«Нет ни единого медицинского документа». Бойца Новоселова обвиняют в изнасиловании — поговорили с его адвокатом
Статистика Новоселова в ММА — 12 побед, 2 поражения. В судах — две судимости на 14 и 3,5 года. 48-летний боец Максим Новоселов обладает шикарной фактурой для ММА, но из 15 его соперников (12 побед, 2 поражения, 1 ничья) вы могли слышать имя только одного, даже если 10 лет занимались ММА-журналистикой. В конце марта этого года Новоселов съездил в ДНР, опубликовал у себя в социальных сетях много видеоконтента из Украины. Вернувшись, сразу же попал в неприятную ситуацию. Если суммировать все написанное в телеграм-каналах 112 и SHOT, то Новоселов с друзьями познакомился с двумя девушками в ночном клубе в Мытищах. Потом компания поехала в караоке в Москве, где Максим стал приставать к одной из девушек. Это переросло в конфликт, и будущая потерпевшая решила ехать домой на такси. Новоселов предложил отвезти 18-летнюю Софью Ч. на своей машине. Девушка с подругой согласилась, но в дороге Новоселов якобы совершил с ней насильственные действия сексуального характера. Машину бойца вместе с потерпевшей, подруга которой сумела позвонить в 112, остановил наряд ДПС. Новоселов был арестован. Еще раз: это версия из телеграм-каналов. Мы поговорили о случившемся с адвокатом Новоселова Дмитрием Трубиным. — В телеграм-канале есть версия потерпевшей стороны и попытка воспроизвести события того вечера. А как звучит версия обвиняемого о случившемся? — Смотрите, я не знаю, откуда они берут версию потерпевших, но наш подзащитный пока показаний не давал. Он воспользовался правом, предусмотренным 51-й статьей Конституции, не давать показания [против себя]. А версия потерпевшей — это, наверное, то, что есть в протоколах допросов потерпевшей. Повторюсь, Максим не давал никаких показаний. Я пока даже с ним не успел поговорить. Я участвовал только в судебном процессе по избранию меры пресечения. Когда его привели, было много журналистов, они сразу же на него набросились, и я даже не мог отфиксировать, что он им говорит. Потому что не мог пройти через эту стену, никого не расталкивая. Он вроде бы что-то односложно отвечал. И все. Мы даже не согласовывали с ним никакую позицию по общению с прессой. А когда журналистов попросили выйти, началось судебное заседание. И там уже основной интерес наш был к процессуальным моментам, к тем недостаткам и нарушениям, какие были допущены в ходе следствия. Выяснить у него какие-то обстоятельства случившегося у меня не получилось даже физически. Мы быстренько переговорили вот в тех условиях, которые были: аквариум и маленькая щелочка, куда я могу что-то сказать, а он послушать, приложив ухо. — Почему вы вообще стали адвокатом Максима Новоселова? — Я сам раньше занимался спортом, и у нас есть общие знакомые. Они попросили помочь. Вообще, мой профиль — это экономика, коррупция. Насильственные преступления против личности — это не очень я. Но в любом случае отработаем по максимуму. Люди мне доверяют, а адвокат всегда нужен. Главное, у них есть уверенность, что я добросовестно свою работу буду делать. Наша задача — максимально снизить для Максима риски того, что в расследовании будут допущены какие-то нарушения, и установить объективную истину, потому что пока непонятно, что там происходило и как. Сам он комментариев никаких не дает. Ситуация неоднозначная на самом деле. Из показаний — они вроде как сначала гуляли, пили спиртное, танцевали, пели… — По каким статьям в итоге возбуждено уголовное дело и что может стать самым серьезным наказанием для Новоселова, учитывая, что у него уже есть судимость? — Статьи 131 и 132-я. Что касается прогнозов, то негативные прогнозы я пока не строил, надо разбираться и детализировать. То, что сейчас происходило, это не следствие, а так — крупными мазками. Она: «Изнасиловали!» Он: «Я говорить отказываюсь». Все, в суд. — Какие ваши ближайшие действия? Что вы хотели бы узнать и кому задать какие вопросы? — Я не хотел бы пока раскрывать те моменты, над чем мы хотим поработать… Правда воздержусь, чтобы это все не предвосхитили и не исказили. — Ваш коллега, который нас с вами познакомил, был адвокатом потерпевшей стороны в деле Александра Емельяненко. Мы записывали интервью, и после одной из бесед у нас даже заголовок был «Факт секса он [Александр Емельяненко] не отрицает». Можно ли то же самое говорить про Максима? — В тех материалах, которые я