Ольга Миримская: «Давать взятки мне было незачем и не за что»
Защита председателя совета директоров банка БКФ Ольги Миримской, арестованной за дачу взяток следователю, подала в Басманный суд Москвы жалобу на действия руководителя следственной группы Следственного комитета России Андрея Вениаминова. В ней отмечается, что, несмотря на наличие в деле протоколов допроса пятерых свидетелей, которые опровергают версию следствия, этих документов не оказалось в материалах, поданных в суд в качестве обоснованности ареста обвиняемой.
По мнению адвоката Александра Чернова, это было сделано явно умышленно и фактически предрешило судьбу фигурантки, апелляцию на арест которой Мосгорсуд рассмотрит 7 февраля. Сама Миримская в интервью Business FM заявила, что у нее не было причин давать взятки следователю, который вел дело о похищении ее новорожденной дочери.
Согласно постановлению о возбуждении дела от 15 декабря 2021 года (есть в распоряжении радиостанции), следователь по особо важным делам следственного отдела по городу Одинцово подмосковного управления СК Юрий Носов «в неустановленное время», но «не позднее 4 октября 2016 года достиг с Миримской соглашения о получении от нее взятки в виде имущества — двух автомобилей — за проведение следственных действий, принятие процессуальных решений в интересах последней и предоставление ей информации о ходе и результатах расследования» по уголовному делу.
Обвиняемыми по нему в то время проходили пятеро человек, в том числе бывший сожитель Миримской, совладелец платежной системы «Золотая корона» Николай Смирнов, и суррогатная мать, жительница Крыма Светлана Безпятая. Они, согласно материалам дела, вступили в сговор и сразу же после рождения дочери Миримской в 2015 году бежали на Кипр. Их заочно арестовали и объявили в розыск.
По версии следствия, 4 октября 2016 года в помещении банка БКФ на Красной Пресне Ольга Миримская «организовала приобретение» для следователя подержанного автомобиля Honda-CR-V стоимостью 1 млн 250 тысяч рублей и его оплату. Машина была оформлена на жену следователя Носова. А с 15 по 17 декабря 2016 года по указанию и за счет средств Миримской в автосалоне «Рольф» для Носова была куплена еще одна машина — внедорожник Mitsubishi Outlander стоимостью 2 млн рублей, формальным владельцем которого стал его отец. Последний 17 декабря получил авто и оформил доверенность на сына, говорится в материалах дела.
Миримской предъявили обвинение в даче взятки в особо крупном размере (ч. 5 ст. 291 УК РФ), а Носову — в получении взятки в особо крупном размере (ч. 6 ст. 290 УК РФ). Оба вину не признали. 17 декабря 2021 года Басманный суд их арестовал, приняв во внимание, в частности, что у Миримской имеется гражданство Израиля, Панамы и вид на жительство в Италии.
«Спрятанные» показания
В жалобе защиты, копия которой имеется в распоряжении Business FM, адвокат Ольги Миримской Александр Чернов обращает внимание суда на то, что 80% представленных в суд материалов, на которые следователь ссылался, требуя ареста его клиентки, состояли из материалов двух ее предыдущих дел, которые были возбуждены еще в 2017 году.
В рамках первого Миримской инкриминировали дачу взятки (ч. 5 ст. 291 УК РФ) в размере 550 тысяч долларов неустановленным должностным лицам Пресненского суда Москвы за вынесение в ее пользу решения о разделе совместно нажитого имущества (дома и земельных участков в Николиной Горе, которые оценивались в 600 млн рублей) с ее первым мужем, бывшим топ-менеджером ЮКОСа Алексеем Голубовичем.
В рамках второго дела Миримской вменили нарушение тайны телефонных переговоров (ч. 3 ст. 33, ч. 1 ст. 138 УК РФ). Его возбудили после того, как следователи нашли в ходе обыска дома у предпринимательницы флешку с биллингом адвокатов ее бывшего сожителя Николая Смирнова.
Сама Миримская настаивает, что флешку ей подбросили. По поводу информации о том, что она якобы дала взятку работникам суда, Миримская, как следует из протокола ее допроса (имеется в распоряжении Business FM), в 2018 году пояснила, что еще в 2015 году подавала заявление в УВД по ЦАО, обвинив в афере своего бывшего юриста Екатерину Серякову (ныне Кибальчич) и ее будущего мужа юриста Ивана Кибальчича. Последние, по ее словам, проиграли иск к Голубовичу (суд разделил имущество в равных долях, хотя каждый из истцов требовал дом передать ему), отказались вернуть ей гонорар в 550 тысяч долларов и придумали историю о взятке судьям.
Оба уголовных дела были объединены в одно производство, в рамках него с Миримской было взято обязательство о явке. Именно из него спустя четыре года и выделили новое дело против нее — о даче взяток следователю автомобилями.
