В качестве основной версии катастрофы в «Шереметьево», по данным газеты «Коммерсантъ», рассматривают ошибку пилотов. Летчики совершили посадку, не выработав топливо, с явным превышением скорости, что и привело к повреждению воздушного судна с последующим пожаром, пишет издание со ссылкой на участников расследования. Также проверяются действия работников наземных служб, которые, возможно, прибыли на место гораздо позже, чем начался пожар и эвакуация, а сами команды «Тревога» и «Готовность» были отданы с опозданием. Когда лайнер садился в «Шереметьево», скорость снижения была превышена на 30 километров в час, поэтому касание взлетно-посадочной полосы оказалось слишком жестким. Стойки шасси вытолкнули машину вверх, самолет отскочил от полосы. Справиться с первым скачком пилоты не смогли. Они пытались прижать нос самолета к земле, вместо того чтобы стабилизировать машину в посадочном положении. Так они спровоцировали новые отскоки. После второго, еще более высокого «прыжка», стойки шасси продавили топливные баки, керосин выплеснулся на горячие двигатели и воспламенился. Пассажиры, которые сидели в хвосте самолета, получили серьезные травмы во время отскоков лайнера. Выбраться из салона самостоятельно они не могли. Пожар оказался крайне сильным в том числе потому, что после удара молнии самолет приземлялся с неизрасходованным топливом. При этом испытания лайнера на попадание молний не приводили к отказу техники. СМИ публикуют свидетельства катастрофы SSJ-100. Наиболее подробные показания пока дал инженер из Камышина Волгоградской области Дмитрий Харинин, который летел в Мурманск в командировку. Это он снял короткое видео, на котором видно пламя за иллюминатором. Харинин сообщил, что видел молнию, которая попала в самолет. Удар услышали все в салоне. По его словам, сразу после этого набор высоты прекратился, и самолет начал выписывать круги. Харинину показалось, что у лайнера частично пропала тяга в правом двигателе: чувствовалось, что правая сторона постоянно заваливается. Еще через пять-десять минут старший бортпроводник объявила, что из-за технических неполадок самолет возвращается в «Шереметьево». Пассажиры, с кем общался Харинин, говорили, что после удара о полосу левый двигатель сразу вспыхнул. Всех охватила паника. Самолет пошел юзом против часовой стрелки, а набегающий поток воздуха пошел на горящее крыло и двигатель, сдувая огонь на корпус. Начала нагреваться и дымить внутренняя обшивка. Вскоре дым стал густым и черным, дышать стало невозможно. Вот что Харинин сообщил журналистам в Москве, после того как дал показания следователям. — Правда, что один выход заклинил, не сразу был доступ к экстренному выходу? — На видео видно, что он открылся вторым. Первым открылся с правой стороны, а уже этот слева открылся чуть позже. Но, опять же, буквально полминуты, наверное, разница. — Сколько времени вам потребовалось, чтобы покинуть [самолет]? Насколько все быстро происходило? — После посадки через две минуты я уже был на улице. — Забирали люди ручную кладь или нет? — Нет, это все ложь. Сумки с документами, небольшое, немассивное. Оно не могло мешать. Я такое не видел. По данным Mash, первыми из горящего лайнера спаслись женщина с ребенком, которые сидели в седьмом ряду. Она не послушала экипаж, решила отстегнуть ремни и побежала в начало самолета.
