Как из способа борьбы с ворами в законе статья 210 стала ужасом для бизнеса

210 статья была введена в Уголовный кодекс в конце девяностых, скорректирована в 2009 году, и совсем недавно — весной 2019 года — в неё внесены свежие поправки. Статья касается организации преступного сообщества «в целях совершения одного или нескольких тяжких или особо тяжких преступлений». Наказание за преступление, предусмотренное этой статьёй, суровое — до 20 лет лишения свободы. Посадить так называемых «воров в законе» за бандитизм было невозможно, потому что сами они не принимали непосредственного участия в преступлении. Поэтому и была введена 210-ая. Она соответствовала духу «лихих девяностых»: чтобы расправляться с криминалитетом, государство идёт на жёсткие меры, заимствуя при этом зарубежный опыт. Основными признаками организованного преступного сообщества является разветвлённая структура, где у каждого своя роль, а также устойчивость и сплочённость. Поэтому правоприменительный охват 210 стал шире: даже если преступление совершено одним из членов сообщества, то лидера также можно привлечь — ведь он тоже его участник. Позже статья стала массово применяться к предпринимателям, зачастую обвиняемым в мошенничестве и прочих экономических преступлениях. Так, только в 2019 году она вменялась фигурантам громких уголовных дел в сфере экономической деятельности: экс-министру Открытого правительства Михаилу Абызову, основателю фонда Baring Vostok Майклу Калви. В не менее резонансном деле экс-главы республики Коми Гайзера также присутствовала 210 статья — он и ещё 13 фигурантов обвинялись в создании ОПС, однако суд не согласился со следствием и в этой части оправдал их. Адвокат Сергей Ахундзянов, работающий по бизнес-преступлениям, говорит, что помимо вышеперечисленных признаков, организованная преступность имеет и другие яркие особенности. Это, например, свой внутренний язык («феня»), специфичные татуировки в виде звезды, прозвища, а также своеобразные ритуалы (вход в сообщество, коронация). По этим чертам можно легко идентифицировать, кто в действительности входит в ОПС, утверждает он. Эксперт в разговоре с News.ru пояснил, что преступный мир, защищаясь от 210 статьи, стал мимикрировать. Сергей Ахундзянов, адвокат Они стали более изощрёнными. Перестали «ботать по фене», носить малиновые пиджаки, начали скрывать татуировки — в общем, перестали выделяться из остального общества. Некоторые завели для прикрытия бизнес, — отмечает он. В 2008 году была внесена первая поправка. Из текста статьи исчез признак сплочённости, вместо него был введён признак структурированности. Но бизнес тоже структурирован, и чем он крупнее, тем лучше эта структура выделяется, — обращает внимание адвокат. Президент Владимир Путин после прошедшей 20 июня традиционной «Прямой линии» поручил своей администрации, Верховному суду, Генпрокуратуре и Следственному комитету подготовить предложения по уточнению положений 210 статьи. По его мнению, признаки организованной преступности не должны применяться относительно преступлений в сфере предпринимательства. Уполномоченный по правам предпринимателей Борис Титов рассказал News.ru, что аппарат уполномоченного подготовил свои предложения по усовершенствованию статьи. Бизнес-омбудсмен порекомендовал добавить примечание, что действие статьи не распространяется на тех, кто привлекается по статьям о мошенничестве или проходит обвиняемым в преступлениях в сфере экономической деятельности, за исключением обвиняемых в изготовлении и сбыте фальшивых денег. Дело в том, что понятие «преступное сообщество» сформировалось в 1990-е как обозначение наиболее структурированного проявления преступной иерархии, связанной с убийствами, бандитизмом, похищением заложников. А сегодня по уголовным делам в сфере экономической деятельности в качестве признаков организованности сообщества рассматриваются взаимосвязи, обусловленные обычной деятельностью организации. То есть эти признаки похожи лишь формально, — сказал Титов. Адвокат Ахундзянов также считает, что, применяя 210 статью к бизнесменам, правоохранители подменяют квалификацию преступления, совершённого организованной группой на преступление, совершенное преступным сообществом. Из-за недостаточной и неконкретной правовой определённости в понятии преступного сообщества (преступной организации), в том числе отсутствия признака сплочённости, правоохранительные и следственные органы начали произвольно расширять круг субъектов преступления, особенно активно включая в него представителей бизнес-сообщества, который также является структурированным. Наибольший интерес для правоприменителей, которые стали необоснованно вторгаться гражданско-правовые отношения, представляла сфера банковской, финансовой, инвестиционной и иной предпринимательской деятельности, а также выполнение государственных контрактов, — утверждает он. Он полагает, что при введении в статью признака структурированности необходимо было оставить и признак сплочённости, при этом разграничить их. Это позволило бы проще идентифицировать преступное сообщество и не вовлекать в эти уголовные дела бизнес. Ахундзянов рассказал о своей недавней адвокатской победе: в Ростове-на-Дону недавно завершилось дело о хищениях в банке «Донинвест». Подсудимый Александр Григорьев и другие фигуранты обвинялись сразу по нескольким статьям: в мошенничестве, легализации преступных доходов, а также в организации преступного сообщества. Почти такой срок, по словам адвоката, запрашивал и прокурор — 19 лет колонии и штраф в один миллион рублей. Однако судья оправдал Григорьева по самому тяжкому составу — статье 210, таким образом, вышло на 10 лет меньше, — говорит адвокат. Судья в своём постановлении (есть в распоряжении News.ru) ссылается на Постановление Пленума Верховного суда «О судебной практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества или участии в нём». Из него следует, что преступное сообщество отличается от иных видов преступных групп, в том числе, от организованной группы, более сложной внутренней структурой. Это связано с вхождением в преступное сообщество структурных подразделений, имеющих своего руководителя и обладающего аналогичными функциями, которыми наделён и руководитель преступного сообщества, — говорится в документе. Также суд критически отнесся к показаниям свидетелей и к письменным доказательствам — они не содержат однозначных данных о том, что Григорьев действительно создал преступное сообщество и руководил им. При таких обстоятельствах, приходит к выводу судья, доводы гособвинения о создании преступного сообщества носят предположительный характер. Адвокат Ахундзянов называет подобное решение прецедентом и переломом в «инквизиционной практике незаконного преследования предпринимателей за участие в преступном сообществе».