Обжаловав в суде действия следователя Вениаминова, адвокат Александр Чернов отметил: защите известно, что в этом деле у следствия есть протоколы допроса пяти свидетелей — личной помощницы Ольги Миримской Елены Шурыгиной, водителя Вячеслава Гусева, жены Юрия Носова Натальи Носовой, ее отца Виктора Иванова, а также отца самого следователя Юрия Носова Михаила Носова. Располагает следствие и «документами, подтверждающими законное происхождение денег, на которые приобретались автомашины», утверждает Чернов.
Если следовать этим данным, согласно показаниям водителя Миримской Вячеслава Гусева, изначально он хотел купить внедорожник для своей жены и даже внес залог в размере 50 тысяч рублей в автосалон. Однако в то время как раз пришли результаты анализов: оказалось, что у супруги обнаружили рак, и от дорогой покупки пришлось отказаться. «Машину согласился купить отец следователя Юрия Носова Михаил Носов, который в то время как раз продал лесопилку, о чем есть соответствующие документы», — говорит Александр Чернов.
Что же касается покупки автомобиля Honda-CR-V, то на этот счет в деле есть показания жены Юрия Носова и ее отца Виктора Иванова. Они рассказали, что Юрий Носов, который не слишком хорошо разбирался в автомобилях, попросил Миримскую, чтобы ее шоферы помогли подобрать ему машину для жены. Покупку автомобиля должен был оплатить его тесть, военный пенсионер. Один из водителей банкира, просмотрев ряд объявлений, изучил состояние нескольких авто, а затем рекомендовал одно из них к покупке. За машину, как и планировалось, расплатился тесть следователя, сделку оформили в банке БКФ. Там водитель Миримской проверил состояние машины перед покупкой. Да и передавать наличность продавцу там было попросту безопаснее, чем в любом другом месте, показали свидетели.
Удаленные сообщения
По мнению Александра Чернова, то, что свидетельские показания в пользу его подзащитной не предъявили суду при избрании Миримской меры пресечения, свидетельствует о предвзятом характере расследования. «Их отсутствие фактически предрешило ее арест», — заявил он.
Адвокат просит суд признать незаконными действия руководителя следственной группы Андрея Вениаминова «по непредоставлению в суд материалов, имеющих существенное значение для принятия объективного судебного решения об избрании меры пресечения в отношении Миримской» и обязать главу СК Александра Бастрыкина устранить нарушения, допущенные его подчиненным.
При этом адвокат обращает внимание на то, что для передачи в суд также не были приложены и документы, которые свидетельствовали о позиции руководства СК России, в том числе самого Бастрыкина, по делу Николая Смирнова. Оно, по его словам, в свое время настаивало «на законности возбуждения уголовного дела о похищении дочери Ольги Миримской, о необходимости привлечения к уголовной ответственности Смирнова и его соучастников по уголовному делу о похищении и купле-продаже ребенка».
Александр Чернов сообщил, что защита просит Мосгорсуд отменить решение о заключении Миримской под стражу или изменить ей меру пресечения на домашний арест или залог, сумму которого установит сам суд. «Несмотря на наличие гражданства иных стран, моя подзащитная всегда являлась по вызовам следователя. В настоящее время все ее личные документы изъяты, а без них она покинуть страну не может, да и не хочет, так как намерена добиться своей реабилитации на родине», — сказал защитник.
Следственный комитет дважды публиковал сообщения о ходе расследования на своем официальном сайте. В настоящее время обе новости удалены, а ссылки ведут на надпись: «Страница не найдена». Возможно, это связано с тем, что Генпрокуратура не утвердила обвинительное заключение по делу и в 2020 году оно было прекращено, а Николай Смирнов снят с розыска. Другие фигуранты, которых в то время задержали, поместив вначале в СИЗО, а потом под домашний арест, оказались на свободе. Прокуратура принесла Смирнову и остальным лицам, которые считаются реабилитированными, извинения за «незаконное уголовное преследование».
Сама Ольга Миримская, которая в настоящее время содержится в СИЗО № 6, ответила на несколько вопросов Business FM. Радиостанция подчеркивает, что приведенные цитаты — мнение Миримской, и не выступает от ее имени.
Ваши адвокаты заявляют, что заказчиками уголовного преследования были ваш бывший сожитель, отец дочери Николай Смирнов, а также ваш экс-супруг Алексей Голубович. Вы тоже так считаете? Какие причины у них преследовать вас?
Ольга Миримская:
Во-первых, Смирнов не отец, а неанонимный донор и не просто отказался быть отцом Сони, но и официально в суде доказывал, что Соня не его дочь и что он к ее рождению не имеет никакого отношения. Он преследует меня с целью дискредитировать решение Пресненского суда о признании меня матерью Сони, лишить меня материнства, затем нелегально, через суррогатных родителей, стать одиноким отцом в Америке и передать мою дочь на воспитание своим родственникам. Алексей Голубович хочет захватить активы и бизнес моей семьи, плюс он продал акции ЮКОСа Михаилу Ходорковскому и Леониду Невзлину. Это стало известно, государство на него наехало, что он это скрыл, и теперь он пытается подставить меня, обвинить, что якобы это я продала
, а он об этом не знал. Ваша защита ранее заявляла, что Смирнов и Голубович действуют заодно. Согласны ли вы с этим, и если да, что дает вам основания так считать?
