К делу приобщены видеозаписи с двух камер: в подъезде жилого дома и в лифте. События на записи развивались так: Артем Загребельный заходит в подъезд. В кадр возле лифтов попадают двое мужчин в черных куртках, они о чем-то говорят между собой. Загребельный вызывает лифт. Заходит в кабину, за ним отправляется один из мужчин в штатском.
Камера в лифте: мужчина в штатском о чем-то спрашивает Загребельного, показывая рукой на кнопки лифта. Как пояснял сам осужденный, у него спросили: «На какой этаж?» Далее мужчина в штатском коротко говорит еще что-то, жестом подзывает Загребельного к себе, после чего тут же хватает его за руку, а на подмогу из лифтового холла подбегает второй мужчина. Длится все это чуть больше десяти секунд.
После того как Загребельного силой вытаскивают из лифта, он достает перцовый баллончик и распыляет его в мужчин, которые проводили задержание. Позиция Загребельного: он не знал, кто это и что происходит. Мужчины в штатском не представились. Обвинение настаивает: Загребельному предъявили удостоверение и представились устно. На видео нет момента, на котором было бы видно удостоверение в развернутом виде. А не слышно вообще ничего. Видео без звука.
Тем не менее на суде прокурор заявил, что и видел, и, что важно, слышал, как сотрудники представились, и суд этому поверил, говорит координатор «Правозащиты Открытки» Алексей Прянишников, оказывающий юридическую помощь Загребельному в этом деле.
Алексей Прянишников координатор «Правозащиты Открытки» «Как только это видео появилось у следователя, когда возбуждено было дело, аудиодорожки в этой записи не было. Изначально у нас были сомнения: может быть, все-таки в этой записи был аудиоряд, потому что в последнее время камеры в подъездах и в домах стали предусматривать такую техническую возможность. Мы пытались неоднократно инициировать экспертизу, но это не входило в интересы ни следствия, ни суда».
Связаться непосредственно с адвокатом осужденного Business FM не удалось. Ситуация выглядит крайне нелогично. Оперативники ФСБ всегда работают в штатском. Риск того, что кто-то может принять их за грабителей или налетчиков, крайне высок, поэтому необходимость представиться при задержании — вещь очевидная. Тем более сама фраза «мы из органов, пройдемте с нами» должна отбивать какую-либо охоту к сопротивлению. Но вот как, например, в свое время задерживали спецкора «Медузы» Ивана Голунова.
Иван Голунов спецкор «Медузы» «Собственно, я шел по улице и услышал сзади крик: «Стоять!» Я обернулся — на меня бежали два мужчины в гражданской одежде. Они подбежали ко мне и тут же схватили за руки. У меня в первые секунды было полное ощущение того, что это какой-то гоп-стоп, грабеж. Я стал спрашивать, в чем дело. Они сказали: «Ты задержан» — и повели меня к машине, машина была обычная. Я стал уточнять, что происходит, они сказали: «Мы — уголовный розыск». Удостоверения они мне никакие не показывали, собственно, до того момента, как они меня довели до машины. Первым, кто мне показал удостоверение сотрудника полиции, был сидящий за рулем машины водитель».
Еще одна особенность дела против Артема Загребельного, по словам юристов, — чрезмерно суровое наказание. Восемь лет за распыление перцовки. Заключение независимого эксперта о том, что газ не нанес тяжелого вреда здоровью сотрудникам ФСБ, суд приобщать к материалам дела не стал.
Почему сотрудники ФСБ вообще пришли задерживать Загребельного? Интерес к нему возник по делу об экстремизме. Как пишут СМИ, речь могла идти о переписке Загребельного с украинским блогером Евгением Вольновым, которого в России обвиняют по нескольким эпизодам публичных призывов к терроризму в связи с трагедией в «Зимней вишне». Однако в итоге Загребельному никаких обвинений по экстремистским статьям предъявлено не было.
