Зона невозврата

«Лента.ру» продолжает цикл публикаций о колониях особого режима — самых страшных зонах России. Там в крайне суровых условиях отбывают пожизненные сроки наиболее опасные преступники — от маньяков и каннибалов до террористов и главарей преступных группировок. В предыдущей статье мы рассказали о колонии «Полярная сова» в поселке Харп за полярным кругом. В этот раз речь пойдет о колонии «Торбеевский централ» в Мордовии, одной из новейших зон для пожизненно осужденных в России. Среди ее зэков — самый жестокий член банды «цапков» из Кущевки, лидер группировки нацистов, отрезавших головы неугодным, и маньяк, охотившийся на девушек в Саранске. От свободы их отделяют камеры наблюдения, датчики систем безопасности, тройная ограда и глухие мордовские леса...

Арестантский подряд

История мордовского поселка Торбеево, где сегодня находится, пожалуй, самая закрытая зона для пожизненно осужденных в России, началась во второй половине XVI века, с возникновения деревни Тарбеевка. В советское время в Торбеево не было зон и лагерей, но на Весенней улице располагалось СИЗО №3, где дожидались суда арестанты всех мастей. Изолятор просуществовал до 2013 года, после чего был ликвидирован в рамках новой концепции развития уголовно-исправительной системы (УИС).

Арестантов из Торбеево перевели в два СИЗО Саранска, а на Весенней улице появилась исправительная колония особого режима №6 (ИК-6), получившая в народе название «Торбеевский централ». Для того чтобы СИЗО превратилось в зону, там усилили системы безопасности и провели ремонт. В специальных камерах были созданы швейные цеха: зэки в ИК-6 не сидят без дела и шьют не только рабочую одежду, но и форму для силовиков.

Любопытно, что, помимо обычных строителей, «Торбеевский централ» обустраивала бригада осужденных, которых специально собирали по разным колониям. До того как попасть попасть под суд, все они занимались строительством. Условия для них создали весьма неплохие: в их камеры вместо нар поставили нормальные кровати с ортопедическими матрасами, они могли пользоваться душевой и отдельными санузлами и даже смотреть телевизор с DVD.

Осужденные строители могли также держать в камерах мелкую живность вроде рыбок и попугайчиков. К слову, сегодня зэки из соседних колоний, по сути говоря, являются обслуживающим персоналом «Торбеевского централа»: они пекут хлеб для ИК-6, выращивают овощи и разводят кур.

Настоящие головорезы

Зона в Торбеево не зря имеет статус колонии особого режима: на счету сидящих там маньяков, убийц и террористов 459 жизней. Один из самых известных зэков — Лев Молотков из подмосковного Сергиева Посада. IT-инженер по специальности, Молотков стал лидером боевого крыла запрещенной в России экстремистской группировки «Национал-социалистическое общество (НСО) — Север». Члены группировки убивали приезжих с Кавказа и стран Азии: их жертвами стали 27 человек. Но сам Молотков не убил никого.

Экстремисты сильно не задумывались о происхождении своих жертв: для расправы было достаточно темных волос и карих глаз. Но самым жестоким эпизодом стала расправа над одним из членов группировки, которого сочли предателем. По примеру исламских террористов ему отрезали голову. Причем сделали это под аккомпанемент известной советской песни «С чего начинается родина». Расправу записали на видео и выложили в сеть, после чего за группировку взялись правоохранительные органы. Вскоре всех членов «НСО-Север» задержали, а их лидер Молотков получил пожизненный срок. Многие родственники пожизненно осужденных прекращают с ними любое общение, но отец и мать лидера экстремистов своего сына не бросили и уже 11 лет приезжают на свидания с ним.

© РИА Новости

Компанию Молоткову в «Торбеевском централе» составляет серийный убийца и насильник Дмитрий Балакин. К слову, местный — из мордовского города Рузаевка. Еще в юности, будучи учеником старших классов, Балакин избивал подростков, прохожих и отбирал у них деньги — тогда от тюрьмы его спасало несовершеннолетие. Но в 18 лет за решетку он все же угодил, ограбив двух жительниц Нижнего Новгорода, куда переехала его семья. Освободившись из колонии, Балакин перебрался в Саранск, где открыл настоящую охоту на девушек. В сентябре 2003 года его жертвами стали три местные студентки: маньяк предлагал проводить их, а затем насиловал, душил и забирал все ценные вещи. Орудиями преступлений Балакину служили рукава куртки, шнурки и ремешки от сумок.

Жизнь очередной жертвы, на которую маньяк напал в апреле 2006 года, спасла случайность. Незадолго до нападения Балакин попал в аварию и стал прихрамывать. Девушка, на которую он напал, сумела отбиться и убежала, а маньяк из-за травмы не смог ее догнать. Когда Балакина наконец схватили, он начал категорически отрицать свою вину, но выжившие жертвы единодушно признали в задержанном своего истязателя. Теперь ему суждено находиться в «Торбеевском централе» до конца своих дней.