видел и которые предоставлялись суду, нет ни единого медицинского документа, ни даже какой-то справочки. Все, что установлено, установлено со слов. Одни говорят одно, Максим вообще ничего не говорит. Но тут мы тоже понимаем, что Максим ранее привлекался неоднократно и он воспользовался этим правом [не давать показаний], чтобы себе не навредить. Посчитал целесообразным сделать так. Здесь же такая ситуация, что если вдруг позиция заявительницы поменяется, то уже ее надо будет привлекать к ответственности за заведомо ложный донос. И поскольку у потерпевшей стороны тоже есть адвокат, я думаю, что он ей также эту позицию разъяснит и скажет, что она должна оставаться незыблемой. Поэтому нам придется собирать сведения, из которых можно будет объективную картину получить. — Вы говорили, что видели лишь материалы очных ставок. Кого и с кем? — Всех вместе, кто там отдыхал: две девушки и компания молодых людей. — То есть между ними сразу же в первые сутки устраивали очные ставки? — Да, но надо понимать, что следственные действия проводились формальным образом. Потому что в принципе требуется набор неотложных следственных действий. Рассчитывать на то, что кто-то из них в ходе этой очной ставки изменит свои показания, наивно. Такого никогда не происходит. Просто наскоряк провели очные ставки, чтобы были в наличии протоколы. Вместо этих очных ставок они бы лучше место происшествия установили. Потому что осмотр места происшествия — это самое первое следственное действие, какое необходимо провести. А место происшествия даже не установлено — где происходили те действия, о которых мы говорим. Дамы набрали 112 [из машины], и одна из них сказала, что их удерживают. Их остановили и задержали. Я, кстати, поэтому надеюсь, что данные экспертизы тут будут адекватные: никто ни помыться, ни побриться не успел. — Телеграм-канал SHOT пишет, что Новоселов сначала отказался от проведения судебно-медицинской экспертизы, а потом согласился на нее. — Повторюсь, я пока не видел ни одного медицинского документа, который касался бы этого дела. — Для меня пока кажется очевидным, что в машине мало кто был в адекватном состоянии. Максим говорит, что ему могли что-то подмешать в алкоголь и он ничего не помнит. Потерпевшая говорит, что они все вместе выпивали. То есть получается мало кто в машине был в трезвом состоянии. — Получается, что так. Но то, что они выпивали там спиртное, об этом говорит и потерпевшая сторона. — Правильно понимаю, что сложность с такими преступлениями может быть в том, что каких-то объективных доказательств вообще может не быть: следы биоматериалов смыты, вместо побоев могли быть угрозы и т. д.? — Вопрос в том, что даже биоматериалы могут подтверждать или опровергать сам факт полового акта, а вот его насильственный характер — здесь уже нужно смотреть наличие и давность телесных повреждений. Здесь сложная ситуация. Его медийность сыграла в обратную сторону. У нас сейчас чем человек известнее, тем больше желание устраивать из этого какое-то показательное судилище. Следствие тут поставлено в какие-то жесткие рамки, и общественный резонанс играет не в сторону объективности, а в сторону создания положительного инфоповода. — Пишут, что Максим будет в СИЗО до 27 мая, что будет дальше и какие ваши дальнейшие взаимодействия с ним? — Если появится такая возможность, я буду с ним встречаться. Скорее всего, это произойдет в начале следующей недели. 27 мая заседание суда будет выносить решение о мере пресечения. Ему была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, хотя просили домашний арест, потому что у него четверо детей, двое несовершеннолетних, живет он в Московской области. Суд счел, что это невозможно. Думаю, что основную роль сыграл общественный резонанс. На наш взгляд, суд и следствие не обосновали решение, что более мягкая мера пресечения невозможна. Думаю, у нас есть благоприятный прогноз об отмене этой меры пресечения. — Когда может быть слушание, которое определит виновность. — Не знаю. Следственные отделы в Москве сильно перегружены и склонны к волоките. Следствие за два месяца точно не закончится. Надо получить экспертизы, но эксперты тоже не торопятся. Нужно предъявить обвинение в окончательной редакции. Посмотрим, может, вообще завтра потерпевшая скажет: «Ой, я вспомнила, все нормально». Я до конца так и не понял, почему потерпевшие так себя повели. Первая мысль была, что это подстава.
