Молодого человека, метнувшего коктейль Молотова в здание подмосковного военкомата, отправили в колонию на 13 лет

Второй Западный окружной военный суд Москвы вынес приговор по делу о попытке поджога военкомата в подмосковных Луховицах после начала спецоперации. По приговору суда 22-летнему жителю Подмосковья Кириллу Бутылину (внесен в список экстремистов и террористов Росфинмониторинга) придется провести в колонии строгого режима 13 лет с отбыванием первых двух лет в тюрьме. В ходе следствия и судебного процесса молодой человек полностью признал вину.

Именно признанию вины, по сути, и была посвящена краткая речь прокурора Екатерины Минаевой в прениях сторон, которые прошли до оглашения приговора. Подводя итог процессу, который начался 13 марта и занял всего одно заседание, прокурор отметила, что подсудимый признал вину «в полном объеме», раскаялся, а в деле имеется его чистосердечное признание и явка с повинной.

Неудавшиеся броски

Само происшествие, которое легло в основу дела, случилось рано утром 28 февраля 2022 года, всего через четыре дня после начала СВО. Утром Бутылин, работавший слесарем-сборщиком летательных аппаратов на Луховицком авиационном заводе, приехал к зданию военного комиссариата Луховиц и Зарайска. С помощью газового баллончика молодой человек нарисовал на воротах флаг Украины и лозунг против начала спецоперации. Затем он перелез через забор и из пластиковой канистры плеснул на стены здания авиационным керосином. Впрочем, поджигать их он не стал, а разбил монтировкой два окна и бросил в их сторону две бутылки с коктейлем Молотова. Но пожара не случилось, так как бутылки разбились о металлические решетки окон, смесь не попала внутрь, воспламенившись снаружи.

Бутылин снял свои действия на камеру и отправил видео в белорусский телеграм-канал, который разместил ролик. Бутылина задержали 9 марта при попытке пересечь белорусско-литовскую границу — он рассчитывал получить политическое убежище в Литве. 14 марта его арестовали.

Ему предъявили обвинение в вандализме, совершенном по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы (ч. 2 ст. 214 УК РФ), публичных призывах к осуществлению террористической деятельности (ч. 2 ст. 205.2 УК РФ), а также в совершении теракта с причинением значительного имущественного ущерба (ч. 2. ст. 205 УК РФ).

Последний пункт обвинения был связан с материальным ущербом, который был причинен Минобороны, признанным по делу потерпевшим. Сумму ущерба экспертиза оценила в 193 тысячи рублей. Мать молодого человека Светлана Бутылина перечислила эту сумму, поэтому суд еще до начала прений сторон производство по иску ведомства прекратил.

Срок для «террориста»

В своей речи прокурор заявила, что считает вину подсудимого полностью доказанной, отметив, что по результатам психолого-лингвистической экспертизы в видеоролике, который снял Бутылин, содержатся «признаки пропаганды насильственных и разрушительных действий», а сами действия угрожали жизни женщины-сторожа.

К смягчающим вину подсудимого обстоятельствам она отнесла его положительные характеристики, наличие грамот, активное способствование расследованию и раскрытию преступления, явку с повинной, а также полное возмещение ущерба, состояние здоровья его и его мамы.

Однако, несмотря на все это, Минаева все же запросила для подсудимого довольно внушительный срок — 13 лет колонии строгого режима с отбыванием первых двух лет в тюрьме.

Ущерб в 193 тысячи рублей и замена двух стекол

Затем высказался адвокат фигуранта Михаил Евсеенков. Защитник сказал, что не возражает против квалификации действий его подзащитного по двум из трех вмененных ему статей УК, но не может согласиться с тем, что ему вменили «совершение теракта с причинением значительного имущественного ущерба (пункт «в» части 2 статьи 205 УК РФ — от 12 до 20 лет заключения). «Никакого пожара, собственно, не было», — сказал он. Адвокат пояснил, что, разбившись о металлические решетки, горючая жидкость быстро сгорела снаружи — стены военкомата были облицованы сайдингом — негорючим пластиком. А согласно заключению пожарных, общая площадь возгорания от двух очагов составила всего 0,3 квадратного метра.

По словам адвоката, мать Бутылина почти сразу оплатила замену стекол комиссариату на сумму 12 тысяч рублей. «Вот какой фактический ущерб был причинен Минобороны РФ», — указал защитник, выразив недоумение по поводу суммы в 193 тысячи рублей.

Он сказал, что формально действия его подзащитного подпадают под более мягкую часть 1 статьи 205 УК РФ (от десяти до 15 лет колонии), и просил квалифицировать действия его подзащитного по ней.

Адвокат отметил, что подсудимый не террорист и никогда не готовил себя к этой деятельности. «Он лишь желал высказать свое отношение к СВО, исходя из ложных, неправильно понятых политических интересов. Он неправильно воспринял спецоперацию и таким способом высказал свой протест», — сказал защитник.

Мечты о военной службе

Евсеенков рассказал, что мать его подзащитного воспитывала сына одна. «Он закончил школу на четыре и пять. Мать, когда приносила мне грамоты и поощрения, это была огромная стопка, — отмечал защитник. — Он участвовал во всех олимпиадах, имел успехи в плавании. У него было тяжелое заболевание спины, но он выступал на различных соревнованиях».

После школы Бутылин хотел поступить в военную академию, однако по состоянию здоровья, из-за спины, медкомиссию не прошел. Тогда юноша поступил в МАИ, однако был вынужден оставить учебу на втором курсе из-за сложного материального положения в семье. Он устроился на Луховицкий авиационный завод, где о нем отзывались исключительно положительно. Он снимал комнату в Московской области.

По мнению Евсеенкова, «в том, что случилось с Кириллом», отчасти виновато государство — оно позволило расплодиться сомнительным телеграм-каналам, которыми увлеклась молодежь, занять «неправильную позицию».

Адвокат призвал судей назначить Бутылину минимальное наказание на срок до десяти лет заключения. Сам молодой человек выступать не стал, сказав, что всецело поддерживает адвоката.

В репликах сторон прокурор не стала молчать. Екатерина Минаева высказала мнение, что запрошенный ею срок «является соразмерным содеянному». «Военкомат — это режимный объект и значим для всех», — сказала она, отметив, что в кабинете, который пытался поджечь Бутылин, хранились дела призывников.

Чтобы вынести приговор, тройке судей потребовалось меньше часа. Они огласили лишь вводную и резолютивную части судебного акта, дав Бутылину ровно столько, сколько просила гособвинитель. Также ему запретили в течение трех лет после освобождения заниматься деятельностью, связанной с администрированием сайтов в интернете.

Перед тем как осужденного увел конвой, журналисты спросили, будет ли он обжаловать, приговор, но тот лишь мотнул головой. Его адвокат обещал, что оспорит судебный акт в части квалификаций действий Бутылина по части 2 статьи 205 УК РФ. «Никакого значительного ущерба Минобороны причинено не было», — еще раз высказал свою позицию Михаил Евсеенков.

Если Апелляционный военный суд согласится с адвокатом, это позволит несколько уменьшить Кириллу Бутылину срок. По закону жалобу на приговор стороны могут подать в течение 15 дней.