заставить его сесть на наш аэродром. Прибавив газу, пристроился рядом с И-96. Пилот, увидев меня так близко, испугался, лицо его побледнело, глаза забегали. Я погрозил ему кулаком и несколько раз ткнул рукой вниз, в направлении аэродрома. Мой противник понял, согласно закивал головой и спиральными витками пошел на крутое снижение... У самой земли И-96 вдруг рванулся в сторону с намерением уйти от преследования. Патронов у него, вероятно, тоже не было. Я, пользуясь превосходством в высоте, снова настиг врага, теперь уже решившись идти на таран. Сначала хотел рубить противнику хвост, по передумал и подвел пропеллер под элерон левого крыла. "Чиж" содрогнулся от удара. И-96 посыпался вниз, а мою машину забило, затрясло как в лихорадке. Я понял: деформирован винт. Уменьшил обороты мотора и на этом режиме дотянул и сел". Более эмоционально Губенко поделился рассказом о таране с боевым товарищем Николаем Козловым: "Увязался за одним. Догнал. Пык! Пык! Пулеметы молчат. Пристроился к нему справа крыло в крыло. Недвусмысленно показываю назад, на аэродром. Ноль внимания. Что делать? А, была не была! Срублю и выпрыгну. Прибавил газ. Винтом по крылу. Встряхнуло, как на столб наткнулся. Смотрю - штопорит. С крыла у него шмотья летят". Генерал-полковник авиации Александр Рытов вспоминал позднее: "В небе Ханькоу мы потеряли два самолета, а несколько машин противник основательно потрепал. Судьба же летчика Антона Губенко была неизвестна... Вдруг показалась черная точка. Она росла на глазах и наконец обрела очертания самолета... Шла она неуклюже, покачиваясь с крыла на крыло....Подбегаем к самолету и не верим глазам: винт погнут, фюзеляж изрешечен". Однако главные подвиги Антона Губенко были еще впереди - ему пришлось в одиночку сражаться с шестью японскими самолетам и прыгать с парашютом из подбитого самолета. Уроженец Донецкой области сбил семь самолетов противника. Награжден орденами Ленина и Красной Знамени, а потом получил звание Героя Советского Союза. Из Китая талантливый летчик вернулся в звании подполковника и трагически погиб в авиакатастрофе 31 марта 1939 года.