Ольга Миримская:
Да, согласна, Голубович и Смирнов не скрывают этого. В деле Алексея Дмитриевича Голубовича против меня в Головинском суде (там основатель компании Arbat Capital
у бывшей жены 35 млн долларов, в настоящее время это решение обжаловано. — BFM) выступал адвокат Смирнова Александр Рэмов. А Вадим Багатурия, другой адвокат Смирнова, в своих допросах по уголовным делам неоднократно ссылается на материалы, переданные ему и Смирнову Голубовичем. На допросы в СК эти адвокаты ходят все вместе, что следует из протоколов следственных действий. На протяжении 2021 года в телегам-каналах выходило множество компрометирующих вас материалов. Почему вы молчали все это время и почему решили сейчас нарушить молчание?
Ольга Миримская:
Я молчала по двум причинам. Во-первых, то, что печаталось, было настолько абсурдным и неправдоподобным, что комментировать, вступать в дискуссию и оправдываться было бы глупо, а мне не в чем оправдываться, и ни один разумный человек и так не верил написанному. Во-вторых, я не хотела делать предметом обсуждения свою частную жизнь и жизнь своих детей, особенно Сони. Сейчас же я нарушила молчание потому, что я в СИЗО, нас с ней разлучили, и у меня нет другого выхода. На следующий день после вашего ареста вышла статья в
, в которой, в частности, утверждается, что вы якобы готовили убийство суррогатной мамы и похищение кипрского адвоката Петраса Валко. Адвокаты же противоположной стороны заявляют, что вы якобы готовили и убийство Николая Смирнова и также его отца. Что вы можете на это сказать?
Ольга Миримская:
На мой взгляд, это черный пиар за большие деньги. Я на Кипре разыскивала свою дочь. У меня на руках были решения всех судов, и Интерпол разыскивал суррогатную мать и ребенка. Я, конечно, никого не собиралась ни убивать, ни похищать, это безумные фантазии адвокатов Смирнова — Багатурии и Валко, — которым платит Смирнов, и оговор за деньги со стороны кипрского полицейского, который, по моей информации, от Смирнова получил взятку за то, что позволил суррогатной маме с похищенным ребенком скрыться от кипрской полиции в декабре 2015 года и препятствовал их розыску Интерполом. Заявление в СК по обвинению меня в якобы подготовке тяжких преступлений подано, но результата пока нет. У меня же нет десятков миллионов долларов, как у Смирновых, только они за все платят. Как вы можете прокомментировать предъявленные вам обвинения в подкупе следователя Носова?
Ольга Миримская:
Подкуп или взятка — это действие, которое должно иметь цель. Я должна была бы побуждать Юрия Носова к каким-нибудь действиям или бездействию. В 2016 году, в октябре, Соню нашли на Кипре и 1 ноября вернули домой. С тех пор я жила только Соней, ее здоровьем и безопасностью. Никакого Юрия Носова в моей жизни не было, я с ним не общалась, ничего от него не хотела и давать ему взятки в декабре 2016 года мне было незачем и не за что.
Спор в Лондонском суде и изъятые украшения
Старшая дочь Ольги Миримской Наталья Голубович в начале января написала открытое письмо главреду «Новой газеты» Дмитрию Муратову, в котором заявила, что ее мать была «арестована по заказному и полностью сфабрикованному уголовному делу». Она призвала «рассказать правду», пообещав предоставить все материалы. Апелляцию на арест Ольги Миримской Мосгорсуд рассмотрит 7 февраля.
Что же касается Алексея Голубовича, то, несмотря на то, что он и Ольга Миримская развелись еще в 2012 году, судебные баталии между ними до сих пор не утихают. Так, с 2020 года в Высоком суде Лондона длится тяжба по иску вставшей на сторону матери Натальи Голубович к ее отцу. Она просит суд обязать его вернуть коллекцию восточного искусства, которая находилась в лондонском доме Натальи и была вывезена отцом под предлогом реставрации. В рамках этого дела Алексей Голубович предъявил встречные требования к дочери и Ольге Миримской. Он настаивает на признании за ним права собственности на коллекцию восточного искусства и ювелирных изделий. Последние он подарил бывшей жене в период брака. По предварительной оценке, стоимость украшений составляет примерно 6 млн долларов. Все они были изъяты у Ольги Миримской следователями в ходе обыска 16 декабря 2021 года вместе с более чем десятью дорогостоящими брендовыми часами в рамках дела о даче взятки следователю Носову.
Алексей Голубович не стал разговаривать с Business FM о своей бывшей жене, подчеркнув, что «развелся с ней 13 лет назад, а общался более десяти лет назад». В свою очередь адвокаты Смирнова оказались недоступны для комментариев.