Пожизненное для Беспредела

В ИК-6 отбывает пожизненный срок Владимир Алексеев по кличке Вова-Беспредел — член печально известной банды «цапков», которая годами терроризировала станицу Кущевская в Ставропольском крае. Свою кличку Алексеев получил не зря: его считали самым кровожадным членом группировки. Он принимал активное участие в зверской расправе над семьей фермера Аметова осенью 2010 года: жертвами «цапков» тогда стали 12 человек, в том числе четверо детей.

© Предоставлено ГСУ СК РФ по СКФО / «Коммерсантъ»

Кроме того, на счету Алексеева несколько доказанных изнасилований, хотя изначально его подозревали в нескольких сотнях аналогичных преступлений.

Он также пытался убить бизнесмена, который перешел дорогу «цапкам». Вова-Беспредел хотел похоронить предпринимателя заживо, но тот сумел выпрыгнуть из багажника на полном ходу и скрыться в кукурузном поле. Компенсацию в 1,5 миллиона рублей Алексеев до сих пор выплачивает потерпевшему со своей тюремной зарплаты — в ИК-6 он занимается окантовкой жилетов. Еще 600 тысяч рублей зэк должен выплатить близким семьи фермера Аметова.

Лесная зона

Осужденные, отбывающие пожизненные сроки в Торбеево, находятся во вполне комфортных условиях по меркам российских зон. На каждого зэка в ИК-6 приходится по 7,5-8 квадратных метров жилой площади при нормативе в шесть «квадратов». В камеры проведена вентиляция, через которую в зависимости от сезона подается горячий или холодный воздух. Кроме того, в каждой камере есть умывальник с горячей водой и туалет с унитазом.

Правда, несмотря на этот комфорт, сидельцы «Торбеевского централа» недолюбливают его из-за очень серьезной системы безопасности — одной из самых современных. Считается, что ее невозможно обмануть. Ко всему прочему ИК-6 окружена лесами, что затрудняет потенциальный побег.

В каждом помещении установлены минимум по две камеры видеонаблюдения. Окна и двери в ИК-6 оборудованы специальными датчиками системы безопасности, а три двухэтажных корпуса обнесены тройной оградой: сбежать оттуда невозможно. При появлении тюремщиков каждый из зэков должен встать лицом к стене, расставить ноги и руки ладонями вперед, а затем огласить свои данные и статьи, по которым он отбывает срок.

Скисшее молоко и отвертка в животе

В «Торбеевском централе» служат около 220 сотрудников, к подбору которых администрация зоны относится очень серьезно: малейшая ошибка в общении с особо опасными осужденными может стоить каждому тюремщику жизни. Перед тем как попасть в «Торбеевский централ», будущие сотрудники зоны проходят обучение в специальном центре другой мордовской колонии. С сотрудниками регулярно работает психолог — он обучает их, как следить за речью, мимикой и жестами, а также «пользоваться психологическими приемами в общении со спецконтингентом».

В «Торбеевском централе», как и в любой колонии, разрешены краткосрочные и длительные свидания — помещения для последних похожи на квартиры со спальнями, санузлами и кухнями. Зэки в ИК-6 могут получать посылки, но лишь в том случае, если их вес меньше 20 килограммов. Правда, по словам жены осужденного за взрыв на Черкизовском рынке Сергея Климука (его перевели в «Торбеевский централ» в 2016 году), тюремщики могут пропустить сверх лимита канцелярию и бутылку святой воды. Вся почта осужденных при этом обязательно проходит цензуру.

Впрочем, как и на любой зоне, в ИК-6 не обходится без жалоб. Так, в июле 2017 года председатель межрегиональной общественной благотворительной организации (МОБО) «Комитет за гражданские права» Андрей Бабушкин направил в надзорные органы письмо о нарушениях в «Торбеевском централе». Правозащитник перечислил целый ряд бытовых моментов, которыми недовольны осужденные — от скисшего молока и прелой крупы до отсутствия телевизоров.

По словам Бабушкина, имелись в ИК-6 и более серьезные нарушения вроде избиений заключенных. В частности, как утверждал правозащитник, зэков жестоко побили после того, как те пожаловались прокурору на качество еды. Кроме того, физическому наказанию якобы подверглись осужденные, которые весной 2017 года в знак протеста вскрыли себе вены швейными иглами. Один из них вогнал себе в живот отвертку. Впрочем, после проверок все жалобы были признаны необоснованными.

Однако, перечисляя все нарушения, Бабушкин отметил и плюсы «Торбеевского централа»: два раза в день зэков в ИК-6 осматривает медработник, а зарплата поступает на их счета без задержек. От зарплаты самим зэкам остается лишь 25 процентов: в большинстве случаев остальные деньги идут на выплаты компенсаций потерпевшим и их родственникам. Свой заработок осужденные ИК-6 могут тратить на заказы из тюремного каталога — в основном покупают чай, кофе, конфеты и сигареты. Эти заказы — одно из немногих развлечений осужденных «Торбеевского централа»: кроме них, зэки могут читать книги и играть в настольные игры. Особенно популярны шахматы: в турнире, который прошел в мае 2019 года, участвовали почти все осужденные.

Сегодня в «Торбеевском централе» свои пожизненные сроки отбывают без малого 500 зэков. Но при необходимости колония способна принять еще. Однако хочется надеяться, что свободные камеры в Торбеево так и останутся пустыми.